Страница 77 из 126
«Я – лишь горы моей подножье…»
Я – лишь горы моей подножье,и бытия величинав жемчужной раковине ночина весь июнь заточена.Внутри немеркнущего нимбадуши прижился завиток.Иль Ибсена закрыта книга,а я – засохший в ней цветок.Всё кличет кто-то: Сольвейг! Сольвейг! —в чащобах шхер и словарей.И, как на исповеди совесть,блаженно страждет соловей.В жемчужной раковине ночи,в ее прозрачной свето-тьмене знаю я сторонней нови,ее гонец не вхож ко мне.Мгновенье сомкнутого окамою зеницу бережет.Не сбережет: меня жестоковсеобщий призовет рожок.Когда в июль слепящий выйдуи вспомню местность и людей,привыкну ль я к чужому видунаружных черт судьбы моей?Дни станут жарче и короче,и чайка выклюет чуть светв жемчужной раковине ночиневзрачный водянистый след.12—13 июня 1985Сортавала«Где Питкяранта? Житель питкярантский…»
Где Питкяранта? Житель питкярантскийсобрался в путь. Автобус дребезжит.Мой тайный глаз, живущий под корягой,автобуса оглядывает жизнь.Пока стоим. Не поспешает к целисквозной приют скитальцев и сирот.И силуэт старинной финской церквив проёме арки скорбно предстает.Грейпфрут – добыча многих. Продавалаторговли придурь неуместный плод.Эх, Сердоболь, эх, город Сортавала!Нюх отворён и пришлый запах пьет.Всех обликов так скудно выраженье,так загнан взгляд и неказиста стать,словно они эпоху Возрожденьядолжны опровергать и попирать.В дверь, впопыхах, три девушки скакнули.Две первые пригожи, хоть грубы.Содеяли уроки физкультурыих наливные руки, плечи, лбы.Но простодушна их живая юность,добротна плоть, и дело лишь за тем(он, кстати, рядом), кто зрачков угрюмостьпримерит к зову их дремотных тел.Но я о той, о третьей их подруге.Она бледна, расплывчато полна,пьяна, но четко обнимают рукиприпасы бедной снеди и вина.Совсем пьяна, и сонно и безгрешнопустует глаз, безвольно голубой,бесцветье прядей Ладоге прибрежно,бесправье черт простёрто пред судьбой.Поехали! И свалки мимолётностьпронзает вдруг единством и родством:котомки, тетки, дети, чей-то локоть —спасемся ль, коль друг в друга прорастём?Гремим и едем. Хвойными грядамиобведено сверкание воды.На всех балконах – рыбьих душ гирлянды.Фиалки скал издалека видны.Проносится роскошный дух грейпфрута,словно гуляка, что тряхнул мошной.Я озираю, мучась и ревнуя,сокровища черемухи сплошной.Но что мне в этой, бледно-белой, блёклой,с кульками и бутылками в руках?Взор, слабоумно-чистый и далекий,оставит грамотея в дураках.Ее толкают: – Танька! – дремлет Танька,но сумку держит цепкостью зверька.Блаженной, древней исподволи тайнарасширила бессмыслицу зрачка.Должно быть, снимок есть на этажерке:в огромной кофте Танька лет пяти.Готовность к жалкой и неясной жертвев чертах приметна и сбылась почти.Да, этажерка с розаном, каморка.В таких стенах роль сумки велика.Брезгливого и жуткого кого-тов свой час хмельной и Танька завлекла.Подружек ждет обнимка танцплощадки,особый смех, прищуриванье глаз.Они уйдут. А Таньке нет пощады.Пусть мается – знать, в мае родилась.С утра не сыщет маковой росинки.Окурки, стужа, лютая кровать.Как размыкать ей белые ресницы?Как миг снести и век провековать?Мне – выходить. Навек я Таньку брошу.Но всё она стоит передо мной.С особенной тоской я вижу брошку:юродивый цветочек жестяной.13—14 июня 1985СортавалаНочное
Ночные измышленья, кто вы, что вы?Мне жалко вашей робкой наготы.Жаль, что нельзя, нет сил надвинуть шторына дождь в окне, на мокрые цветы.Всё отгоняю крылья херувимаот маленького ада ночника.Черемуха – слепая балерина —последний акт печально начала.В чём наша связь, писания ночные?Вы – белой ночи собственная речь.Она пройдет – и вот уже ничьи вы.О ней на память надо ль вас беречь?И белый день туманен, белонощен.Вниз поглядеть с обрыва – всё равночто выхватить кинжал из мягких ножен:так вод холодных остро серебро.Дневная жизнь – уловка, ухищреньеприблизить ночь. Опаска всё сильней:а вдруг вчера в над-ладожском ущельедотла испепелился соловей?Нет, Феникс мой целёхонек и свищет:слог, слог – тире, слог, слог – тире, тире.Пунктира ощупь темной цели ищет,и слаще слова стопор слов в строке.Округла полночь. Всё свежо, всё внове.Я из чужбины общей ухожуи возвращаюсь в отчее, в ночное.В ночное – что? В ночное – что хочу.14—15 июня 1985Сортавала