Дариус Дорван. Наемник

Солнце только засверкало первыми лучами на белоснежных вершинах далеких Баросских гор, окрашивая их в нежный розовый цвет, когда они, все семеро, собрались у сторожевой башни, прозванной в Табалорне 'Вдовушкой'. Наверное, так ее назвали потому, что когда-то башен было две. Развалины второй виднелись шагах в пятидесяти в предрассветных сумерках.

Шестеро человек стояли напротив Дариуса, и он по очереди посмотрел на каждого из них. Первым с правого края стоял Ториан.

'Удивительно, что для охоты на кабана ему рогатина понадобилась, — с улыбкой подумал Дариус, — мог бы и руками его на части разорвать'.

Глефа, на поясе кинжал, размерами немногим уступающий мечу. Ториан что-то сказал стоявшему рядом с ним Бисту, и тот сверкнул улыбкой на темном лице.

У Биста, как и у самого Дариуса, над левым плечом виднелся эфес сабли. Чего удивительного, Дариус и перенял у него этот способ ношения сабли при ходьбе пешком. А вот тул у Биста свисал с левого бока, так он привык.

Следующим стоял Тацир, огненно-рыжий, держа в руках длиннобородый топор. Единственный человек из людей Дариуса, кто не умел пользоваться луком.

Кроме Сегура, конечно, но его он своим и не считал. Но тул со стрелами был и у Тацира, для Галуга, стоявшего по левую руку от него.

Галуг — лучник отменный. Он, если и уступает Бисту в мастерстве, то не намного. Имелся у Галуга и меч, с коротким и широким лезвием. Далеко не всегда можно пользоваться луком, в ближнем бою толку от него будет мало. Галуг, с виду невзрачный, помимо того что отличный стрелок, неплохой мечник, так еще и следопыт каких поискать. Он следы как собака носом чует. Всем хорош, только пить ему много нельзя, на себя становится непохож и зачастую дуреет. Еще Галуг немного шепеляв от рождения. Иногда, особенно когда выпьет, его даже понять сложно.

Ну и Бор с Сегуром. Бор был вооружен коротким мечом и луком, как и все в котерии облачен в кожаную кирасу, поверх которой на груди лежала заплетенная в две длинные косички борода. Сегур опирался на древко глефы, единственный из всех с непокрытой головой.

Легкий ветерок трепал его длинные космы, такое впечатление, ни разу в жизни не чесанные. Все.

Нет, где-то неподалеку обязательно должен быть готовый к долгому походу Рой, отчаянно надеявшийся, что в последний момент произойдет чудо, и его возьмут с собой.

'Нет, Рой, только не в этот раз. Потом да, в подходящий случай ты обязательно пойдешь с нами. Глядишь, и передумаешь связываться с такой судьбой. Вон и старику Чаверсу помощник нужен. Стар он становится, сам уже жаловался, что не всякий лук, им же и сделанный, может натянуть. Так что ты ему в самый раз придешься, со своей любовью к стрельбе. А там, глядишь, и науку его переймешь'.

Дариус еще раз оглядел всех, и негромко скомандовал — пошли.

Затем первым зашагал вслед уже тронувшемуся в путь обозу из двух десятков телег, что будет их попутчиком в ближайшие несколько дней.

Глава 2

'Тот, в кустах, должен быть последним, — Дариус, прижавшись спиной к стволу огромного, в два обхвата кедра, тщательно оттирал от крови клинок сабли лоскутом полотняной рубахи, оторванной у лежавшего под ногами только что убитого им человека. — Всего было девять душ и восемь из них точно на небесах. Или наоборот, глубоко под землей, где стали слугами бога смерти Вариса'.

Такого с Дариусом никогда еще не было. Прошло всего несколько дней, как они вступили в Балинуйский лес, а это уже третья стычка, и ни одну из них невозможно было избежать.

Первая случилась чуть ли не сразу после того, как они, расставшись с попутным торговым караваном, вошли в лес. Торговый путь поворачивал на запад, их же путь лежал строго на север — пройдя лесом, они значительно сокращали время. Дело шло к полудню, и Дариус все чаще поглядывал на солнце, собираясь подать команду к привалу, когда из кустарника, росшего на опушке лесной поляны, показалось с десяток разбойников. Выглядели они как крестьяне, взявшиеся за оружие, но то, что это именно разбойники, сомнений быть не могло. Да и какие тут могут быть сомнения, если они, увидев их, сразу же схватились за оружие.

В этих местах частенько бывает так, что жители затерянных в Балинуйском лесу деревень, собираются в вооружённые ватаги, и идут к торговому пути грабить проезжающих мимо купцов. Почему-то такое занятие считается у них не душегубством, а своего рода промыслом, как, например, бортничество. С другой стороны, чего удивительного, все эти лесные поселения и состоят в основном из тех, которым за совершенные ими грехи назад к людям дороги нет.

'Вероятно, это лишь часть банды, с таким количеством делать на дороге нечего — пяток хороших воинов из охранения каравана разнесут их в клочья. Но миром не разойтись', - сообразил он, наблюдая за тем, как встретившиеся им люди рвут из-за поясов оружие.

Правая рука привычно потянула из тула стрелу, а левая уже сжимала лук.

Два десятка шагов — самое подходящее расстояние для того, чтобы успеть выпустить стрелу, выхватить саблю и встретить врага с клинком в руке.

Стрела угодила туда, куда он ее и направил: в центр груди ближайшего к нему разбойника, заросшего по самые глаза бородой и обутого в высокие, много выше колен сапоги, явно снятые с убитого всадника.

Сторн, обучая его, не раз повторял, что лучше научиться стрелять быстро, пусть и по недалекой цели, чем разить бегущего зайца за две сотни шагов, тщательно выбирая момент для выстрела, рассчитывая дистанцию, скорость бега и силу ветра.

— Такая стрельба не раз спасет тебе жизнь, — объяснял Сторн. — Не каждому дано быть хорошим лучником, отличным могут стать единицы, а обучить бить в упор быстро и наверняка, можно всех…

Пальцы левой руки разжались, выпуская лук, чтобы потянуться назад, за правое плечо, ухватиться за ножны и дернуть их вперед. Правая рука ухватилась за рукоять, резкий рывок в противоположные стороны, и клинок голубоватой стали на свободе, устремив хищное острие на врага.

Его выстрел был не первым, слева и справа от него тетивы щёлкнули еще прежде, чем он умудрился натянуть лук.

И смотреть не надо — это Галуг и Бист, ведь кроме него самого, лук имеется только у Бора, но тот так быстро выстрелить не сумеет. Вправо можно не смотреть еще и потому, что у сверда Биста лук другой формы, в отличие о тех, что используются в Фаронге, с рогами, сильно загнутыми вперед. У его лука и скрип отличатся, и тетива при стрельбе звучит по-особенному.

Цель Галуга упала со стрелой во лбу, успев по дороге к земле прокрутиться вокруг своей оси, сделав чуть ли не полный оборот. Разбойник, в которого угодила стрела Биста, хрипел, ухватившись за черенок стрелы, торчавшей у него под подбородком.

Выхватывал саблю Дариус уже на бегу, стремясь покрыть разделяющее их с врагом расстояние как можно быстрее, слыша за спиной топот ног бросившихся вслед за ним его людей.

Выхватил он и кинжал, сжав рукоять обратным хватом и прижимая его лезвие к предплечью. Щитов в дорогу не брал никто, лишний вес, а лезвием кинжала можно блокировать удар, или дать ему скользнуть, уводя в сторону.

Сторн вообще брал в руки по кинжалу обратным хватом, и спокойно оборонялся от двух-трех противников, вооруженных кто чем. В учебном бою, конечно, но все равно впечатляло.

Дариус выбрал себе целью здоровенного мужика в заломленной набок, похожей на колпак шапке. Он был самым ближним и, вероятно, главным среди так некстати повстречавшихся им людей.

Дариус ударил сходу, длинным размашистым ударом, начиная размах далеко из-за плеча. Он выбрал такую атаку из-за того, что его противник держал поперек себя топор с длинным деревянным топорищем, которым и попытался прикрыть голову, выставив его перед собой. Расчет оправдался полностью — лезвие легко преодолело деревянную преграду, вонзившись в голову вожака.

Будь в руке любое другое оружие, Дариус десять раз подумал, прежде чем поступить именно так. Но на свою саблю он надеялся полностью, и в очередной раз она его не подвела.