Выскочка из отморозков

— С чего взял?

— Потому что домой идти не хочешь…

— Надоели скандалы. Вообще не терплю, когда начинают поучать как школьницу. Делай только по их указке и ни шагу в сторону. Живи, как они позволят и советуют, не смей наперекор, иначе обидишь. Думай и поступай, как они, во всем только с них бери пример и восторгайся день и ночь. А если не согласна, они не потерпят. Потому что они никогда не ошибаются и во всем правы.

— Ты расскажи, из–за чего с ними поругалась? Что случилось?

— Да о тебе рассказала…

— И что?

— О! Какой шухер поднялся, до сих пор не могут успокоиться. Все спорят, в кого я пошла. Всю меня наизнанку вывернули уже сотню раз. Отец меня кем только не назвал!

— За что?

— За встречи с тобой! Мать уже давно не разговаривает со мной. Отец видеть не хочет. Уже сколько раз предлагали мне уйти из дома и не позорить их.

— Но ведь они не знают, ни разу не видели меня! — не верил парень.

— Они и не хотят с тобой знакомиться. С них достаточно, где, кем и у кого работаешь.

— Но ведь я там не один. Нас никто в городе не презирает. Даже не слышал о таком.

— Борис! Они не прислушиваются к другим. У них на все свои мерки. Так вот что их в тебе не устраивает: нет высшего образования, нет именитой родни, нет связей и веса в обществе. То есть ты — никто, быдло! А они с таким не хотят родниться! Понял? — Все это Светлана произнесла с горечью.

— Не совсем! Получается, они меня не признали? А ты против их воли хочешь быть со мной?

— Все так! — подтвердила Светлана.

— Тогда при чем распределение? Почему не можешь подождать меня? И самое главное, почему после училища я тебе не буду нужен? Или я для тебя запасной вариант? — спросил Борис.

— Ждать я не смогу. Не хочу уезжать из города. Распишусь с любым, но останусь здесь.

— И есть желающий?

— А что? Думаешь, ты единственный и незаменимый? Я из–за тебя столько вынесла, а ты мне объявляешь: «Подожди меня три года…» В своем ли уме? Почему все должны жить только для тебя? А кто ты такой?

— Можешь не повторять. Я помню — быдло. Только почему с таким расписаться хочешь? Иль вздумала прикрыться мной? Я представляю, какова ты есть, если в вашем высшем обществе не нашлось желающих на твою руку! — Борис отвернулся и закурил.

— Ты понравился…

— Не ври, Светка. Сама проговорилась, что я не первый предложил подождать. Но те обманули, других нашли. Ты боишься остаться одна. Но коль не нашлось желающих среди своего круга, решила зацепить первого попавшегося под руку. Но и тут осечка. Ведь понял я по дубовости своей, что и за меня выйдешь по расчету, а потом выплюнешь из памяти как лишний мусор, и какое тебе дело будет до меня лишь бы самой потеплее устроиться. Так, Светка?

— Откуда знаешь, может, я люблю тебя?

— Тогда ты помогла бы найти выход из тупика.

— А почему я?

— Ты слишком любишь себя и даже не спросила, куда я поступаю и почему так спешно. Мое тебе неинтересно. Лишь бы своего добиться. Но я не пешка в твоей игре. И ищи другого му–му. Ты хорошо играла, но в любой игре двух победителей не бывает. И еще знай: я понял, что однажды ты не выдержала проверку ожиданием. Но ведь есть и более сложная — жизнь. В нее входят, взявшись за руки, а не въезжая на горбу один у другого. Ты рассчитывала именно на это. Поверь, напрасно мечтала. Спасибо тебе за урок. Я не сразу забуду тебя, Светка! Ты еще будешь сниться. Мне будет больно, но это я переживу. Прощай! — Встал и направился к выходу. Когда оглянулся, увидел, как Светлана разговаривает с парнем за соседним столиком, достает из сумки деньги и указывает на него.

Борька усмехнулся. За время работы на заправке ему много раз приходилось драться с водителями. Случалось, не с одним, а сразу с двумя или тремя. Причин для таких разборок всегда хватало. Парень вскоре поднаторел и, хотя случалось иногда поймать фингал, из драк всегда выходил победителем. Так там были мужики! С крепкими, жилистыми кулаками, умеющие вовремя пустить в ход ноги, Голову, плечи и самого надежного корефана «разлуку» — заводную ручку. Ее они вытаскивали из–за голенищ сапог, и тогда держись любой, кто отважился встать на пути. Но Борьку ничто не пугало, привык отмахиваться от всего. А тут… Просто рослый парень, худой и бледный. Он настоящей мужской драки еще в глаза не видел, участвовать в ней силенок маловато.

Борька не спешит уходить. Мнется на крыльце, ждет развития событий. Но парень и не думает подходить к нему. Откинулся на спинку стула, на Светку смотрит с усмешкой, что–то тихо говорит ей. Вот он отодвинул от себя ее деньги, категорически отказался от них, прошел мимо Борьки, похлопал по плечу и сказал:

— Так их, сучек, учить надо!

Борис шел домой, удивляясь в который раз проницательности Степановны. Она совсем немного пообщалась со Светкой, а с ходу ее раскусила.

«Ну почему же я до сих пор слепой дурак? Столько времени встречался и ни хрена не знал о ней! Влюбился, как последний идиот. На смазливую рожу клюнул. Козел! Каких девок прозевал — Ксюшку, Нинку, с детства с ними дружил. Теперь обе замужем. Детей имеют. А не будь я тогда дураком, уже семью имел бы. Хотя стоит ли так рано? Ведь вот и не погулял», — вспомнились бабкины слова.

Домой он пришел, когда семья ужинала. Герасим тут же подвинулся, подморгнул:

— С ребятами был?

— Нет. В кафе со Светкой. Простились.

— Чего ж так спешить? Время еще имеете.

— Ни к чему. Не стоит его зря тратить.

— Что случилось? — всмотрелся Герасим в парня.

— Бабуля оказалась права во всем.

— А ты не бедуй! Девок завсегда хватало. И на твою долю королевну сыщем. Было б желание, — улыбалась Степановна.

— Давай сегодня телевизор посмотрим вместе. Хороший концерт обещают! — предложил отчим.

— Бабуль, а ты как? — спросил Борис.

— Шарф тебе заканчиваю вязать. Чтоб с голым горлом не бегал, — отозвалась Степановна.

— У меня их полно!

— Те старые. Не станешь там носить. А этот — длинный, модный нынче, с кистями, — хвалилась бабка.

— Где вязать будешь?

— А перед духовкой, спину погрею.

— Тогда я напротив тебя на лавке лягу, пообщаемся, — разулыбался Борис.

— Ну что там у тебя стряслось, сказывай! — уселась Степановна на низкую скамейку, надела очки и внимательно слушала внука. — Ты думаешь, словно из–за фиктивного брака она все затеяла? Глупыш мой! В том случае без мороки, за деньги договариваются. Это давно не ново. Тебя захомутать хотела, но не получилось.

— Я сам на брак был согласен. Но на честный и через три года. Но ее родителям не подошел. Корявый, необразованный, не их круга!

— Ну и хрен с ними! — вошел Герасим на кухню. Он все слышал и радовался. Он не понимал нынешнюю молодежь. Раскованность в их отношениях переплелась с откровенным распутством. Едва успев познакомиться, тут же прыгают друг на дружку, даже не дождавшись ночи. Щупаются на глазах у всех. А о чем говорить, как одеваются? Куда делась — иль в ужасе убежала от людей — совсем недавняя стыдливая, робкая любовь? Тогда умели ухаживать, ценили в девушках гордость и недоступность. Нынешние о том понятия не имеют. А ну заведи им вальс! Никто не пойдет танцевать, не умеют. Зато мелодии джунглей, с пещерным воем и визгами, со слоновым топотом, обезьяньими прыжками, слышны и видны у каждого окна.

Как–то зашел Герасим на дискотеку, хотел Борьку найти. Но тут же его окружили малолетки. В кольцо взяли и в зал вытеснили, стали перед ним дергаться. Ногами дрыгают, ручонки вразнос, кто ими сучит, другая манит, третья задницей крутит как колесом. На руках и головах стоят кверху неприличностями, им мало оглушающего грохота музыки, они сами подвывают, орут так, что Герасим оглох.

— Чё, дядя, стоишь усравшись? Шевелись, копоть, хиппуй, плесень! Дергайся во все стороны! — тормошили малолетки, ощупав у Герасима не только все карманы, но и интимное. Он вылетел с дискотеки под хохот обкуренной пацанвы, им было от одиннадцати до пятнадцати. В его время таких даже близко не подпускали к танцплощадкам. Дети веселились на катке, снежных горках, вокруг елок. И ни в коем случае среди взрослых или позже девяти вечера. За такое дома можно было получить по ушам, по соплям, по заднице. Здесь же сплошное бесовство. Герасим своими глазами увидел, как на дискотеке, никого не боясь и не прячась, колется подрастающая свора. Другие сношаются в полутемных углах, забыв всякий стыд и границы допустимого. В сизом тумане безликие лица тонут. Где тут найти Борьку? Вырвать бы его отсюда живым!