Страница 41 из 44
Япрошлавглубь кухниипочувствоваларезкий запахалкоголя.Пустыебутылкииз-под водки,наверное те,с которыми явчера проводилаопределенныеманипуляции,стояли выстроенныев ряд на полке,какмаленькиеисправныесолдатики. Враковинегорлышкамивниз былсваленэкстренныйзапас мамы – бутылкис джином иромом. Ихсодержание сбульканьемстекало вслив,смешиваясь воднородноепойло.Шкафчик подраковиной, гдемама пряталасвои бутылки,был открыт, ив нем стоялилишь моющиесредства.
Уменязакралосьужасноеподозрение, ия развернуласьк маме лицом.Без макияжа,скрывающеготемные кругипод глазами,она выгляделалет надвадцатьстаршесвоеговозраста.Когда онаподнялачашку с кофе,ее рукадрожала таксильно, чтовсе ещегорячаяжидкостьплескаласьчерез край.Ни она, ни еепосетительницане замечалиэтого, или необращали наэто внимания.
Мамапрочистилагорло.
— Хочупоблагодаритьтебя за то,что ты пришла.Я не былауверена, чтосмогу... — Онаслабомахнуларукой всторонураковины.
Женщинаулыбнулась,обнажив ярко-белыезубы смаленькойщелью междудвумя передними.
— Дляэтого мы инужны, Шери.Чтобыпомогать.
Никакогостакана салкоголем в руке,пустыебутылки враковине...
— Чертвозьми, — выдохнулая. — Я умерла, итеперь тыбросаешьпить?
Меняобожглажгучаяярость. Было такоечувство, чтоиз-закипящего влегких гнева,я не могудышать.
— Теперьты решилавести себякак взрослыйчеловек?
Мамапокачалаголовой.
— Этоя виновата,Анжела. В...несчастномслучае, — голосизменил ей, иона схватиламятую салфетку.
— Да,черт тебяпобери, тыправа! — закричалая.
— Почему?— спросилаАнжела. — Тывела тот автобус?Ты толкнуладочь надорогу?
— Нет,но...
— Всеравно чтотолкнула. — Ярезкоотвернуласьот них ипровеларукой повыстроеннымна полкебутылкам,намереваясьсмахнуть ихвсе на пол. Упалалишь одна… идаже неразбилась. Мамас Анжелойвзглянули наряд избутылок, нони одна невстревожиласьи неиспугалась.
Блин.Я сновапротянуларуку иувидела, что онаисчезла долоктя. Немерцает, нестала прозрачной...простоисчезла. Нет,нет, нет.
Яринулась кматери.
— Чтос тобойтакое? — гневнозакричала я.От яростименя началабить дрожь. — Япришла сюдапроститьтебя. И чтовижу? Ты решила,чтопрофукаладостаточновремени, профукалаМОЮ ЖИЗНЬ, атеперьпришло времявзять себя вруки? Дапошла ты!
Послегневнойвспышки моеисчезновениеускорилось. Ячувствовала,какнегативнаяэнергия, окоторойговорилКиллиан,собираетсявнутри, распираетменя и рветсянаружу. Засекунду исчезлимои руки иноги, и яощущалаледянуючерту, отделяющуюту частьтела, что еще«здесь», от той,что уже «там».
— Ячувствуюсебя так,словно онаненавидит меня,— прошепталамама.
— Таки есть! — заоралая перед тем,как исчез мойрот.
— Нет,— покачалаголовойАнжела. — Яуверена, гдебы она нибыла, оназнает, что тылюбила ее ипрощает затвои ошибки.
— Заткнись,Анжела, тыменя совсемне знаешь, — сказалабы я, если бымогла.Комнатаперед глазамисталанечеткой,размытой. Замамой и Анжелойя вообще уженичего невидела, а теперьи они сталиразмыватьсяпо краям.Значит, этоконец. Я неуспеювернуться кКиллиану.Глазаобожглислезы.
Мамагрустноулыбнулась.
— Тыне знаешьАлону. — Улыбкасошла с еелица. — Самоеужасное, чтоесли она ипростиламеня, то яэтого незаслуживаю.
То,что ещеоставалосьот меня – застыло.
— Шери...— началаАнжела.
— Нет,послушай. Темутром, утромпонедельника,я должна былавстретитьсяс Рассом уюриста вофисе. Но я тянулавремя,специальноне вставала, неодевалась,потому чтодумала: Рассприедет замной. Япростохотела поговорить...— у неевырвалисьрыдания. — Я иподумать не могла,что онпозвонит исорвет ее изшколы.
— Тыпопросила унее прощения?— тихоспросилаАнжела.
Мамапокачалаголовой.
— Слишкомпоздно. Она...
— Никогдане поздно.
Мамапомолчала.Взглянула насвои руки,сжимающиесалфетку.
— Алона,детка моя... — Еегорлосжималось, ноне выходилони звука. Онас трудомсглотнула исделалаглубокий вдох.— Мне так жаль,так жаль. Я незнала, чтовсе может такобернуться. Япростохотела, чтобывсе стало какпрежде и...подвела тебя.Нас было двое,а теперь дажеэто невозможно.Я никогда несмогу тебявернуть. — Еескользящийпо кухневзгляд насекунду остановилсяна мне. У нас сней глазаодинаковогозеленогооттенка. Ясловносмотрела в искаженноезеркало ивидела, какойбуду черездвадцатьлет... подгнетом горя ивины.
Мнехотелосьбиться икричать, но вэтот моментдикоенапряжение,сковывающееменя, отпустило,и злостьсхлынула, кактяжкий груз,который нехотелосьдержать.Сквозь застилающийглаза туман явидела, какАнжела наклониласьк маме икрепкообняла ее однойрукой.
— Всебудет хорошо,— сказала она.
Помоей кожеразлилосьудивительноетепло. МожетАнжела иправа. Мнеказалось, чтоя плыву впотрясающетеплой водепотрясающесолнечнымднем. Что-тоэто... Янахмурилась.Что-то этонапоминало.Как будто яужеиспытывалаподобное илислышала оподобном...
Ямедленноподнялаглаза,наслаждаясьневероятноприятнымощущениемпокоя, иувиделаокружающееменязолотистоесвечение. Моирасплавившиесяот счастьямозги сложилидва плюс два.Вот оно.Наконец-то!За мнойпришел свет,и именно так,как этоописал Уилл.Уилл!
— Постойте,— выдавила я,сосредоточившись.— Подождите, яне могуоставить его.Ему нужна...
Светстал ярче,поглощая всевокруг,включая и моимысли, ипревращаявсе вбольшое, белое,светящееся,счастливоенебытие.
Глава18
Уилл
— Джуни,что тытворишь? — спросиля,преодолеваядрожь вголосе.
— Мнепонадобилосьвремя, чтобывсе понять. — Онатолкнулакресло-каталкус Лили вглубьпалаты изахлопнуладверь. — Явсегда знала,что ты нетакой каквсе. Простодумала, что утебя обычныйпсихоз, как утвоего отца. — Унее былпугающевеселыйголос. — Нопотом,помнишь тотдень, когданас пустили кЛили? Твоямама ушла, аты заснул настуле. Ядосталаспиритическуюдоску, хотелапопробоватьпоговорить сЛили спомощью нее,попросить,чтобы онаочнулась. — Джунисузила глаза.— Но вместоэтогослучилоськое-чтодругое.
Злобняк.Тогда онпоявился впервый раз.
— Явызвала ее, иона пришла,так ведь? — спросилаДжуни. — Тывидел ее.
Вголовепрозвонилтревожныйзвоночек. Можетбыть, Алонавсе-таки былаправа насчетнее.
— Джун, — мягконачал я, — я рад,что ты пришланавеститьменя, но мама пытаетсяменявытащитьсяотсюда...
— Ну,нет, — помоталаона головой. — Ятебя неотпущу. Покачто. — Онаобошлакаталку Лили,схватиластул и, протащивего черезпалату,подставиласпинку поддвернуюручку,заклиниваядверь. — Так-толучше.
Джуниповернуласько мне сжуткойулыбкой.
— Тыже можешьвидеть их, да?Призраков, духов– неважно.Поэтому тывсегдаслушаешьмузыку иходишь сопущеннойголовой – чтобыне слышать ихи не реагироватьна них.
Делоплохо. Япопыталсяотвлечь ее:
— Джуни,зачем тыпривезласюда Лили?Разве ейможнонаходитьсявне палаты? — Выгляделаона вроденичего,дышала сама,безреспиратора,но я не знал,сколько ейможнообходитьсябез капельницы.Мне тяжелобыло видетьее такой – сбезжизненнымиглазами ивялымимышцами лица.Она былапуста.
Джунилишьотмахнулась.
— Стелом у неепорядок. Ониоставили еесовсем однудожидатьсятомографии.
Этообъясняет,как ДжунипривезлаЛили сюда, ноне зачем.
— Япыталасьидти легкимпутем, — супрекомсказалаДжуни. Онаподвезлакресло Лилико мне. Ееглазаблестели, ащеки пылали,как будто у нееподняласьтемпература. —Я пыталасьпривеститебя вбольницу. Ивчера, в кафе,я знаю, чтоона была стобой.
— Нет,— покачал яголовой. — Небыла.
Джунинахмурилась.
— Никтоне заходит натерриториюпервого яруса,притворяясь,что нужнопозвонить,Уилл.
— Этобыла не она, — настойчивоповторил я. — Еездесь нет.
НоДжуни словноне слышаламеня.
— Ясказала ейпоговорить стобой,попросить опомощи. Нампросто нужно,чтобы тынемногопомог, Уилл.Вот и все.
— Чеготы хочешь? — Удерживаемыйремнями я немог дотянутьсядо кнопкивызовамедсестры икричать мнетоже нехотелось. Ктоего знает, чтотам обо мнеМиллерпонаписалдля врачей.
— Ничегосложного.Чтобы тыпомог мневернуть душуЛили обратнов тело.
Яуставился нанее. На сменупривычноймне Джунипришла Джунииз«Сумеречнойзоны»?