Страница 1 из 34
ЖИТЬ, УДИВЛЯЯСЬ
Блистают звезды, цвет меняют горы, Снега сползают, розы опадают, Мне очень жалко тех людей, которых На свете ничего не удивляет. Рождаются великие творенья Не потому ли, что порою где-то Обычным удивляются явленьям Ученые, художники, поэты. Я удивляюсь и цветам и птицам, Хоть мне их не понять, как ни пытаюсь. Я удивляюсь и словам и лицам, Чужим стихам и песням удивляюсь. Текут ручьи, звенят их голоса, Я слышу моря гул и птичье пенье. Земля нам дарит щедро чудеса И ждет взамен труда и удивленья. Перевел Н. Гребнев * * * Если цените вы и январь и апрель, Если хлеб выпекаете вы, Если ночью качаете вы колыбель, Если слышите шелест листвы, Если женщиной вы очарованы так, Что в снегах закипают ручьи, Я дарю вам на счастье, как верный кунак, Белоснежную веточку алычи! Перевел Я. Козловский * * * Порою смысл в надгробной речи есть ли, Зачем она умершему, к чему, Душевных слов вы не успели если Сказать за годы многие ему? Как часто не хватает добрых слов нам, Они волшебны, добрые слова, И в холода нас согревают, словно Кизиловые пылкие дрова. Ростков не даст до времени зерно вам, Согреть земля должна его сперва. Чтоб высечь пламя, и сердцам кремневым Необходимы добрые слева. Перевел Я. Козловский * * * Пусть утес не достигает облака, Безымянный, он который век, Не гордясь неповторимым обликом, Терпит летний дождь и зимний снег. Не придумано ему названия, В книгах про него не говорим, Но утес в своем величье каменном Не завидует горам большим. Ручеек, свое шлифуя ложице, Скачет меж неведомых камней И, безвестный, вовсе не тревожится О безвестной участи своей. В мире реки есть, до славы жадные, В них порою не достанешь дна, В городах кафе перворазрядные Звучные их носят имена. Реки по земле текут огромные И ручьи, воспетые стократ,— Им не подражая, реки скромные Носят лодки, земляков поят. Друг, не подражай чужой огромности, На чужой не зарься пьедестал. А завистлив ты — завидуй скромности Малых рек и безымянных скал. Перевел Н. Гребнев * * * Чужой бедою жить не все умеют, Голодных сытые не разумеют. Тобою, жизнь, балован я и пытан, И впредь со мною делай что угодно, Корми как хочешь, но не делай сытым, Глухим, не понимающим голодных. Перевел Н. Гребнев * * * Сжимаю в пальцах влажный ком земли, Вдыхаю запах сладкий и знакомый. Как часто, люди, умирать мы шли За эти хлебом дышащие комья! Земля переживает всех живых И, пахнущая потом и дождями, Покоит повелителей своих, По-царски шествовавших за плугами. Земля берет и тех, кто волей злой Ее сжигал, пытал огнем и громом, Земля, покрывшись пеплом и золой. Все ж остается прежним черноземом. И кто ни угрожал бы мне войной, Что б люди ни придумали, — я знаю: Нет в мире сил сильней земли родной, Кусок которой я в руке сжимаю. Перевел Н. Гребнев * * * На ветру меня ломало, Был я слабою ветлой. Но стоял и я, бывало, Твердокаменной скалой. Ахнет гром иль грянет выстрел Гнулся я, как все стволы. А бывало: грянет выстрел… Или гром — и только искры Отлетают от скалы. Перевел Н. Гребнев * * * Ценю я с нежностью и строгостью Ту доброту как человек, Которая перед жестокостью Вдруг не растает, словно снег. Ценю я доброту суровую, Всегда за правду на костер Взойти пред временем готовую, Жестокости наперекор! Перевел Я. Козловский * * * Женщина месит взошедшее тесто. Льется зари или месяца свет… Эта картина всем людям известна Многие тысячи лет. Хлеб выпекается древний, как слово, Может, пшеничный, а может, ржаной. Все мне поныне волшебно и ново В этой картине родной. Перевел Я. Козловский