Дариус Дорван. Наемник

Владимир Корн

Дариус Дорван. Наемник

Глава 1

Солнце палило нещадно и небольшой городок Табалорн, расположенный в полдня пути от столицы королевства Фаронг Батингоса, казалось, плавился под его лучами.

'Немудрено — разгар лета, время, когда зелень травы и листвы деревьев стремительно теряет изумрудный цвет. Такой зелени не будет уже до следующей весны, — размышлял Дариус. — Скоро начнется сенокос, и матушка Грейсиль будет очень недовольна, что мне приходится уезжать именно сейчас'.

Сколько Дариус себя помнил, он всегда называл Грейсиль матушкой, хотя по возрасту она больше подходила ему в бабушки.

Путь лежал мимо лавки Медиса, самой большой в Табалорне, и Дариус непроизвольно замедлил шаги. Нет, ничего его не привлекало за большим, почти огромным стеклом витрины лавки, полностью заставленной всевозможными товарами. Хозяин лавки, Медис, никогда не рассказывал, где ему удалось найти такой большой лист стекла, что, для того чтобы вставить его, ему пришлось сделать одно из окон лавки чуть ли не вчетверо больше. В Батингосе, столице Фаронга, особенно в ее центре, лавок с большими витринами полно, но в Табалоне она единственная.

Выставленные за стеклом витрины товары, прежде всего, должны были приманивать женские взоры: украшения из меди и серебра с камешками и без, отрезы красивой ткани, зеркальца в затейливых рамках…

Или взгляды тех мужчин, кому необходимо привлечь внимание понравившейся девушки, выбрать подарок любимой жене, и даже сгладить перед ней какую-нибудь вину. Но внимание Дариуса привлекли не они — в огромном стекле как в зеркале виднелось его отражение, и ему очень хотелось посмотреть, как он выглядит со стороны в полный рост.

Дариус попытался придать лицу более мужественное выражение, для чего нахмурил брови и слегка выдвинул нижнюю челюсть вперед. Затем одернул себя и посмотрел по сторонам, стараясь сделать это незаметно: несолидно для человека его положения, тем более спешащего по важным делам, пялиться на свое отражение.

Мельком ему свое отражение увидеть все же удалось, и он остался им вполне доволен. Рост скорее высокий, сложение, пусть и не совсем богатырское, но тоже вполне себе ничего. Не так, как несколько лет назад — в то время ему едва минуло четырнадцать, он выглядел долговязым мальчишкой, к тому же еще и немного сутулившимся. Тогда Медис только сделал новое окно, и все они бегали посмотреть на свое отражение. Дариус хорошо помнил жестокое разочарование, увидев себя впервые в полный рост. Почему-то он считал, что выглядит значительно старше и мужественнее, тем более, за его спиной было уже такое, в чем отчаянно завидовали ему все его друзья. Теперь же все по-другому. Ну а лицо, а что лицо? Нормальное лицо — глаза не косят и не рябое.

Правда Миалла, первая красавица Табалорна, смеется над ним не меньше, чем и над остальными парнями, пытающимися ей понравиться. Но, как сказал лучший друг Ториан — Миалле непременно благородного подавай.

Украдкой вздохнув, Дариус продолжил путь.

Главная улица Табалорна в этот час из-за палящего зноя казалась почти пустынной, и лишь в теньке, под полотняным навесом у входа в корчму, сидело несколько мужчин, борющихся с полуденным зноем при помощи холодного пива. Взглянув в их сторону, Дариус решил, что как будто бы никто из них на его гримасы перед стеклом витрины внимания не обратил. Но пришло новое наваждение: рот наполнился вкусом холодного, почти ледяного пива, и до ужаса захотелось сделать хотя бы несколько глотков.

И стоит только пересечь улицу, усесться за стол, присоединившись к компании сидевших под навесом Брунда и Сейла, наполнить деревянную кружку янтарной жидкостью, решительно ополовинить ее, затем снять шляпу и вытереть пот со лба, как станет значительно легче. Но ему необходимо срочно найти недостающих людей и, мысленно похвалив себя за мужественность, Дариус решительно прибавил шагу. Дел на сегодня оставалось еще много, и первым из них — встретиться с Торианом.

Тор жил на окраине Табалорна, в доме почти на самом берегу реки Табы. Еще на подходе Дариусу повстречался Рой, младший брат Тора, вынырнувший из-за густо разросшихся кустов сирени, где, по всей видимости, он прятался, поджидая его. Дариус усмехнулся про себя: намерения Роя очевидны — мальчишка старался показать, как ловко он умеет маскироваться. Рой, явно пошедший ростом в редкостного верзилу старшего брата, почти уже сравнявшийся с Дариусом, но еще не успевший набраться тела, все пытался уговорить взять его в котерию.

— Ториан дома? — поинтересовался Дариус.

Тот с готовностью закивал и, вероятно решившись, выпалил:

— Господин Дорван, мне хотелось бы кое-что вам показать, — после чего застыл в ожидании.

'Ну что ты можешь мне показать, мальчишка? — Подумал Дариус, чувствуя себя при этом умудренным, повидавшим жизнь человеком, что заставило его даже усмехнуться внутри себя — намного ли он старше самого Роя? — Когда ты, наконец, поймешь, что дело не в твоих умениях, а в возрасте. Подожди хотя бы года три-четыре, а уж затем и решим. Зелен ты еще совсем. Хотя сам я в первый раз убил человека именно в четырнадцать. Великий Гитур, бог всех богов, как же давно это произошло, целых восемь лет назад'.

Тогда Сторн в самый первый раз взял его с собой. Контракт предполагался быть легким, так, недельная прогулка по не самым опасным местам, народу у Сторна в котерии девять человек, а сам Сторн давно уже обещал Дариусу взять его при подходящем случае. И кто же мог тогда знать, что им не посчастливиться нарваться на самих долузсцев.

Когда они неожиданно столкнулись с тоже пешими долузсцами, Сторн, схватив Дариуса за ворот, попросту зашвырнул его в кусты, перед тем как ринуться навстречу врагу. Договориться с долузсцами не удалось бы, никому и никогда еще не удавалось с ними договориться разойтись мирно.

Дариус сидел в кустах, и сквозь них плохо было видно происходившее на поляне. Лишь доносился звон металла о металл, яростный рев, крики раненных, да пару раз щелкнули тетивы самострелов. Дариус прятался в кустах, сжимая в руке рукоять короткого меча, отчетливо понимая, что ему не место на поляне. Не место среди настоящих воинов, ведь только одно его присутствие создаст всем проблему. Потому что он как воин абсолютно ничего собой не представляет, и Сторну, или кому-нибудь еще придется отвлечься на его защиту, и это может стоить жизни им самим. Он сидел и тихонечко выл, с силой закусив нижнюю губу. Выл, потому что ничем не может помочь, а рядом, всего в нескольких шагах погибают люди. Люди, которых он знал всю свою жизнь, и каждый из них был по-своему ему дорог. А они погибали, Дариус слышал это.

Затем неожиданно перед ним возник долузсец, высоченный, с всклокоченной седой бородой и горящими безумием глазами. С земли казалось что он гигант, головой достигающий макушек деревьев. Но самое страшное заключалось в том, что долузсец уже занес над ним саблю.

До сих пор Дариус не мог понять, как ему удалось ударить первым. Ударить снизу вверх, под полу кожаной кирасы, вместо того чтобы припасть к земле, прижаться к ней и закрыть голову руками в ожидании неминуемой смерти.

Он отчетливо помнил, будто все произошло лишь вчера, как клинок его меча лез в тело долузсца, лез, преодолевая сопротивление дёргающейся плоти врага, вонзаясь с тем характерным звуком, что всегда бывает, когда сталь режет человеческую плоть. Затем на него потоком хлынула очень темная, почти черная кровь. Словно из ниоткуда рядом с ними возник Сторн, с перекошенным от ярости лицом, и голова с плеч долузсца исчезла так быстро, что Дариус успел только моргнуть. Голова слетела уже с мертвого врага, потому что к тому времени, когда к нему подоспел Сторн, клинок Дариуса успел уже достать сердца долузсца. Тогда они победили, потеряв половину своих людей, и им очень повезло с тем, что долузсцев уже кто-то до этого успел уже изрядно потрепать, и чуть ли не половина из них оказались ранеными.