Страница 77 из 99
— Разумеется, сэр, — ответил слуга, забирая у лорда оружие и возвращая ему все еще горящую сигарету.
Хьюитт небрежно проверил свой пистолет, а затем широкими шагами направился в кусты. Даже с этого расстояния всем троим было видно трепыхающееся белое платье Молли, перемазанное кроваво-красными мазками безумного художника.
Элиза почувствовала, как у нее начинает кружиться голова. Прошлой ночью на Молли был тот же самый наряд. Они с Веллингтоном стояли неподвижно, глядя, как Хьюитт подходит все ближе. От ужаса ситуации у нее перехватило дыхание.
Их спутник с удовольствием сделал глубокую затяжку и сквозь табачный дым посмотрел на них.
—Журналисты. Но вовсе не хорошие — к тому же, явно не справившиеся со взятой на себя ролью. Хавелок сразу заметил это. А мы не прощаем обмана, старина.
Это было еще одним подтверждением того, что Общество Феникса представляло собой нечто гораздо большее, чем своего рода современный Клуб Геенны Огненной. Элиза незаметно придвинулась поближе к Веллингтону. Скрыться от группы людей, вооруженных оружием дальнего боя, — у них были лишь минимальные шансы...
Над холмами грянул пистолетный выстрел. Элиза даже не вздрогнула. Как и Веллингтон. Внешне Элиза, возможно, виду и не подала, но про себя поклялась Молли отомстить за нее. Когда они с Веллингтоном уберутся из этого места, наступит расплата за все, что Общество Феникса так беспечно растоптало своими ногами. Очевидно, Молли никому не рассказала про «еще одну курицу в лисьей норе», но это было слабым утешением. Элиза уже никогда не сможет забыть лицо девушки.
Веллингтон посмотрел на нее, а затем скривил губы в притворной усмешке.
— А я считал, что Общество Феникса нестрого придерживается своих высоких стандартов. Приятно было узнать, что дисциплина здесь соблюдается столь хорошо. — Он обнял рукой Элизу и притянул ее поближе к себе. В напряжении его руки она чувствовала бушевавшую внутри ярость, но внешне он виду не подавал. — И что вы — хороший стрелок.
— Благодарю вас, старина. — Дивейн покачал головой. — Хотя вы меня немного разочаровали.
Пальцы Элизы сжались на руке Веллингтона, но тот лишь спокойно ответил:
— Я не заканчиваю то, что было начато другими, лорд Дивейн, и сам бы я не промахнулся.
— Прекрасная стрельба, Барти! — крикнул Хавелок, который направлялся к ним со стороны особняка. Улыбка его была широкой и обаятельной, как у акулы. — Но что случилось с этой женщиной?
— Возможно, я выпил сутра слишком много бренди, — пожал плечами Дивейн, не сводя глаз с Веллингтона. — В следующий раз постараюсь быть точнее.
—Да уж, постарайтесь, — проворчал тот. Хавелок затем повернулся к Веллингтону и Элизе, стараясь ободряющим взглядом вернуть им утраченное веселье. — Эти Фэрбенксы, как мы выяснили, были журналистами. Они собирались написать статью про частные клубы, вроде нашего. Мы просто не могли этого допустить.
— Разумеется, не могли, доктор Хавелок, — быстро поддержал его Дивейн.
— А теперь, — с улыбкой сказал Хавелок, — как насчет того, чтобы перекусить?
— Если только холодные закуски не имеют ничего общего с тем, что сейчас подстрелил лорд Дивейн, — ухмыльнулся Веллингтон.
Элиза заметила, что Дивейн поддержал шутку смехом, а Хавелок промолчал. Лицо его оставалось холодным, как камень.
— Мы находимся не в колониях, Сент-Джонс. Мы — цивилизованное общество. — Он поправил свой воротничок. — Мы сделаем из них чучела и повесим на всеобщее обозрение.
По интонации его голоса было трудно сказать, шутит он или нет. В любом случае, Элиза решила, что, в какие бы игры их ни втягивали, сегодня ночью они на самом деле исполнили свои роли неплохо.
Глава 25,
в которой доктор Хавелок демонстрирует свои работы, а на сцене эффектно появляется неожиданный гость
Вечером за ужином отсутствовали не только Фэрбенксы. За столом все было так же, как во время празднования Первой Ночи, но Веллингтон явственно ощущал: что-то исчезло. Совсем. О погибшей паре никто не говорил, но он не верил, что это делалось из уважения к их памяти. Это был страх. Страх какой-то причастности к ним. Страх стать похожими на них. Упоминание их имен в лучшем случае могло поставить крест на шансах вступить в общество, и, судя по тому, как обошлись с Фэрбенксами, любых поводов для отклонения своих кандидатур следовало избегать.
«Интересно, — подумал Веллингтон, — насколько упали бы мои шансы как кандидата, если бы Хавелок узнал, что после возвращения с охоты меня вырвало в туалете?»
Элиза в это время оставалась рядом, что было, в общем, удивительно. Он не понимал, почему она нежно гладила его по спине, пока его выворачивало наизнанку и трясло. Можно не сомневаться, что после возращения в архив ей надолго хватит этой темы для шуток над ним.
Она сидела рядом с ним, и при каждом новом спазме, каждом новом позыве ее ладонь мягко прижималась к его спине, делая долгие и медленные круговые движения. «Все хорошо», — шептала она ему снова и снова. Если бы у него в этот момент был голос, он бы крикнул ей: «Нет, не хорошо! Мы своими глазами видели, как пару человек пристрелили, словно лис на охоте. Как это может быть хорошо? »
Но вместо этого он продолжал блевать, пока в желудке уже вообще ничего не осталось. Он не помнил, как вышел из ванной, как добрался до кровати. Когда он очнулся, он лежал под одеялом, а Элиза спала в шезлонге. Солнце уже начало садиться. Это был живописнейший момент общего покоя, который просился на фотоснимок. По крайней мере, так ему показалось в этой напряженной тяжелой тишине.
Ему было необходимо прополоскать рот, почистить зубы и приготовиться к ночному кутежу.
«Все хорошо», — продолжал звучать в ушах ее шепот. «Возможно, колониалка на этот раз все-таки права, — раздался в голове голос отца, когда Веллингтон вышел из туалета. — Возможно, эти люди были чужими для этого круга. И нет ничего плохого в том, чтобы отделить тех, кто вхож сюда, от тех, кто не вхож».
— Что? — спросила Элиза, заметив в зеркале странное выражение на его лице.
«Проститутка, — процедил сквозь зубы его отец. — Она называет это жертвой во имя королевы и родины? Я нисколько не сомневаюсь в том, что эта шлюха отлично развлеклась прошлой ночью».
— Ничего, все в порядке.
— Букс, если вы не в состоянии...
— Я же сказал — все в порядке. Значит, так оно и есть. — Его грубость удивила даже его самого. Он схватил щетку и принялся расчесывать свои волосы. — И не нужно допрашивать меня, мисс Браун, в противном случае вы никогда не будете мне доверять, — сказал он, откладывая щетку для волос в сторону и натягивая свой жилет.
Медленно тянулись секунды. Веллингтон чувствовал, что повисшая тишина становится угнетающей.
— Будьте рядом со мной, Веллингтон, — наконец сказала она ему. — Это как раз то самое время и то самое место, где порознь можно пропасть...
«Да как смеет эта женщина обращаться к тебе в таком тоне!» — прошипел его отец.
— ...и наступит такой момент, когда вам потребуется сохранить осознание того, кто вы такой и кому доверяете. Мы с вами поняли друг друга, Букс?
Веллингтон продолжал молчать, уставившись в зеркало.
— Агент Букс?
Было что-то успокаивающее в этом неторопливом прихорашивании.
— Мы с вами поняли друг друга?
— Да, — в конце концов ответил он. — Поняли.
На самом деле Веллингтон ничего не понимал. Он не мог понять, почему кто-то мог выбрать для себя оперативную работу. В архиве для него был свой смысл. Логистика. Факты. Дедукция.
Но это?..
Тайной разведывательной работой мог заниматься человек особого склада. Насколько он понимал, обычно это были сдержанные и обособленные люди. И по-своему талантливые. Этого он никогда не отрицал.
«Нечего валять дурака с солдатами в окопах», — едко заметил бы здесь его отец.