Марсианин

Юру поставили первым и направляющим, так как этот район он знал досконально. Так как тропить занятие тяжёлое, то он периодически менялся с другими участниками. Тогда он просто командами «рулил» направляющим. Через некоторое время он снова стал направляющим, и даже несколько снизил скорость, постоянно останавливаясь и вглядываясь в окружающую местность, снежную мглу закрывающую всё, что дальше десяти метров ища знакомых примет. Поиску примет мешало и то, что они постоянно блуждали между свежих завалов вызванных ночным «бураном».

Поэтому, когда скатившись с небольшого склона Юрий очень резко остановился, Владимир чуть не въехал тому лыжами в ботинки.

— Что случилось? Чего стали? — спросил подъехавший Михаил.

— Смотри, — коротко ответил Юрий и указал куда-то вперёд лыжной палкой.

Михаил прошагал по целине до Юрия и глянул туда, куда он указывал. Там, прямо перед ними, возвышалась аккуратная двухметровая снежная стена, уходящая в обе стороны куда-то вдаль, в снежную мглу.

— И что?

— Этого здесь не было.

— Какая странная снежная стенка, — услышали они восклицание подъехавшей Лены.

Стенка была действительно странная. Было такое впечатление, будто кто-то гигантским ножом срезал снег в этом месте. Пикантности ситуации добавлял вид здоровенной щепы оставшейся от попавшей на линию среза сосны, стоявшей несколько поодаль.

— Что такое? Что, привал? — затараторила подъехавши неугомонная Юля, — А что так ра… о! Эскарп!

— Сброс… — поддакнула Эля, с интересом разглядывавшая фактуру снежной стены. На ней великолепно были видны разные слои ранее выпавшего снега.

— Самое время пополнить реестр гипотез, — заметил Николай, и тут же выдал «на гора» одну из них.

— Ка-а-ароче: на Полигоне проводят эксперимент. Он вызывает сильное землетрясение и небольшой ураган… или, произошедшее сильное землетрясение, расстраивает эксперимент на Полигоне и это расстройство порождает микроураган, под который попадаем мы.

— По первому ты хватил… такой эффект может породить только подземный ядерный взрыв с выходом на поверхность… Второе более вероятно.

— Ну тебе виднее, — уважительно заметил Николай, — ты там работаешь.

— Маленькая неувязочка, — встревает Эля в дискуссию, — то, что мы ощутили тянет не более чем на пять баллов по силе толчка, а вот это, — Эля для убедительности махнула лыжной палкой вдоль стены, — образуется при толчках не менее чем в восемь баллов.

— И к тому же, откуда землетрясение даже в пять балов в сейсмически мёртвом районе? — поддела Юля.

— Всякая пакость, рано или поздно может случиться. И случается, — вставил своё мнение Владимир. Хоть и прозвучало это из его уст как шутка, но шуткой не выглядело.

Юля было открыла рот, но промолчала. Всем было известно, что у Владимира весьма богатый опыт по борьбе с редкими, но зловредными случайностями. И что-то говорить по этому поводу было бы неуместно и бестактно.

— Кстати, Эля, откуда у тебя такие познания о землетрясениях? — решила таки спросить Юля.

— Я родилась и выросла на Чёрном море, там трясёт минимум раз в год. Мы уже давно там привыкли «на глаз» силу толчка определять. Да и любопытство удовлетворяем каждый кто как может. А потом друг друга просвещаем. Вот и знаем.

— Ладно, — сказал Михаил, отстёгивая лыжи, и сбрасывая в снег рюкзак, — привал до тех пор, пока не проложим дорогу наверх.

Через двадцать минут стенка была успешно форсирована. последним должен был вылезать Николай. Но он вдруг подпрыгнул и на несколько минут исчез со словами «подождите, я сейчас!».

— Что, поприжало? — понимающе спросил Михаил, когда он вылез таки наверх.

— Не, я к той сосне бегал.

— И нахрена?! — изумился Михаил.

— А то, что нет её там!

— Как так нет?!

— Второй половины нет. Должна лежать прямо под щепой, а даже следов нет. Как будто и не было.

— Может кто утащил?

— Были бы следы, а их нет. А щепа свежая.

— Чушь какая… — возмутился Михаил.

— Вот я о том же! — Неопределённо сказал Николай одевая рюкзак. Владимир и Михаил недоумённо переглянулись.

Видимость всё также была никудышная и через два часа блужданий по лесу, по неожиданно глубокому и пушистому снегу, Юрий был вынужден признаться, что заблудился.

— Мы ещё час назад должны были выйти на лесовозную дорогу, а там до Малиновки километров десять. А здесь я просто не узнаю места — обескуражено закончил Юрий.

— Николай! Достань, пожалуйста «погонялу».

Николай расстегнул пуховку, вытащил из внутреннего кармана «погонялу» и включил её. Михаил и Юрий долго гоняли карту по экрану «погонялы» прикидывая так и эдак.

Ну вот я и говорю, что должны быть вот здесь! — в очередной раз сказал Николай, наблюдавший за их манипуляциями из-за спины Юрия. Для убедительности он протянул руку и ткнул пальцем в экран.

Ладно, — сказал Михаил, захлопывая крышку «погонялы», — идём по водоразделу, а там посмотрим. Будем искать Дорогу. Район достаточно обжитой. Не может быть, чтобы мы не вышли хотя бы на одну из них.

Но ещё через два часа никаких дорог они не нашли. Когда уже Михаил готов был плюнуть на всё, выбрать наиболее подходящее место, поставить бивак и основательно «окопаться», он услышал отдалённый лай собаки. Минут через тридцать группа вышла таки на одинокий двухэтажный домик.

Когда они подошли ближе, то стали видны и другие дома, но вид у тех был явно не жилой.

— Выселки какие-то, — удивлённо заметил Михаил и направился к ограждению дома.

При подходе обнаружил себя и давешний «волкодав». Он обречённо гавкнул из глубины своей конуры на подходящих туристов, но вылезать на холод и снег не пожелал.

Приход

Ветер выл волком и кидал в лицо тысячи колких ледяных кристаллов в изобилии сыпящихся с потемневшего неба.

Михаил критически осмотрел группу. Практически все опустили маски на лица для защиты от ветра и снега. Вид от этого у всех был суровый и мрачный.

— Юля, ты у нас специалист, — поговори с хозяевами.

В этот момент над крыльцом зажёгся свет и на порог вышел бородатый мужик в валенках закутанный в меховой тулуп и надвинувший по самые глаза треух.

Увидев это, Юля одним движением сбила с себя капюшон пуховки и содрала с себя шапочку с лыжными очками.

— Хозяин! — жалобным голосом завела она, — пустил бы нас, пожалуйста! Нам бы бурю перемочь. Мы не стесним. У нас всё с собой есть.

— Туристы?! — удивился хозяин, разглядев за снежной круговертью фигуры с туристскими рюкзаками и на лыжах.

— Туристы.

— Тудыть твою разнехай! И носит же вас нелёгкая по такой погоде! Заходите.

Псина из будки жалобно тявкнула на такое решение хозяина, но вылезать всё равно не решилась.

— Цыц, халява! — прикрикнул хозяин на собаку и широко раскрыл дверь, — лыжи внутрь заносите, под лестницей поставите. Там увидите. А после направо в комнату проходите.

Прихожая в доме была очень просторная. Чуть дальше от двери начиналась довольно широкая лестница наверх, на второй этаж, под которой были аккуратно сложены колотые дрова. В самом углу стояли приличного вида и тоже пластиковые, как и у подошедших туристов, лыжи. Прямо возле входной двери на стенах с обеих сторон висели длинные, грубо сваренные железные вешалки на которых сиротливо висел немногочисленный меховой гардероб хозяина.

Из прихожей вправо и влево вели две двери ещё сохранившие на себе следы привинченных на них некогда табличек. Вероятно, лет десять назад, в этом доме размещалось какое-то учреждение.

Зная порядок, не раз бывав в подобных домах, группа весьма чётко и организованно, проходит в прихожую, аккуратно выстраивает где было указанно, свои лыжи, а вдоль правой стены сваливает рюкзаки.

— Да вы их сразу в комнату заносите, — предложил зашедший после всех хозяин, — э-э, свет там на стене сразу слева зажигается.

Также без лишних разговоров, группа цепляет каждый свой рюкзак и заносит в правую комнату.