Страница 110 из 140
ЗУЛЕЙXА ДОМОГАЕТСЯ ВСТРЕЧИ С ЮСУФОM, HO TOТ ЕЙ В ЭТОМ ОТКАЗЫВАЕТ То сердце, что изранено любовью, Глазам приказывает плакать кровью, Но лишь глазам предстанет нежный друг — Ликует сердце, светел мир вокруг. Однако тут же в сердце — снова мука: Опять, опять страшит его разлука! Для страждущих — награды нет в любви, Для жаждущих — отрады нет в любви. Ее начало — скорбь сердец, и только, Конец — погибельный конец, и только! А если скорбь — вначале, смерть — потом, То как же счастье мы в любви найдем? Ты видишь, каково любви начало? Пока Юсуфа Зулейха не знала, Она мечтала сладостно о нем И тешилась мечтой и чудным сном. Увидела того, кого искала, Но этого ей оказалось мало: Теперь хотелось ей к нему прильнуть, Обнять его, упасть к нему на грудь, Теперь ждала, пылая и тоскуя, Его рубинового поцелуя. Она дрожала, на него взглянув, Но под ноги себе смотрел Юсуф. Безумствовала страсть ее немая,— Юсуф молчал, ее не понимая. Ее сжигала тайная гроза,— Он отводил от Зулейхи глаза. В ее глаза, где страсть царила властно, Юсуф не мог смотреть, страшась соблазна. Влюбленный пусть преодолеет страх,— Любимой лик найдет в ee глазах! А Зулейха была в изнеможенье, Не в силах вытерпеть пренебреженье. Убила осень юную весну И розы щек одела в желтизну. Увы, под бременем скорбен страдая, Свой стан согнула пальма молодая. Где свежесть губ, где блеск ее лица, Который щедро озарял сердца! Она причесываться забывала, Зато в смятенье кудри вырывала. Пред ней, согбенной, зеркалу взамен, Блистали зеркала ее колен. Кровь из очей струилась непрестанно, И слезы заменили ей румяна. Страдая от незримого огня, Заплакала, во всем себя виня: «Влюбилась ты, — позор подобной твари! — В раба, который куплен на базаре! Властительницей быть — твоя судьба, Зачем ты любишь своего раба? Ищи любимых во дворцах: царица Имеет право лишь в царя влюбиться! Но только странно то в твоем рабе, Что вовсе не стремится он к тебе. До жен Египта слух дойдет об этом,— И станешь ты насмешек их предметом». Так спорила с собою день-деньской, Но в доме сердца жил жилец такой, Что с помощью рассудка или чуда Нельзя было его прогнать оттуда. ХУДОЖНИК ВОЗДВИГАЕТ ДВОРЕЦ С ИЗОБРАЖЕНИЯМИ ЮСУФА И ЗУЛЕЙХИ Строители дворца передают: Когда взялась кормилица за труд, Она к себе потребовала властно Художника, чье мастерство прекрасно. Он все основы зодчества постиг, Он вещих звезд пророчества постиг. Лишь в руки брал резец художник гордый И глиной становился камень твердый. Когда он зданья образ рисовал, Он тысячу рисунков создавал, Его перо писало, жизнь рождая, Как бы живой водою обладая. Когда б на камне птицу вывел он, Взлетел бы камень, славой окрылен… Воздвигнутый руками золотыми, Дворец блистал стенами золотыми. Слились в одно семь залов, и сверкал Престолом бесподобным каждый зал, Особым камнем каждый облицован, Особым цветом каждый разрисован, А зал седьмой, как небосвод седьмой, Гордился девственною белизной. На сорока столбах — изображенья Зверей и птиц, исполненных движенья. Искуснейший художник светлый зал Портретами влюбленных расписал. Юсуф н Зулейха сидели рядом, Обняв друг друга и лаская взглядом. На той стене — уста у них слились, На этой — руки пх переплелись. Взглянул, узрел бы двух влюбленных счастье, И сам бы задохнулся ты от страсти! Как свод небесный, был дворец высок, Сиял луной и солнцем потолок. Сказал бы ты, взглянув на эти стены: Цветник благоухает несравненный! Напоминала роспись о весне, Переливались розы на стене, Склонялись розы в том саду друг к другу, Казалось: милый обнимал подругу. Казалось: то блаженства дивный сад, На ложе сладострастья розы спят. Короче: был чертог подобен чуду, В нем образы влюбленных жили всюду. Куда б ни бросил взоры ты свои, Ты видел только образы любви.