Страница 40 из 44
Глава17
Алона
Мнепотребовалосьсорок пятьминут, двенадцатьавтомобилейи одинэвакуатор,чтобыдобратьсядомой, используязамысловатуюсистемуперескакиванияиз одноготранспортногосредства в другое.Я ехала вмашине, покаона не сворачивалас нужного мнемаршрута,после чего выпрыгивалаиз нее илиждала, когдаона встанет насветофоре,чтобыпересесть вдругой автомобиль,следующий всторонумоего дома.
Должнобыть, у духовдляпутешествийесть способполучше, но уменя неосталосьвремени нато, чтобы этовыяснять.Странноетянущеечувство,ощущаемоемной в палатеКиллиана,становилосьвсе сильнее исильнее.
Последниетри кварталадо дома япрошла пешком.Взрослыепарковалисьу своихдомов, возвращаясьс работы,детидоигрывали всалки передужином.Приближалосьлето, мое любимоевремя года.По утрамможно поздновставать ивсе равноуспетьулизнуть издома до маминогопробуждения,можно целымиднями заниматьсячем хочешь иходить кудахочешь, и можночуть ли некаждый деньночевать уМисти и приэтом никтозаподозрит,что большевсего насвете мне нехочетсявозвращатьсядомой.
Ясмотрютеперь насвой домдругимиглазами. Япочти непомню первыедвенадцать-тринадцатьлет,проведенныездесь вотносительномсчастье,потому чтосейчас ужекажется, будтовсе они лишьвели понарастающейк последнимнесколькимгодамсплошногострадания.
Воттут надорожке мамана коленяхумоляла отцане уезжать.Тут онпроехал поаккуратновыложенным иухоженнымклумбам, чутьне перевернувкупальню дляптиц, чтобыне сбитьмаму, но егоэто неостановило.То окно на второмэтаже, рядомс ванной, заколоченопотому, что,выйдя издуша, мама«поскользнулась»на мокройплитке и,падая,разбила стеклои порезаласебе руку.Когда я нашлаее там, душеваябыласовершенносухой, вотличие от мамы,залитойбольшеалкоголем,чем кровью, апоследней наполу былопредостаточно.А гаражнаядверь... о нейдажеговорить нехочу. Неужелитак труднопосмотреть,открыта лиона, преждечем давать вмашинезадний ход?
Яшла к дому,ощущаяпривычнуюнапряженность,от которойсводилоскулы идеревенели плечи.Мама никогда небила меня,как бы пьянане была. О нет,Шерил Дэа наэто неспособна.Вместо этогоона психологическииэмоциональнодушила меня.Как же, Шерил – жертваизменникамужа. Самаона ни в чемне виновата.
Носамоепечальное ижалкое в этомвсем то, чтомама ведетсебя так дляотца. Будто,если она покажетему, как безнегопотерялась инесчастна, онк нейвернется. Гдев этомлогика? Я бы сделалавид, что ненуждаюсь внем и никогдане нуждалась.Хотя,наверное, мнедаже не пришлосьбы делатьтакой вид. Ябы никогда иникому непозволилатак вывернутьсебянаизнанку,как мамапозволилаотцу.
Проблемамоей мамы втом, что онабыла наделеналишь однойкрасотой. Яне такая,совсем нетакая. Помимоее внешностия еще взяла и папинымозги. Отецпо желаниюможет бытьхладнокровнымирасчетливымсукиным сыном.Единственное,что он делал,когда до негодоходилислухи омаминыхзаморочках ивыходках(некоторые изнашихсоседейдружили с ними его новойженой) – звонилмне.
Всеминтересно,что я делалав день своейсмерти. Чтозаставиломеня, неглядя, бежатьчерез дорогу?Из-за чего вежегодномальбоме выпускниковвместоцветнойфотографииведущейшкольнойчирлидершибудетчерно-белоефото спамятнойзаписью?
Боже,как бы мнехотелось,чтобы на этобыла какая-нибудькласснаяпричина. Нухотя быинтересная.Правда же втом, что этобыл мойсовершеннообычный день.
Ясобираласьзахлопнутьдверцусвоего ящикав спортивнойраздевалке,когда зазвонилмобильный.Если бы папапозвонилхотя бы напару секундпозже, илиесли бы я необратилавнимания назвонок, мояжизнь бысущественноизменилась.Отецдоговорилсявстретитьсяс мамой передработой в 7:30 утрау Эйклебергаи Фейнстейна,чтобы обсудитьизменения вмаминомсодержании,моих алиментахи то, какбудетоплачиватьсямое обучениевуниверситете.На самом делепапа ужерешил, что ябуду учитьсянедалеко отдома, кто-тоже долженприсматриватьза мамой. Поэтомуон и купилмне в подарокна окончаниешколыФольксвагенЭос.
Вобщем, было 7утра, и отецхотел знать,не могу ли я позвонитьмаме иубедиться втом, что онавстала и едетна встречу.
Ямогла быобъяснитьему, что я ужев школе. Папане вдавался вподробностимоей школьнойжизни и,вероятно, незнал моегорасписания, вособенностито, что яходила передзанятиями наурокфизкультуры.Но я не сталаему ничегоговорить. Язнала, чтосам он небудет низвонитьдомой, нипоедет туда,так же какзнала и то, чтомама, скореевсего, сидитдома иожидает именнотого, чтобыон илиприехал, илипозвонил ей.Но если быона не пошла наэту встречу,Джиджи – новаяжена отца – ещебольше сталабы давить нато, чтобы он ограничилнас вденьгах. Онахочет емуродить, а онответил, чтоне потянетдругих детей.
Этодолжно былобыть просто,я делала этоуже десятокраз – выдуматьуважительнуюпричину, покоторойможнослинять изшколы или счирлидерскойтренировки,или с вечеринки,поехатьдомой,прибратьвесь тот бардак,что устроиламама внадеждепривлечь папиновнимание иотправить еев постель, илив больницу,или куда-тоеще, взависимостиот еесостояния. Апотом сновавернуться кнормальнойжизни ипритвориться,что у менявсе в полномпорядке.
Нов тот день,восхитительныйпрохладныйпервыймайский день,что-то внутрименя щелкнуло,и ясорвалась.
Онавсеразрушала.
«Яненавижу ее», — вотчто я думала,ступая наХэндерсон-стрит.Если в видеавтобусаменянастиглакарма, токто-то мог бырешить, что яполучила то,что заслужилаза своимысли. Вконце концов,если разумносмотреть навещи, отецбыл не меньшемамы виноватво всемпроисходящем.Это онизменил ибросил ее, ониспользовалменя вкачествещита. Но она должнабыла собратьсяс силами,взять себя вруки и хотьотдаленнонапоминатьмоегородителя, ане гигантскуючернуюэмоциональнуюдыру. Она жеотказываласьэто делать.
Стоявозле своегодома – нет, еедома с тогоутрапонедельника,я вновьчувствоваласосущеечувствовозмущения иобиды. Яумерла, номамапродолжаетконтролироватьмою жизнь,удерживаяменя здесь взаложникахсвоим«незавершеннымделом», каклюбитназывать этоКиллиан.
Яподавилараздражение,вздернулаподбородок иподнялась накрыльцо. Япрощу ее за то,что она такаякакая есть:небезупречный,со своиминедостаткамичеловек. Я жесмогу этосделать, да?Глядя вниз насвоимерцающие, топропадающие,топоявляющиесяноги, яподумала отом, чтовыбора у менянет.
Нужнопросто войти,сказать, чтомне жаль, проститьее и уйти.Если япоспешу, то,может быть,успеювернуться кКиллиану. Япереживалаза него,связанного вбольнице безнадежды начью-либопомощь. Ктому же, еслия уходила,действительноуходила навсегда,то не хотелаоставаться водиночестве.Уиллпоцеловалменя. Можетбыть, он подождетвместе сомной, когдаменя заберут.Я переступилапорог, входяв коридор... иостановилась.Что-тоизменилось вдоме.
Яповернуласькругом,заглянула вгостиную, вкухню,расположеннуюдальше покоридору, впустую ипыльнуюкомнату,когда-тобывшую кабинетомотца. Черезпару секунд японяла, чтоизменилось.Все жалюзибыли подняты,шторы – раздвинуты.Проливающиесяв открытые окнаогненныелучизаходящегосолнца ложилисьнаполированныйпаркетдлинными прямоугольниками.В последниегоды мама нетолько мне непозволялаподниматьжалюзи и раздвигатьшторы, но исама никогдаэтого неделала.Каждый деньее мучилопохмелье, котороеона лечилалекарствами.Поддержаниедома всумеречномсостояниибыло для неенеобходимоймеройпредосторожности.Временамимне казалось,что я живу снасквозьпропитаннымводкойвампиром.
Носейчас... ясновамедленноразвернуласькругом. Меняначали обуреватьсомнения.Такоеощущение,будто я ошибласьдомом.
Затемиз кухнипослышалосьзвяканьебутылок, и ярасслабилась.
— Язнаю, что этотяжело, но тыправильнопоступаешь, — донессяиз кухниуспокаивающийженский голос.
Неголос мамы. Я,нахмурившись,прошла вкухню.
Застолом,спиной кдвери, сиделамама, напротивнее – незнакомаямнетемнокожаяженщина. Унее былаочень короткаястрижка,подчеркивающаялинию скул икрасивыечеканныесеребряныесерьги – слишкомбольшие намой вкус, ноей они шли. Кожау нее была великолепная,хотя тонкиеморщинки подглазами инамекали нато, что онастарше, чемвыглядит,возможнодаже маминаровесница.
Женщинапротянуларуку черезстол и сжала ладоньмамы. Междудвумячашками настоле лежалискомканныесалфетки.Стакана, скоторым маманерасставалась,видно не было.Что бы этозначило?