Охота на Избранного

Иногда мои товарищи должны были патрулировать нижние районы Сирона, несколько раз их посылали на разведку в отдаленные холмы, к внешним границам земель сира Рона, где они должны были рыскать по ручьям и оврагам, толком не зная, что они ищут. Один раз Роб спросил помощника о цели задания. Но офицер только прорычал в ответ, что это не должно заботить Роба и что ему не следует совать нос в чужие дела, если он хочет оставаться в гарнизоне. Более того, просьбы моих друзей разрешить им съездить в Виллон хотя бы на день всегда наталкивались на отказ.

Удручало Роба и Арка и то, что солдаты нового гарнизона избегали их общества. Почти все они были людьми отца леди Кафир и хотя и не выказывали открыто никакой враждебности, но и дружелюбия заметно не было. Единственным человеком, который продолжал хорошо к ним относиться, был Эйо. По вечерам он встречался с моими друзьями в трактире, и они проводили время в разговорах о том, что их беспокоило.

Между тем молва о странных событиях, происходивших за стенами замка, быстро распространялась среди горожан. Простолюдины начали подозревать какой-то злостный обман, и некоторые даже шептались о том, что во всей этой подозрительной истории замешана сама леди Кафир. В конце концов, напряжение достигло критической точки, и сама леди вынуждена была объявить через городского глашатая, что сир Рон страдает от зараженной раны, а не от солнечного удара. Она также объявила, что рана сама по себе не опасна, но занесенная в кровь зараза так сильна, что местные лекари не могут с ней справиться. Они не спят ночами, лишь бы найти снадобье. На какое-то время это объяснение успокоило людей, но скоро поползли новые слухи и народ опять стал волноваться.

Местное население беспокоили и некоторые введенные леди Кафир новшества. Налоги заметно увеличились, как и сборы с проходивших через Сирон караванов. Несмотря на жалобы купцов, леди Кафир настаивала на том, чтобы брать серебряную монету за каждую повозку с грузом и полмонеты за пустую. Это привело к тому, что многие караваны обходили Сирон стороной, и поток товаров, попадавших во владения сира Рона, начал уменьшаться. Но это, похоже, не беспокоило леди Кафир и ее казначеев, которые продолжали собирать деньги с населения и торговцев так же строго, как и прежде.

И еще были странные поездки, которые леди Кафир совершала под покровом ночи, когда весь город уже спал. Никто не знал, куда она ездила, но некоторые полуночники видели ее скачущей верхом на север в сопровождении отряда телохранителей и нагруженных повозок. Мои друзья понимали, что им нечего и пытаться расспрашивать солдат гарнизона об этих поездках, и поэтому они обратились за разъяснениями к Эйо. Начальник стражи знал об этих ночных путешествиях и, хотя не мог сказать ничего конкретного, был уверен, что леди ездила на встречи с какими-то перекупщиками, которым продавала вещи из замка сира Рона.

Когда они вошли в трактир, Эйо уже ждал их. Он сидел за угловым столиком, подальше от других посетителей, и попивал темный эль. Выглядел он одновременно озабоченным и довольным собой. Он много шутил, смеялся, заказывал одну кружку за другой и вдруг неожиданно переходил на тревожный шепот. Когда Арк спросил его о причинах столь странного настроения, Эйо кивнул в сторону других столиков и приложил палец к губам.

— Не поверите, что я узнал. — Начальник стражи, убедившись, что другие его не слышат и не видят, достал из-под полы кожаную трубку, завязанную тесемками. — Мой дружок раздобыл.

— Что это? — Арк смотрел на трубку.

— Это доказательство, друзья мои!

— Доказательство?

— Да. Неопровержимое свидетельство того, что леди Кафир медленно убивает своего мужа и нашего господина, сира Рона. Здесь письмо, которое она получила три дня назад от своего отца, — Эйо развернул трубку и положил свиток на стол. — Здесь обо всем написано. Наши подозрения оправдались. Это она…

Арк взял пожелтевший свиток с обожженными краями.

— Смотрите, смотрите! — Эйо откинулся на спинку стула. — И скажите, если я не прав.

Арк осторожно провел пальцем по выпуклым буквам, потом поднес свиток к носу и понюхал. Ему в нос ударил запах горелого дерева, но и сквозь него пробивался аромат сухих цветов и душистых настоек. Если это была подделка, то очень хорошая. Арк посмотрел еще раз на письмо и начал читать вполголоса, чтобы мог слышать и Роб:

«Моя дорогая малышка!

Мои советники сообщают мне о плохом состоянии твоего мужа. Прими мои соболезнования, дочь моя. Новость о его неожиданной болезни нас всех в Симоне поразила, и мы переживаем за тебя в это трудное время. Хотя мы и надеемся на лучшее, болезнь сира Рона может оказаться слишком серьезной и он вряд ли долго протянет. Что ж, небу виднее. Особенно если за дело берется умная женщина. Я всегда говорил — кому нужен сын, когда у него есть такая дочь, как ты. Наше дело почти закончено.

Что касается твоего старшего сына, то о нем заботятся так, как ты просила. Молодой лорд так очарован столицей и королевским двором, что редко вспоминает о чем-либо другом. Он проводит время на празднествах и турнирах. Скоро он начнет обучение в королевской гвардии, и я уверен, что он со всей пылкостью отнесется к своим новым обязанностям. А это означает, что по окончании обучения имение его отца перейдет к лорду Тимору. Но, поскольку лорд Тимор малолетка, ты, в качестве его законного опекуна, станешь управлять Сироном.

Теперь о твоем муже. Мои мудрецы предсказывают, что его страдания скоро закончатся. А ты знаешь, что мои умники ошибаются редко. Я знаю, тебе хочется поскорее заняться своими новыми обязанностями, но думаю, ты не должна ускорять трагический конец сира Рона. И так уже поговаривают о том, что ты виновна в его болезни. К чему нам эти вредные слухи? Советую тебе ждать и дать черной воде сделать свое дело. Потерпи еще немного, и заслуженная награда не заставит себя ждать. Земли твоего мужа достанутся тебе, или нам, если хочешь. Благодаря тебе род Крома будет снова управлять Сироном. Поздравляю.

Пока же посылаю тебе деньги с курьером. Используй их для того, чтобы нанять побольше людей из Симона. И не забудь избавиться от тех, чьи имена значатся в списке, который я тебе переслал. Прошу тебя, не трать деньги на украшения и наряды. Я понимаю, ты хочешь выглядеть наилучшим образом, но время для этого еще не пришло. Скоро мы получим все. Пока же будь осторожна в своих действиях и покупках. Но не вздумай снижать налоги. Пусть жалуются, если хотят. Эти глупцы все равно не могут ничего сделать. Если кто-нибудь из них начнет угрожать, что прекратит торговлю на твоих землях, — пусть прекращает. Эти жирные старые купчишки еще пожалеют об этом.

Ну ладно, бьют барабаны, ревут горны, я еду на охоту. Надеюсь, ты получишь это письмо вовремя и не успеешь сделать до этого какой-нибудь глупости. Помни, скоро мы получим достаточно золота для того, чтобы жить не хуже членов королевской семьи. Я горжусь тобой, моя сладкая дочурка.

Сир Симиорс, твой возлюбленный отец.

Сожги это письмо по прочтении!»

— Где ты это взял? — спросил Арк, дочитав письмо.

— Я же сказал тебе, друг достал. Надежный парень, хотя и прислуживает леди. Он — человек сира Рона, как и мы. Три ночи назад в Сирон прискакал вестник с этим письмом. Мой друг был в комнате, когда леди Кафир его получила. Он сразу сообразил, что письмо важное, потому что леди немедленно выслала всех из комнаты. Но эта дура, бросив письмо в огонь, ушла, не проверив, догорело ли оно. И мой друг успел вытащить его из пламени. Края бумаги обгорели, а текст сохранился.

— И что мы будем с этим делать? — Роб с любопытством взял письмо.

— Пока я не знаю. Провинция в состоянии брожения, а пойти нам не к кому. Герцога нет. Буаские рыцари заняты тем, что выбирают, на чью сторону встать. Пройдет немало времени, прежде чем Буа вернется к нормальной жизни.

— Но ведь мы должны что-то сделать! — настаивал Роб.

— Я слышал, сир Джим должен скоро вернуться из Руно. Надо бы обратиться к нему. Вас он знает. И он, я уверен, нам поможет. Но сначала неплохо бы придумать, как выбраться из Сирона. Если леди догадается о наших намерениях, торчать нашим головам на кольях перед замком, — Эйо мрачно усмехнулся.