Встречи во мраке

— Прошу прощения, сэр. Я не решаюсь брать на себя роль сыщика, по разве можете вы, инспектор Квин или мистер Эллери Квин найти лучший мотив для кажущихся необъяснимыми убийств миссис Доорн и доктора Дженни? Можете ли вы вообще предложить какой-либо мотив?

— Не уклоняйтесь от темы! — прервал инспектор,— Вы предполагаете, что должны состояться еще одни похороны, где вам придется играть главную роль. А если, к вашему разочарованию, убийства в Голландском мемориальном госпитале закончатся? Что тогда станет с вашей теорией?

— Я охотно примирюсь с ошибкой в своей теории, инспектор, так как это позволит мне спасти шкуру. Если меня пе убьют, то я неправ. Если меня убьют, то я прав. В любом случае удовлетворение сомнительное. Но, прав я или неправ, я могу требовать обеспечения собственной безопасности, инспектор?!

— О, вы его получите. Двух убийств с нас за глаза хватит. Мы не хотим, чтобы что-нибудь случилось с вами, доктор Кнайзель.

— Очевидно, вы понимаете,—вставил Эллери,—что, даже если ваша теория верна, миссис Доорн могла разболтать секрет более чем одному человеку? Вы со мной согласны?

— Ну... да. А что вы имеете в виду?

— Я просто стараюсь быть логичным, доктор,— Эллери закинул руки за голову.— Если об этом знают несколько человек, то не исключено, что ваш таинственный мистер Икс осведомлен об этом факте. Тогда вы не единственный персонаж в нашей мелодраме, который нуждается в защите. Есть и другие, доктор Кнайзель. Вы меня поняли?

Кнайзель закусил губу.

— Да. Значит, будут и другие убийства.,,

Эллери улыбнулся.

— Едва ли. Как бы то ни было, оставим это. Еще один вопрос, прежде чем вы уйдете. Я сегодня на редкость любопытен... Вы сказали, что работа над доорни-том еще не завершена?

— Не совсем завершена.

— И сколько осталось до окончания?

— Несколько недель — не больше. Во всяком случае, в течение этого времени-я в безопасности.

— Я в этом не так уверен,— сухо возразил Эллери,

Кнайзель медленно повернулся на своем стуле.

— Что вы имеете в виду?

— Очень просто. Ваши эксперименты почти закончены. Что же мешает вашему злодею убить вас теперь же и завершить работу самому? Или для этого нужно быть компетентным металлургом?..

Ученый выглядел испуганным.

— Вы правы. Работу может закончить и другой. Значит... значит, я не в безопасности даже теперь.

— Разве только,— любезно предложил Эллери,— вы сразу же уничтожите результаты ваших исследований.

— Слабое утешение.— Теперь Кнайзель говорил надломленным голосом.— Моя жизнь и моя работа — это одно и то же.

— Да, сложный выбор,—посочувствовал Эллери.

Кнайзель выпрямился.

— Меня могут убить даже сегодня вечером...

— Не думаю, чтобы дело обстояло так плохо, доктор Кнайзель,— заговорил инспектор.— К тому же о вас хорошо позаботятся.

— Простите.— Старик снял телефонную трубку.— Риттер! Вам дается новое задание. Вы должны оберегать доктора Морица Кнайзеля с того момента, как он выйдет из моего кабинета... Вы пойдете вместе с ним, а к ночи получите хорошее подкрепление... Да нет, вы должны не следить за ним, а быть его телохранителем... Отлично.— Он обернулся к ученому,— Все сделано.

— Очень любезно с вашей стороны, инспектор. Я, пожалуй, пойду.— Кнайзель взял в руки шляпу, встал, не глядя на Эллери, попрощался и выскользнул из комнаты.

— Ну и ловкий мерзавец! — Инспектор вскочил ка ноги. На его бледном лице появился румянец.— Да, наглости ему не занимать!

— Что ты имеешь в виду, Кью? — спросил Сэмпсон.

— Это же ясно, как день! — воскликнул старик.— Его. теория — чистый вздор. Это обман, Генри! Неужели тебе не пришло в голову, когда Кнайзель говорил, что перед ним теперь широчайшее поле деятельности, что он больше всех выиграл со смертью Эбби Доорн и Дженни? Другими словами, что он и есть тот самый мистер Икс?

— Черт возьми, Кью, кажется, ты угадал!

Старик с триумфом обернулся к Эллери.

— Все его россказни о том, что этот Икс, убрав Эбби п Дженни, должен расправиться с ним самим, просто чепуха! Как ты считаешь, сынок, я на верном пути?

Эллери ответил не сразу. Он устало поглядел на отца.

— У меня нет никаких конкретных улик, подтверждающих мое мнение,— заговорил он наконец,— но я думаю, что неправы и ты, и Кнайзель. Я не верю ни в то, что Кнайзель преступник, ни в гипотетического мистера Икса, о котором он говорил... Папа, если мы когда-нибудь докопаемся до сути дела, в чем я серьезно сомневаюсь, то мы обнаружим, что это преступление еще более изощренное, чем уверяет Кнайзель.

Инспектор почесал голову.

— Как быстро ты меняешь точку зрения, сынок! Теперь ты, наверно, скажешь мне, чтобы я не спускал глаз с Кнайзеля, словно он наиболее подозрительное лицо во всем деле. Это будет совсем в твоем духе.

— Забавно, но я хотел сказать как раз это.— Эллери закурил сигарету,— Только не нужно неверно истолковывать мои слова, как ты только что сделал... Кнайзеля нужно охранять, как если бы он был магараджей Пенджаба. Я хочу иметь подробный доклад о личности, разговорах и последующих передвижениях каждого человека, который подойдет к нему хотя бы на десять футов.

 Глава 25

В тупике

Прошла среда. С каждым часом загадка сенсационных нью-йоркских убийств все более приближалась к покрытой мраком серии преступлений, оставшихся нераскрытыми.

Расследование смерти доктора Фрэнсиса Дженни, как и Эбигейл Доорн, достигло критической стадии. В юридических сферах сложилось мнение, что если в течение 48 часов после убийства дело не сдвигается с мертвой точки, то, значит, нет никаких шансов его разгадать.

В четверг утром инспектор Квин проснулся после беспокойной ночи в весьма скверном настроении. Его кашель снова возобновился, в глазах появился нездоровый блеск. Однако, отвергнув все протесты Джуны и Эллери, он облачился в пальто и, весь дрожа несмотря на мягкий зимний воздух, побрел по 87-й улице в сторону метро «Бродвей» и Главного полицейского управления.

Эллери, сидя у окна, рассеянно наблюдал за ним.

Стол был завален блюдами, поданными к завтраку. Сжимая в руке чашку, Джуна уставился на развалившуюся фигуру Квина-младшего, стоя как вкопанный, не шевеля ни единым мускулом. Даром полной неподвижности мальчик обладал наряду с кошачьей гибкостью и способностью бесшумно передвигаться. (Более подробное описание Джуны, его прошлого и его связей с Квинами см. в романе «Тайна римской шляпы».— Прим. ред.)

— Джуна,— позвал Эллери, не поворачивая головы.

Джуна сразу же очутился у окна.

— Джуна, поговори со мной.

Худенькое тело мальчика вздрогнуло.

— Мне... поговорить с вами, мистер Эллери?

— Да.

— Но... о чем?

— О чем угодно. Я хочу услышать голос. Твой голос, сынок.

Черные глаза сверкнули.

— Вы и папаша Квин все время беспокоитесь. Хотели бы вы съесть на ужин цыпленка? По-моему, та книга, которую вы мне дали прочесть об этом большом белом ките, Моби Дике,—очень хорошая. Она совсем не похожа на Горацио Элджерса. Хотя я читал не все подряд. Что за ниггер этот Ква... Кве...

— Кикег, сынок. И никогда не употребляй слова «ниггер». Нужно говорить «негр».

— Ладно... — Смуглое личико мальчика забавно сморщилось.— Хорошо, если бы сейчас был бейсбольный сезон. Хотел бы я взглянуть на Беби Рут. Почему вы не сделаете так, чтобы папаша Квин перестал кашлять? Нам нужны новые лампочки. Мне предложили быть квартербеком на футбольном матче в клубе. Мне даже дали их значок!

— Отлично! — Губы Эллери внезапно расплылись в улыбке. Его длинная рука подтащила мальчика к креслу у окна.— Джуна, старина, ты ведь всегда мне помогаешь... Ты слышал, как мы с папой обсуждали вчера вечером убийства миссис Доорн и доктора Дженни?

— Да! — энергично кивнул Джуна.

— Скажи мне, Джуна, что ты об этом думаешь?..,

— Я? — Глаза мальчика широко открылись,

— Да.

— Я думаю, что вы их поймаете,— уверенно заявил Джуна.