Страница 38 из 44
— Не знаю. Япростопытаюсьпомочь.
Япокачалаголовой.
— Спасибо,но это непомогает.
— Можетбыть, если тыбудешьдумать что-тохорошее одругихлюдях...
— Киллиан,я тут торчууже два часа,и то становлюсьпрозрачной,топроявляюсь,независимоот того, какмного думаю ощеночках,радугах итвоих наудивлениебольшихбицепсах. — Ха,пустьпоразмышляето последнеммоем заявлении.
Пауза.
— Моихчего?
— Забудь.Ты был прав. Укаждого свойвременнойлимит, и мой,кажется,вышел. — Странно,на эта мысльпринеслаоблегчение. Яусталабороться стем... что быэто ни было. Я хотела,чтобы все этонаконецзакончилось.
— Нет.Не можетбыть. Ты жемойдух-проводник...или кто там, — настаивалКиллиан.
— Ага,тот, кого тыне слушал. — Явытерла векипод глазами иразвернуласьна кровати кнему лицом.
Уиллпопробовалзанятьполусидячееположение.
— Ябыл не прав.Но я невыкинул твоизаписи.
— Этоневажно,Уилл. Я немогуостаться, — усталосказала я. К такомузаключению япришла,ожидая егопробуждения. —Мне осталосьпробытьздесь лишьнесколькочасов илидаже меньше, еслипока я тутсижу, сновапоявится Злобняк, а мне нужнокое-чтосделать.
— То,что тыоткладывала,пока у тебябыл выбор. — ПлечиУиллапоникли, и онобмяк накровати.
— Верно,— кивнула я. — Тыбыл прав вэтом. И... — япомедлила, — тыбыл правнасчет моеймамы.
Онудивленновзглянул наменя.
— Алона,— мягко, но безжалостипроизнес он.Есть разницамежду тем идругим, итеперь ямогла еераспознать.
Ямахнуларукой,останавливаяего. Глаза жглоот слез.
— Молчи.Не хочусейчас обэтомговорить. — Яглубоко вздохнула.— Простохотела, чтобыты знал — тыбыл прав. И... да,наверное,часть того,что я записалапо просьбеБрюстера и остальных,совсем не то,что держит ихздесь, но... — янаклониласьк нему, — естьлюди, которымтыдействительноможешьпомочь.Прячась, тыникому непоможешь,включая себясамого. Тыдолжен этознать.
Онотвел взгляд.
— Акак же ты? Тымойдух-проводник.Ты должна оставатьсяздесь, пока януждаюсь втебе.
— Яне нужнатебе, — улыбнуласья. — Если быбыла нужна,то неисчезала бы,так ведь?
— Мыне знаемэтого.
Голоса,доносившиесяиз коридора,сталигромче.
— Кто-тоидет сюда. Амне пора. — Ясделалаглубокийвдох иоттолкнуласьот матраса,собираясьуйти. Уйтинасовсем.
Уиллпоймал моюруку до того,как я встала.Его рукаобхватила моезапястье, ане прошласквозь него.Он потянулменя к себе, ия непротивилась.Его светло-голубыеглазаблестели отчувств, губы – теплые имягкие –нежноскользнулипо моим губамодин раз,другой... изадержались.Я прижалась кего жаркому телу,уперевшисьсвободнойрукой вподушку.Отпустив моезапястье,Уилл провелпальцами помоим волосам,наклонилголову ипоцеловал,по-настоящемупоцеловал, ия приникла кнему, пробуя навкус егогубы, отвечаяна поцелуй.
Громкийзвук чего-тоупавшего напол в коридорезаставил насоторватьсядруг отдруга.
— Можетбыть, тебестоилосделать этораньше, — сказалая,восстанавливаядыхание ивпервые завсе эти дниощущаяневыразимоприятноетепло. — Когдая была живой.
Уиллулыбнулся,его щекипорозовели.
— Когдаты былаживой, ты быударила меняза это.
— Да,верно. — Ясоскользнулас кровати иобошла ее.
— Позвольмне пойти стобой, — тихопопросилУилл. — Я могупомочь.
Япокачалаголовой.
— Ичто потом? Яисчезну, аониобнаружат,что тысбежал? Какдумаешь,какие мерыонипредпримут вотношениитебя в следующийраз?
Онне ответил. Янасколькоможносвободно привязалаегосвободнуюруку ккровати. Я былаправа, и онэто знал.
ЯулыбнуласьУиллу, видя егорасплывчатымзазастилавшимиглазаслезами.
— Хочешьпоследнийсовет отпроводника?Хотя ты всеравно не послушаешься...
— Алона...— его голоснадломился.
— Скажисвоей мамеправду. Утвоего отцабыли причиныдержать этоот нее всекрете,ладно, бог сним, но чемвсекончилосьдля него? Ничемхорошим. Тыему ничего недолжен, ты необязанделать то,что делал он,толькопотому, что увасодинаковыйдар.
— Аесли она мнене поверит?
Япохлопала поремню,охватывающемуего запястье.
— Еслине поверит,то хуже чемсейчас врядли уже будет,разве нет?
— Останься.Мы что-нибудьпридумаем.
— Пожалуйста,не надо. Мне итак тяжело истрашно.
— Алона,пожалуйста,подожди! — Уиллзабился всдерживающихего ремнях.
Яраспрямилаплечи и улыбнуласьему своейсамойшироченнойувидь-ее-через-все-футбольное-полеулыбкой.
— Немогу. Времяна исходе. — Якоснуласьего щеки, ноотодвинуласьпрежде, чемон смогсхватитьменя рукой. — Явернусь ктебе, еслисмогу. Еслиже нет... можетбытьувидимсякогда-нибудьна той стороне.
Затемя прошласквозь дверь,не давая емувозможностизаставитьменяпередумать.
Глава16
Уилл
Впопыткеосвободитьсяя так сильнодергалруками, чтокроватьходилаходуном, нолишь натерремнямизапястья.Ладно, Алонабыла права,говоря опоследствиях,с которыми мнепридетсястолкнуться,если я отсюдаубегу, но неужелинужно былосновапривязыватьменя?
— Небольшиезатруднения?
Маленькаядевочка сосветлымикосичками и врозовойполосатойпижаме,умершая в возрастепримерно десяти-одиннадцатилет, въехалав мою палатунакресле-каталкечерезприоткрытуюдверь.
Я проигнорировалее.
— Ой,да ладно, — сказалаона. — Я знаю,что тыслышишь меня.
Онаподкатиласьближе, но яотвернулся иуставился впотолок,сосредоточеннокрутязапястьями времнях –правый,которыйАлонаперестегивала,был гораздосвободнеелевого.
— Явидела, какэтабелокураяпотаскушка и сквернословницапокинулатвою комнату.Так что язнаю, что тыможешьразговариватьс нами, — продолжаладевочка.
Потаскушка?Я чуть непопался на еекрючок, нововремясдержался ине повернул кней головы.Мы тут с Алонойкричалидостаточногромко идолго, ноесли этадевочка ислышалакрики, то неможет бытьстопроцентноуверена втом, что этобыли мы. «Мы».Забавноприменятьэтот термин вотношениименя и ееВысочестваАлоны Дэа. Нонаш поцелуй…сколькобы я еще не прожил,никогда незабуду еетеплые имягкие губы,отвечающиена движениямоих губ,горячий шелкее волосвокруг моихпальцев и вырвавшийсяу нее короткий,еле слышимыйстонудовольствия.
— Ядолженвыбратьсяотсюда, — пробормоталя.
Покая лежу здесьсейчас, Алонаможетуходить внебытие.
— Ямогу тебепомочь, — тутже вызваласьдевочка. — Мнетолько нужно,чтобы тывыполнил моюпросьбу. Япрошу омалости,правда.
Яподавилжеланиезакатитьглаза.
— Язнаю, тысможешьсделать это.Слышала, как другиеговорят отебе. Если тыпоможешь мне,— она пожалахуденькимиплечами, — можетбыть, я смогупомочь тебе.
Впопыткеизбежать еевзгляда яуставился насвои джинсы,висящие наспинкекресла поверхдругой моейодежды. Ясобрал вселистки сзаписями Алоныи положил всвой карман.В последниеминутыседьмогоурока,непосредственноперед тем,какзазвонилапожарнаятревога, ядаже написалчасть письмадедаБрюстера.Сначала яхотел темсамымпоказатьАлоне, чтослушаю ее (ичто это насамом деле неизменитситуациюдеда), ноначав,почувствовал,что делаю то,что должен.Возможно, онаправа. Пришловремяперестатьубегать. Нокак? Как мнетеперькто-нибудьповерит?
— Ну,пожалуйста? — умоляладевочка,подкатив наколяске кмоей постели.
Вкоридорепослышалсяголос мамы.
— ...былоабсолютнонедопустимо,и ты ожидаешь,что я тебепосле всегоэтого будудоверять? — спросилаона.
— Клянусьтебе, Джулия,чтонаписаниеромана никакне повлияетна лечениетвоего сына.
Миллер.Алона былаправа.
— Незови меняДжулией, — запретиламама. Я неслышалтакого еетона с техпор, как умеротец.
— Хорошо,хорошо, — согласилсяМиллер,прикрываядосаду фальшиво-успокаивающимголосом. Этотурод даже скрытьсвои эмоциине может.
— Мыдолжнывыяснить, чтос нимслучилось.Запирать его – нерешениевопроса, — твердосказала мама.
— Недумай об этомв такомключе,Джулия. С правильнымилекарствамииинтенсивнойтерапией... — Миллерненадолгоумолк, апотомпродолжил: — Тысможешь навещатьего повоскресеньям.
Очерт, тольконе это. Ядернулся времнях, сдираяс запястийкожу.
— Нукак знаешь.По-моему, тыне очень-тохочешьвыбратьсяотсюда. — Призрачнаядевочкапокатиласьна кресле назад.
— Выбратьсяотсюда непроблема, — усталоответил я. — Проблемав том, как незагреметьсюда снова. Иона не...потаскушка.