Страница 91 из 104
— Для Урсулы это будет чудесно. Климат нашей Ямайки она не выносит. Мне кажется, что эти кубинцы скоро скупят все поместья вокруг. Но, Тим, откуда у них такие огромные деньги?
— Хищения, фонды различных союзов, правительственные деньги—бог их знает. Эти места переполнены гангстерами. Они стремятся перевести деньги с Кубы и быстренько вложить их в какие-то предприятия в других местах. Ямайка — это просто одно из подходящих мест. Кстати, парень, который купил Бельер, просто вывалил деньги из чемодана на пол в конторе Арвеля. Мне сдается, что он будет торчать тут год или два, а когда дело будет сделано или когда Кастро почистит страну, он снова продаст поместье, правда с некоторым убытком. И потом оно вновь могло вернуться в собственность семьи, если кто-нибудь из них побеспокоился бы о фамильном добре. Хорошее поместье, хорошие плантации... Вот и еще одно гнездо разорилось! Скоро тут совсем никого из старожилов не останется, кроме, может быть, нас с тобой. Слава Богу, что Джуди любит Ямайку...
Поместье, где они жили, было пожаловано первому из Хавелоков самим Оливером Кромвелем, как вознаграждение за его подпись под смертным приговором Карлу Первому. Несмотря на заманчивые предложения и бумы копры, какао и табака, семья владела поместьем уже три сотни лет и собиралась владеть и дальше. Теперь здесь на плантации выращивали бананы, и это было одно из самых богатых и хорошо управляемых мест на острове.
Дом, который был гибридом старого креольского замка с причудливыми завитушками и башенками, дополняли атрибуты современной архитектуры — радиоантенна и огромный мезонин.
Полковник отложил в сторону газету.
— Кажется, кто-то едет.
Его жена поджала губы и сказала твердым голосом:
— Это наверняка Фиддены из Порт-Антонио. Господи, ну от них нельзя отделаться! Я просто устала от их воплей о добром садике в милом Девоншире! И потом, в прошлый раз, эти их коктейли...— Она встала.— Я скажу Агате, что у меня мигрень.
Агата неожиданно появилась из-за стеклянных дверей покрасневшая и встревоженная. Она быстро сказала:
—, Это джентльмены из Кингстона. К полковнику.
Первый из вошедших — в шляпе, высокий и кряжистый— шагнул вперед. Он снял свою панаму и, прижав ее к животу, сказал, обнажая крепкие желтые зубы:
— Майор Гонзалес. Из Гаваны. Очень рад видеть вас, полковник.
Акцент показывал, что человек жил в Америке и был малообразованным. Но полковник вежливо поклонился и слегка коснулся протянутой руки. Он посмотрел через плечо майора на двух остальных, которые заняли позиции по обеим сторонам двери веранды. У обоих в руках были большие сумки компании ПАН AM. Они, вероятно, были тяжелыми, так как пришедшие тут же поставили их на пол. Те двое смотрели с какой-то животной преданностью прямо на майора.
— Это мои секретари.
Полковник достал из кармана трубку и. медленными движениями стал набивать ее. Он раздумывал — каким образом перевести этих людей в свой кабинет, поближе к письменному столу, где в верхнем ящике лежал револьвер.
— Чем могу служить?—раскуривая трубку и смотря сквозь дым на глаза и рот майора, спросил он.
Майор Гонзалес вытянул руки вперед. Его добродушная улыбка казалась застывшей. Водянистые, почти золотые глаза выдавали удивление и дружески сияли.
— Мы к вам по делу, полковник. Мы представители одного джентльмена из Гаваны, очень влиятельного и приятного человека. Он вам понравится. Так вот этот джентльмен просил меня передать привет и узнать стоимость вашего поместья.
Миссис Хавелок, которая наблюдала эту сцену со светской улыбкой, шагнула вперед и встала, закрывая собой мужа.
Она сказала просто, как объясняют ребенку:
— Какой ужас, майор! Сколько времени потеряно на этих пыльных дорогах! Ваш друг должен был сначала написать или навести справки в Кингстоне или у консула. Вы понимаете, семья моего мужа владеет этой собственностью уже триста лет.— Она посмотрела на него мягко, склонив седую голову чуть набок.— И потом — не может быть и речи о продаже Контента. И никогда не было. Откуда, не знаю, у вашего влиятельного друга могла возникнуть подобная мысль?
Улыбающееся лицо майора повернулось в сторону полковника.
— Моего друга информировали, что это лучшее место на Ямайке. Он очень щедр. Вы можете назвать любую разумную цену.
Полковник Хавелок твердо сказал:
— Вы слышали, что сказала жена? Поместье не продается.
Майор рассмеялся и покачал головой.
— Вы не поняли меня, полковник. Мой друг хочет иметь именно это поместье. У него есть некоторые средства, которые он хочет вложить в «дело», и это «дело» будет на Ямайке. Так хочет мой друг.
Полковник Хавелок твердо сказал:
— Я все понимаю, майор, и мне жаль, что вы потеряли столько времени даром. Контент не будет продан, пока я жив. А теперь прошу нас извинить. Мы с женой обедаем рано, а у вас впереди такой длинный путь,— Он повел рукой влево от веранды.— Для вашей машины это самый удобный путь. Я покажу дорогу..,
Майор вдруг наклонился к одной из сумок и дернул молнию. Сумка была до краев набита стодолларовыми банкнотами.
— Здесь полмиллиона долларов. Сто восемьдесят тысяч фунтов. На свете много других прелестных мест., полковник. Все, что мне нужно,— это клочок бумаги с вашей подписью. Остальное сделают юристы. Прошу, полковник. Может быть, на этом мы и поладим? Здесь останутся деньги, а вы пойдете обедать.
Теперь супруги смотрели на майора с выражением брезгливого презрения. Можно было представить, как миссис Хавелок завтра пересказывала бы эту историю друзьям!
«Такой вульгарный мужчина! И эти пластиковые сумки, набитые деньгами! Тимми был великолепен. Он просто велел им убираться вон и забрать с собой их грязные доллары!»
Полковник чуть оттопырил нижнюю губу — совсем как на фамильном портрете.
— Я не разделяю всеобщего преклонения перед долларами и попрошу вас оставить мой дом немедленно.
Он положил пустую, потухшую трубку на столик и сделал такое движение, словно собирался засучить рукава.
В первый раз за все время улыбка майора Гонзалеса потеряла свою теплоту. Теперь она казалась злой гримасой.
Водянистые золотые глаза вдруг стали как булавочные головки. Он мягко возразил:
— Полковник, вы меня не поняли. Мой друг инструктировал меня, что если вы не примете его наиболее выгодные условия, то я могу применить любые санкции.
Миссис Хавелок неожиданно стало страшно. Она положила руку на локоть мужа и крепко прижала его. Он похлопал ее по руке и сказал сквозь сжатые зубы:
— Пожалуйста, майор, оставьте наш дом. В противном случае я буду вынужден вызвать полицию.
— Но вы сказали, что, пока вы живы, поместье не будет продано, так?
Он щелкнул пальцами. Двое за его спиной выхватили револьверы. Женщина зажала руками рот. У полковника пересохло во рту: этого не может быть!
Этот грязный кубинец просто издевается над ним, но у него хватило мужества кивнуть головой и сказать:
— Да, это так.
— В таком' случае, полковник, мой друг продолжит переговоры со следующим владельцем дома — вашей дочерью!
Пальцы щелкнули.
Майор Гонзалес отступил в сторону. Коричневые обезьяньи руки вынырнули из-за спин в дешевых рубашках. Выстрелы звучали еще и еще, даже когда оба тела лежали на полу в луже крови...
В маленькой бухточке всех троих ждала моторная лодка, доставившая их на яхту, отплывшую обратно в Гавану.
Местные жители еще долго спорили—-какой из голливудских звезд, отдыхающих на Ямайке, принадлежит эта посудина.
На веранде дома полковника солнце уже хозяйничало вовсю. Откуда-то издали послышался звук подъезжающей маленькой спортивной машины, которая, не сбавляя скорости, неслась к дому. Если бы миссис Хаве-лок была жива, она не преминула бы заметить— Джуди, я всегда просила тебя сбавлять скорость на повороте, ты портишь весь газон и потом — просто действуешь людям на нервы!