Полтергейст

— Последний вопрос, и я вас отпущу. Что бы вы подумали, если б я сказала, что один из участников группы разыгрывает остальных?

— Сказал бы, что вы ошибаетесь.

— А если бы это было правдой, кого бы вы заподозрили?

Иен нахмурился.

— Не хотелось бы показывать пальцем… Но, пожалуй, Кен мог бы. Это в его стиле.

И еще он положил глаз на твою девушку, подумала я и покосилась на Иена, думая, догадался ли он. Но поскольку погиб Марк, а не Кен Джордж, я пришла к выводу, что Иен ничего не заметил. А если и заметил, то не подавал виду: не похоже было, что его самолюбие задето. Типичный эгоцентрик, который старается казаться умнее и внушительнее, чем есть. Напрасный труд.

Я поднялась.

— Да, и еще одно. С вами случалось что-нибудь странное вне группы?

— Ну, не совсем, — признался он. — Считается, что в этом здании обитает несколько привидений, в том числе призрак мэра Сиэтла, Берты Найт Лэндис, но я ничего подобного не видел. Никто мне не являлся, предметы сами по себе не двигались. Наш призрак — групповой ПК, помните? Вне нашей комнатушки это не действует. — Иен мне подмигнул.

— Понятно. Думаю, это все, что я хотела знать. Спасибо, что уделили мне время, Иен.

Он встал и протянул руку для рукопожатия.

— Всегда пожалуйста, — сказал он, когда я протянула в ответ свою. Иен накрыл мою ладонь второй рукой и расплылся в улыбке. Руки у него были холодные, а рукопожатие — слишком жарким. — Если вдруг что-то понадобится, у вас есть мой номер.

— Да, есть, — ответила я и вдруг задохнулась от странного приступа тревоги. Подобное леденящее чувство я испытала, когда увидела полтергейст с детьми Патриции. Эта штука, похоже, увязалась за всеми участниками проекта и незримо витала рядом все время. Если так пойдет и дальше, следующему из группы я руки не подам.

Несмотря на отточенное практикой очарование Иена, встреча с ним меня утомила, и я с облегчением отправилась на следующее интервью.

Глядя вверх, на карабкающуюся по стене женщину, я зажмурилась от яркого солнечного света, который пробивался сквозь просвет между облаками. Странно, что она выбрала альпинистскую стенку снаружи, ведь на скалодроме «Каменные сады» были и стены внутри помещения, защищенные от капризов погоды.

— Миссис Сталквист! — позвала я. — Я Харпер Блейн, вы согласились поговорить со мной о проекте доктора Такмана.

— Да. Я вас слушаю. — Она не отрывала взгляда от стены, ища, за что ухватиться.

Гравий у стены в том месте, где я стояла, был мокрым и темным от моросящего дождя, который начался, когда я проезжала между Капитолийским холмом и Баллардом. Лучи солнца превратили дождинки в застилающий обзор белый шум. Даже во Мгле я видела с трудом и успела разглядеть одно: Каре Сталквист смело можно было носить обтягивающие леггинсы. Не каждая двадцатилетняя могла похвастаться столь рельефными мышцами, как Каролина Найт-Сталквист — в сорок. Ее светлые волосы — почти того же белесого оттенка, что и у мужа — были заплетены в гладкую косу, которая раскачивалась как маятник при каждом движении скалолазки.

Со стороны шлюза долетали корабельные гудки, мимо со свистом проносились автомобили. Из-за жуткого шума мне приходилось орать.

— Будет проще, если вы спуститесь!

Эхо донесло ее фырканье.

— Я сказала, что уделю вам время, об эксклюзивном интервью речи не шло.

Я пожала плечами.

— Когда вы присоединились к группе?

— В январе. Дейл ведь вам сказал.

— Да. Но мужья и жены часто по-разному вспоминают одни и те же события.

— Не сомневаюсь. У Дейла на все свое мнение.

— А у вас?

— Само собой. Но в бизнесе женщина должна уметь идти на уступки — это не менее важно, чем вовремя использовать свой шанс. Именно так я заполучила Дейла и, пока он полезен, не собираюсь его отпускать. Мы оба получаем, что хотим, и при этом живем каждый своей жизнью. — Она сунула ногу в искусственную трещину, оттолкнулась другой ногой и закрепила ее на выступе, поднявшись выше.

— Звучит несколько бесчувственно.

— Закон бизнеса. Пылкие чувства здесь ни при чем. Не ради них я выходила замуж за Дейла. И вообще, для этих целей куда лучше подходят мужчины помоложе, чьи амбиции не заходят дальше постельных утех.

— Поэтому вы приняли участие в проекте? Искали кого-нибудь для постельных утех?

Ветер донес ее отрывистый грудной смех.

— Платон был прав, сравнивая женщин с библиотечными книгами, только ошибся с полом. Я могу заполучить любого мужчину, а закончив с ним, поставить, как книгу, на место. И никто пока не жаловался, они сами этого хотят. Мне не нужно даже искать. Как и большинству женщин! Только другие стесняются в этом признаться.

Она подтянулась и обхватила жесткий край стены. Солнечный луч блеснул на влажной коже и на костюме, словно фотовспышкой высветив лицо. На миг передо мной предстал безупречный профиль богини, будто сошедшей со старой кинопленки. Затем Кара пошевелилась, и луч ускользнул.

— Я пришла в проект по просьбе Така. На пятом курсе он вел у нас занятия, и мы с ним прекрасно ладили. Он решил, что мне это понравится. И оказался прав. Я с удовольствием участвую в создании Селии. Когда разные люди настраиваются на одну волну и действуют сообща, это интересная задача. Даже бодрит, особенно после того, как покомандуешь корпоративной сворой.

— Как продвигается проект?

— Отлично. Видели бы вы, чего мы добились! Правда, процесс пошел не сразу, а недавно я потеряла там украшение… До сих пор переживаю… Но в остальном все просто замечательно.

— Думаете, украшение украл кто-то из группы?

— Нет. Оно мне дорого скорее как память. Фамильная брошь семьи Найт. Она принадлежала еще моей прабабке Берте, мэру Сиэтла. Я уверена, брошь просто где-то завалялась. Селия иногда таскает наши вещи, и к тому же она питает слабость к драгоценностям.

Я кивнула, припомнив запись: полтергейст заинтересовался серьгами Аны, но еще мне вспомнился призрак в кинотеатре и его слова, что брошь — подделка. Та самая брошь? Если женщина в туалете была Бертой Найт Лэндис, вполне вероятно.

— Вы в это верите? — спросила я.

— Будьте добры, переформулируйте свой вопрос. Я вас не понимаю.

Тут Кара соскользнула с мокрого выступа, выругалась, зачерпнула мел из рюкзака на спине — сначала одной рукой, потом другой — и снова закрепилась на стене.

— Вы верите в подлинность вашего полтергейста?

— Да. Поначалу были сомнения, но теперь я убеждена, что все по-настоящему. Наш мир хранит еще много неразгаданных тайн.

— Как вы считаете, кто-то мог с помощью трюков, манипуляций или внушения повлиять на ход эксперимента сейчас или в прошлом?

Она снова рассмеялась.

— Я знаю, что в первые дни нас обманывали. Стимулировали, так сказать. Но теперь мы обходимся без этого. Мы управляем Селией при помощи групповой силы мысли. Больше никакого обмана. — Она хмыкнула. — Все честно.

— Откуда вы знаете?

— Марк мне рассказал, как это делается. А дальше я сама догадалась. В последнее время я ничего подобного не наблюдаю. Мы чисты.

В ее голосе мне послышался пафос.

Тем временем Кара нащупала очередную щель в нависшем сверху выступе и остановилась.

— Который час? — спросила она.

Я посмотрела на часы.

— Три двадцать.

— Хорошо. Я уже заканчиваю. Если у вас есть еще вопросы, советую вам поторопиться.

Я спросила ее, что она думает о других участниках проекта. Она ответила, что они довольно милые люди, но, как и муж, Кара не воспринимала студентов всерьез: не ее поля ягоды. Ей также не нравилась Патриция, а Уэйна, отставного военного, она окрестила «безобидным алкашом». Похоже, кроме себя любимой, из всей группы Кара искренне симпатизировала лишь Такману и Марку. Я догадывалась, почему ей нравится Такман, но оставила свои соображения при себе. Гораздо интереснее было, почему Марк рассказал ей о трюках и как она отреагирует на новость о его смерти.

К тому времени как Кара Сталквист закончила отвечать на вопросы, она вскарабкалась на самый верх. Она защелкнула крюк на спусковом канате и плавно соскользнула вниз. Вся перепачканная в мелу, Кара приземлилась рядом со мной, под тонкими подошвами альпинистской обуви хрустнул гравий.