Страница 39 из 44
— Ха,я так и знала! — завизжаладевочка отвосторга.
Яподнял бровь.
— Чтоты можешьслышать меня,— объяснилаона.
— Милый,с кем тыразговариваешь?— вошла впалату мама.
Яколебался. Накончикеязыкавертелся миллионне разсказанныхлживыхответов. «Этобыло радио». «Яговорил сам ссобой». «Я пел».«Повторялсвою роль дляпьесы». «Цитироваллюбимыефразы из«Охотников запривидениями».Лож на лжи иложьюпогоняет. Ямог бы выдатьей любую изних, но словане шли.
— Яне знаю, — произнеся, наконец, ипосмотрел надевочку. — Кактебя зовут?
ГлазаМиллера отрадости чутьне вылезли изорбит. Мамаже простоказаласькакой-то... смирившейсяи немногоиспуганной.
— Дорогой,это я, — сказалаона. — ДокторМиллер тожепришел тебянавестить.
Яне обращал наних внимания,не сводявзгляда сдевочки.
Тапожалаплечами.
— Самроешь себемогилу. Менязовут Сара.Сара МариХоллигсфорд.
Якивнул.
— Приятнопознакомиться,Сара Мари Холлингсфорд.
— Нет,— выдохнуламама.
ПодошелМиллер.
— Унегоочереднойприступ.Уилл...
— Держисьподальше отменя, — сказаля ему. — Мама, я впорядке. Ивсегда был впорядке. Я действительномогу видеть иговорить... — следующиеслова никакнельзя былосмягчить: — смертвыми.
Онапокачалаголовой.
— Тыопять обэтом, Уильям. — Ееголоснадломился.
— Да,опять иснова. Япростобросилпопытки убедитьтебя в том,что говорюправду,потому чтоказалось – легчепозволить тебеверить тому,во что тыхочешь. Такделал папа итак он велелделать мне.
Мамапобледнела.
— Твойотец знал?
— Онбыл тем, кемявляюсь я.Думаю,бабушка тожебыла такой. — Яникогда невидел ее,потому чтоона умерла домоегорождения и незастряла в междумирье.Но в тередкиемоменты,когда мне удавалосьразговоритьпапу на этутему, онупоминал, чтополучил свой«дар» от мамы.
Налице мамыпромелькнулостранноевыражение.
— Бриджит?
— Что?— спросил я,стараяськазаться неслишком нетерпеливым.
Онапокачалаголовой,словнопытаясь разубедитьсебя в чем-то,но слов несмоглаудержать:
— Однаждыона сказаламне, что моябабушка оставилаожерелье мне,а неШарлотте. Японятия неимела, о чемона говорит.Она виделамою бабушкутолько раз,на моейсвадьбе.Однако,выходя замужнескольколет спустя,Шарлоттанаделалюбимыйжемчуг нашейбабушки.
Неудивительно.Судя поисториям, чтоя слышал,мама и тетяШарлотта,жившая вКалифорнии,рослизлейшимисоперницами.
— Неговори мне,чтоначинаешь вэто верить. — Миллервздохнул. — Джулия,твой мужпокончил ссобой из-заглубокойдепрессии иповторяющихшизофреническихприступов.Шизофренияпередается понаследству.
— Каки этот… дар,илипроклятие, — рявкнуля в ответ иобратил всесвое вниманиена маму. — Папаубил себя,потому чтопрятался отвсего этого.
Онасделала шагназад. Мыникогда неговорили отом, чтослучилось сотцом. Мамабудто боялась,что еслизаговоритьоб этомвслух, то всеповторится.
— Нужнопостоянноследить затем, как себяведешь, необращатьвнимания надесятки идесяткиголосов вокруг...Думаю, онпросто невынес этого.А с меняхватитпрятаться. — Жесткость,с которой яэто заявил, поразиладаже менясамого, номои слова былиискренними.
— Сменядостаточно.Мы обсудимэто завтра,когда будутготовы твоианализы. — Миллернаправился кдвери.
— Вамнужныдоказательства?— спросил я.
Оностановился иобернулся снатянутойулыбкой.
— Ятакпредполагаю,моядвоюроднаябабушка Милдредждет недождется, какпередать мне сообщение?
Милдред?
— Хм, нет,сейчас туттолько я иСара. Вотличие отфильмов ишоу, я могуговоритьтолько с тем,кто рядом сомной, а у Сарынетсообщений нидля одного извас. — Яперевелвзгляд наСару, ожидаяподтверждения,и онакивнула. — Номнеинтересно, небудет ли онапротивнемногопоиграть?
Онапожалаплечами.
— Почемунет?
— Хорошо.ДокторМиллер, — яуказал нанегоподбородком –я мог быпопросить ихснять с меняремни, но нехотелнаводить ихна мысль, чтоэто лишь уловкадля того,чтобысбежать, — сейчасвыйдет вкоридор,закроетдверь инапишет нарецептурномбланкекакое-нибудьслово. Единственноеправило: выдолжнынаписать егочетко ипонятно идержать так,чтобы егобыло видно.
— Этосмешно, — пробормоталМиллер,однако вышелв коридор изакрыл засобой дверь.В уме он,наверное, ужеписал об этомновую главусвоей книги.
Сарадвинуласьследом заним. Черезсекунду, онапроизнесла:
— Ондержит егослишкомвысоко.
— Пишитепониже, — громкосказал яМиллеру. — Сарасидит вкресле-каталке.
Маматихо ахнула.
— Эм...я не знаюэтого слова, — неувереннопроизнеслаСара.
Черт.Я совсем неподумал обэтом.Наверное, нужнобыло писатьчисла.
— Тыможешьсказать егопо буквам?
— А-Н-А-Б-О-Л-И-К.
— Анаболик,— крикнул я.
Ответанепоследовало.
— Чтоон делает? — спросиля Сару.
— Вродеразозлился.Подожди, онпишет еще однослово.
— Мама,— прошептал я. — Тыверишь мне?Для менятолько этоимеет значение.
Онамолча убралапрядь волос сусталого лица,и толькотогда японял, чтоона все еще врабочейуниформе.Должно быть,ее вызвалипрямо сработы. Номерлежал в моембумажнике.
— Уильям,больше всегона свете яхочу, чтобы стобой всебыло впорядке, но...
— Хм,ру-ди-мен-тар-ный?—прочитала послогам Сара.
Янахмурился.
— Скажиего побуквам.
Онапослушноповториласлово побуквам.
— Рудиментарный,— выкрикнул я.Спасибо богуза раздел смедицинскимисловарями.
— Онпишет ещеодно слово и ...Я ни за что нескажу такоевслух!
Язасмеялся.
Мамавпилась вменявзглядом.
Япокачалголовой.
— Оннаписалкакое-то ругательство.Скажешь егопо буквам,Сара?
— Нет!
— Пожалуйста.
— Первыечетыре буквы –«херн...», — надувшись,сказала она.
— Думаю,наш славныйдокторподвергаетсомнению моюправоту. Этоне херня,доктор Миллер.Точно вамговорю.
— Теперьон простострочит кучубукв. — Сараначала ихперечислять.
Яповторил ихза ней. Дверьс грохотомраспахнулась,и появилсяМиллер сбланками вруке,глядящий наменябезумныеглаза. Саравкатиласьвслед за ним.
— Какты этоделаешь? Утебя в коридорешпионы, — обвинилон меня.
— Выправы, — ответиля. — Ее зовутСара, и онаумерла в... — япосмотрел нанее.
— 1942году, — подсказалаона.
— В1942, — закончил я.
ГубыМиллерадвигались, ноне издавалини звука.
Мамасорвала сблокаверхнийрецептурныйбланк,взглянула нанего ипобледнела.Ее губысжались.
Язатаилдыхание.
— Добивайсяизвестностис помощьюдругих людей,а с насдостаточно. — Онаперевелахмурыйвзгляд наменя. — Уильям,оставайсятут, я пойдутебя выписывать.Но не думай,что на этом всезакончилось,молодойчеловек. Тебепридетсямногое мнеобъяснить.
Никогдане был такрад тому, чтомамасердится наменя.
— Хорошо.
Онаразвернуласьна каблуках изашагала покоридору.
— НоДжулия… — поспешилза нейМиллер.
— Спасибо,— поблагодариля Сару. — Чем ямогу тебепомочь?
— Когдая попала вбольницу, мойбрат дал мнесвой орденСвятогоМихаила. Он всееще лежит вмоей папке. Сменя снялиего, чтобысделатьрентген. Яхочу, чтобыорден вернулиему.
— Думаю,что смогу этосделать. — Попастьв архив будетсложновато,но я долженей помочь. — Мненужно кое-чтосделатьсначала, апотом явернусь.
Онасклонилаголову на боки скользнулапо мнеоценивающимвзглядом.
— Тыпойдешь заблондинкой.
Якивнул.
Онапокачалаголовой.
— Удачитебе. Судя поее виду, с нейнелегко.
Итолько послетого, какСара укатилав коридор, японял, чтовсе оставилименясвязанным.Черт, я мог быуже одеться.Кто знает,скольковремениосталосьАлоне.
— Сара?— позвал я. — Мама?Эй!
Ксчастью,дверь в мою комнатусноваоткрылась.
— О,как хорошо, — сказаля. — Я думал, тыуже успеладалеко...
Моемумозгупотребовалисьнесколькосекунд, чтобыосознать то,что я увидел – кто-то,не моя мама,вошел впалату задом,вкатывая засобойкресло-каталку.Занятое, современноекресло, чейпассажирсидел, наклонившисьпод странным,неестественнымуглом.
— Уилл!— воскликнулаДжуникаким-то визгливымполубезумнымголосом. Онаразвернулакресло, чтобывстать ко мнелицом и вменявперилисьпустые ибезжизненныеглаза Лили.На ее коленяхлежала спиритическаядоска. — Мы такрады, что тыпришел всебя.