Страница 48 из 75
— Мне бы очень хотелось понять сию премудрость, — сказал Мишель. — Десять лет жизни отдал бы, только бы уразуметь это!
— Я сейчас объясню тебе значение каждой буквы в этой формуле, — сказал Барбикен, обращаясь к своему несведущему товарищу. — Надеюсь, после этого ты все поймешь.
— Ладно, начинай! — ответил Мишель с видом человека, решающегося на самое отчаянное дело.
— Через d обозначено расстояние между центрами Земли и Луны, — сказал Барбикен. — Заметь, что при вычислении притяжения двух тел необходимо брать расстояние между их центрами.
— Согласен!
— r — это земной радиус.
— Радиус. Положим...
— m — масса Земли, а m' — масса Луны. Эти величины вошли в формулу потому, что притяжение тел пропорционально их массам.
— Понимаю.
— g — ускорение тела, свободно падающего близ поверхности Земли. Ясно ли это?
— Как хрусталь! — ответил Мишель.
— Буквой х я обозначил то постоянно возрастающее расстояние, которое отделяет нас от центра Земли, а V— это скорость, с какой летит снаряд на этом расстоянии.
— Очень хорошо!
— Наконец, ту скорость, какую снаряд получит по выходе из пределов атмосферы, обозначу через V нулевое.
— Именно, — сказал Николь, — для этого-то места и нужно вычислить скорость, ибо известно, что начальная скорость, с которой мы вылетели из колумбиады, в полтора раза больше той скорости, которая осталась у снаряда при выходе из атмосферы.
— Ну, это выше моего разумения, — возразил Мишель.
— Но ведь это так просто! — воскликнул Барбикен.
— Просто, да не для меня! — ответил Мишель.
— Иначе говоря, когда мы вышли за пределы атмосферы, наша начальная скорость убавилась на одну треть.
— Почему так много?
— Да, любезный друг, от сопротивления воздуха: трение о воздух, понимаешь? Ведь ты согласен, что, чем быстрее движется снаряд, тем большее сопротивление оказывает ему атмосфера?
— Это понятно, — сказал Мишель, — я с тобой согласен, но все эти V нулевые и V нулевые в квадрате отскакивают от моей неученой башки, как от стены горох...
— Погоди, любезный, — сказал Барбикен, — мы в эту формулу вставим числовые значения, соответствующие каждой букве.
— Ладно, делайте, что хотите!.. — с отчаянием воскликнул Мишель.
— В этой формуле, — продолжал Барбикен, — есть величины известные, а есть и такие, которые придется еще вычислить.
— Этим я займусь, — вставил Николь.
— Во-первых, r представляет собою земной радиус, величина которого в месте нашего отправления, Флориде, равняется 6 370 000 метрам; d — расстояние между центрами Земли и Луны, равное 56 радиусам Земли, значит...
— Значит, — перебил Николь, уже успевший сделать вычисление, — это самое расстояние будет 356 миллионов метров в то время, когда Луна находится в перигее, то есть в ближайшем от Земли расстоянии.
— Правильно, — подтвердил Барбикен. — Далее: m', разделенное на m, есть отношение массы Луны к массе Земли, которое, как известно, выражается дробью 1/81.
— Отлично, — заметил Мишель.
— g — ускорение силы тяжести, которое во Флориде равно 9 метрам и 81 сантиметру за секунду; отсюда выходит, что вместо gr можно в формуле поставить...
— 62 миллиона 426 тысяч! — подхватил Николь.
— А дальше? — произнес недоумевающий Мишель Ардан.
— А дальше то, — ответил Барбикен, — что если числовые величины подставлены вместо букв, то я могу приступить к определению V нулевого, то есть скорости, которую снаряд должен иметь при выходе из атмосферы, для того чтобы достигнуть пункта, где притяжение Земли сравняется с притяжением Луны. Наконец, х — расстояние этого пункта от центра Земли — равняется девяти десятым d, то есть расстояния, отделяющего центры Земли и Луны. Итак, беру: x равно девяти десятым d. V равно нулю. Следовательно, формула примет такой вид...
Он быстро написал следующее:
— Достаточно ли это ясно? — спросил председатель.
— Чего же яснее! — воскликнул Николь.
— О, мудрые мужи! — пробормотал Мишель в полном изнеможении.
— Понял ли ты, наконец? — спросил его Барбикен.
Ой! — вскрикнул Мишель Ардан. — Кажется, понял, но голова сейчас треснет...
— А чтобы получить искомую скорость, — добавил Николь, — остается произвести вычисления.
И он, как человек, хорошо знающий дело, принялся за эти вычисления с неимоверной быстротой; деления и умножения вырастали у него из-под карандаша: куда ни глянешь, везде цифры и цифры — он испещрил ими целую страницу. Барбикен зорко следил за ним, а Мишель всеми силами старался подавить начавшуюся головную боль.
— Что же? — спросил Барбикен после некоторого молчания.
— Готово, — ответил Николь. — Для того чтобы снаряд мог долететь до того нейтрального пункта, где уравновешиваются притяжения Земли и Луны, скорость его при выходе из атмосферы должна была равняться...
— Чему? — с беспокойством спросил Барбикен.
— 11051 метру.
— Как? — вскрикнул Барбикен. — Сколько вы сказали?
— 11051 метр, — повторил капитан.
— Тысячу чертей! — проревел Барбикен с жестом отчаяния.
— Что с тобой, дорогой? — спросил Мишель Ардан, до крайности удивленный подобным восклицанием в устах Барбикена.
— Что со мной? Если скорость от трения уменьшается на одну треть, то нужно, чтобы первоначальная скорость была...
— 16 576 метров! — ответил Николь.
— А по вычислению Кембриджской обсерватории выходило, что достаточна скорость в 11 тысяч метров, чтобы снаряд долетел... И мы вылетели из колумбиады именно с этой скоростью!
— Что ж отсюда? — спросил Николь.
— То, что скорость была недостаточна.
— Это верно.
— Мы, значит, не долетим до пункта, откуда Луна может нас притянуть!
— Это ужасно!
— Нам не долететь даже до половины пути!
— Проклятый снаряд! — завопил Мишель Ардан, словно снаряд через каких-нибудь несколько минут должен был грохнуться о Землю.
— Значит, мы вернемся на Землю?
— Да, — произнес после минуты общего молчания Барбикен, — мы должны упасть на Землю.
ГЛАВА V
Погребение Спутника
Результат вычислений, как громом, поразил наших путешественников. Кому могла бы притти в голову мысль о подобной ошибке? Барбикен все еще не хотел этому верить.
Николь снова пересмотрел все свои вычисления — ошибки не оказалось. В верности формулы, по которой делалось вычисление, сомневаться было невозможно.
После вторичной проверки оказалось, что для достижения желанного пункта действительно нужно было придать снаряду начальную скорость в 16 576 метров, в противном случае он не сможет долететь до Луны.
Все трое, не говоря ни слова, только переглядывались. О завтраке никто и не думал. Барбикен, с нахмуренными бровями, стиснутыми зубами и с конвульсивно сжатыми в кулаки руками, размышлял о чем-то, глядя в окно. Николь в отчаянии в десятый раз проверял все свои цифры.
— Вот ваши ученые! Все у них так выходит! — бормотал Мишель Ардан. — 20 золотых дал бы, чтобы обрушиться теперь на Кембриджскую обсерваторию и поприжать ребра тем, кто в ней заседает.
— Странно, — сказал капитан, обращаясь к Барбикену и, видимо, занятый неотступной мыслью: — по хронометру теперь семь часов; стало быть, мы летим 32 часа; больше половины пути мы уже пролетели и, однако, еще не падаем.
Барбикен не ответил ни слова. Он бросил проницательный взгляд на капитана, схватил инструмент, которым обыкновенно измерял угловую величину диаметра Земли, и через нижнее окно сделал точное наблюдение. Поднявшись, он принялся делать какие-то вычисления на бумаге. Николь со страхом глядел на него; он сообразил, что председатель хочет по измеренной величине земного диаметра определить расстояние от снаряда до Земли.
— Нет! — вскрикнул Барбикен после нескольких минут молчания. — Нет, мы не падаем! Мы находимся теперь за 200 тысяч километров от Земли! Уж мы прошли то место, где снаряд остановился бы, если б его начальная скорость была только 11 тысяч метров! Выходит, что мы все еще поднимаемся.