Страница 10 из 34
* * * Как скучно б стало жить, когда б моря и горы Исчезли вдруг совсем, навек, с лица земли И не было б у нас ни синего простора, Ни этих гордых гор, белеющих вдали. Нет, если б даже мы о них не знали, все же Мы б отыскали их — я верю — все равно. Шумите же, моря, — на небо вы похожи! Белейте, гребни гор, как вам белеть дано! Перевел Н. Коржавин * * * В аплодисментах ли артиста счастье? Нет. Если зал в одно соединен Судьбой Отелло, зал над ним не властен. Не до похвал. Отелло — это он. Он видит только ширь большого моря, Блеск нестерпимый горестного дня, Когда со всей землей он был в раздоре. Он только-только вышел из огня… Перевел Н. Коржавин * * * Да, раны, нанесенные любовью, И раны, нанесенные войной, Болят равно, равно нам стоят крови И жгут нам сердце жгучестью одной. Ведь нам, еще когда вошли мы в силу, Чтоб научились радость мы беречь, С цветами вместе юность меч вручила, И это наша жизнь — цветы и меч. Перевел Н. Коржавин * * * Сожженной Хиросимы горький дым Проник в мой дом, и я опять страдаю. И дым Освенцима ползет за ним. Чернеет он, мне душу угнетая. Земля — нам дом родной, единый дом. Когда в нем праздник, я его участник. Смеюсь, пляшу — все ходит ходуном. Но если в нем несчастье, я несчастен. Мы все — ограда дома. Силой всех Он устоять способен в наше время. Кто это сердцем понял — Человек: Пить может из одной реки со всеми. На праздниках твоих пляшу я всласть, Дом, где я рос, — земля моя большая. Но в день беды готов я мертвым пасть, Пасть, твой порог врагу не уступая. Перевел Н. Коржавин * * * Зловещие слова — Майданек, Бухенвал, Освенцим — пахнут кровью и сегодня, В них о погибших тяжкая печаль. Она ничуть с годами не проходит. Я в шуме ветра слышу песнь о ней, Когда он вдоль ущелья пролетает. Ждут матери поныне сыновей — То по ночам для них ветра рыдают. Майданек, Бухенвальд все снятся нам, Как сжечь язык — слова промолвить эти, Как будто там, убит, упал я сам, У проволоки ржавой на рассвете. Перевел Н. Коржавин * * * На горы выпал первый снег. О, если б так ты мог прислать Весть о себе! Но вести нет, И ждет ее годами мать. Как весть горам, был в эту ночь Снег, первый снег за этот год. За ночью ночь уходит прочь, Весть о тебе так не придет. Ты — там, где не гремит гроза, Где снег вовеки не пойдет. Жестокость ясные глаза Твои закрыла. Мать все ждет. Шел ночью снег. О, если б так Весть о себе ты мог прислать! Но затерялась весть в годах, И ждет ее все время мать. О, мысли горькие о тех, Кто не вернулся в отчий дом! О них ли весть внезапный снег? Нам не узнать вовек о том! Перевел Н. Коржавин * * * Моря и океаны. Я немало О них узнал. Они, как жизнь, мощны. Их мать моя ни разу не видала, А я люблю их, мне они нужны. Но речка, что скалу насквозь пробила,— Она мне удивительней стократ: Ведь из нее веками предки пили, И каждый был воде прозрачной рад. Мой детский лепет повторяя странно, Она несется вниз, шумит, поет. И вижу я моря и океаны, Когда смотрю в теснине на нее… Перевел Н. Коржавин
НОЧЬ И РАССВЕТ
1 Днем вижу платаны и слышу веселый Плеск речки. И вновь мои мысли ясны. Днем вижу я зданья, где жить новоселам, А ночью мне снятся кровавые сны. А ночью — война, мое мертвое тело, И мать в черной шали рыдает по мне В ауле. Я ж, холм обхватив обгорелый, Лежу. Не вернусь я — погиб на войне. Днем радуюсь белым Эльбруса вершинам И девушкам, чьи так улыбки нежны, И книгам, и школьным товарищам сына, А ночью я вижу кровавые сны. А ночью опять генеральские лица И стрелки на картах. Проснусь… И опять Мне снятся бездомные люди, мне снится, Что некому мертвых земле предавать!.. 2 Рассвет. Выбегаю, себя забывая: Все живо — деревья, дома и цветы! На небо смотрю — облака проплывают. Жизнь, ты не сгорела, в цветении ты! Рассвет. Все светлей небеса над домами. Все — школы, кино — как всегда, как вчера. А ночью тревожно: враг снится и пламя, В котором сгорает большая гора. Поэт, ты тревожней душой, чем другие. О Пушкин! Твой стих так просторен, богат. Мне нравятся неба тона голубые, Неужто их в черную пыль превратят! Рассвет. О земля! Если ласточка-птица Сломает крыло, боль и то так остра! Рассвет. Он повсюду, он в окна стучится. Вновь, радуя сердце, белеет гора!.. Перевел Н. Коржавин