Страница 38 из 56
– Похоже, скоро мы лишимся их совсем, – подытожил Нильс и вскинул глаза на смотрителя. – Самим выбираться будет гораздо труднее.
– Ладно уж, – буркнул Деггубэрт. – Боги Средних Мест не выдадут, тля не сожрет.
Положение знатоков ухудшалось со дня на день. Вскоре они даже травинки перестали выбирать, а только ели и пили то, что приносил Стражник, да валялись на подстилках, тупо глядя в потолок. Нильс стал чаще морщиться: в их нынешнем состоянии подчиненные становились ему явно неприятны. А что предпринять для вызволения из плена, он еще не придумал.
Некоторое просветление умов наступило еще только один раз, и то оказалось недолгим и омраченным печальным событием. Брэд Мудрый однажды поутру не проснулся: умер тихо, незаметно – во сне. Никто из остальных знатоков не обращал внимания на застывшего в неподвижности собрата; охладевшее мертвое тело обнаружил Деггубэрт и подозвал Нильса:
– Надо как-то по человечески похоронить.
– Ты же толмач, – пожал плечами Нильс. – Придет Стражник, его и попроси.
– Если разрешат, можно будет осмотреть местность, – смотритель посмотрел в глаза командиру. – Это наверняка пригодится.
– Правильно думаешь, – оживился Нильс. – Так и скажи Стражнику: сам, мол, не справлюсь.
К удивлению Деггубэрта, паук отнесся к его мыслям насчет мертвеца с пониманием.
«Позову Побеждающего, – передал он мысль смотрителю. – Я не могу разрешить или не разрешить. Он может», – и тварь развернулась к двери. Вскоре в помещение просунулась голова того самого крестоносца, что казнил двоих поселенцев.
«Зачем его закапывать?» – спросил многоногий.
«Если мужчина или женщина умирает, нужно положить его в землю, – пояснил Деггубэрт. – Так повелось с древних времен».
«Если не закопать, что будет?» – не понимала начальствующая тварь.
«Будет очень плохо, – смотритель не знал, как объяснить пауку обычай похорон. В глубине души он всегда волновался, когда думал или говорил о мертвецах. И сейчас это волнение явно передалось чудовищу: оно нервно, почти судорожно зашевелило жвалами. – Иногда мертвый может встать и пойти. И тогда никто и ничто не способен остановить его».
«Он может умереть снова?» – задала тварь еще один вопрос.
«Во второй раз мертвый умереть не может. Даже если его будут стараться убить такие могущественные, как вы, – устало подумал Деггубэрт и вернулся к главному вопросу: – Так мы вдвоем можем закопать мертвого? Одному мне не справиться».
«Идите и закопайте, – смилостивился паук и добавил угрожающе. – Никаких других движений! Иначе станете мертвыми, но встать и пойти не сможете», – и Смотрителю показалось, что в холодных мыслях чудовища промелькнуло нечто, отдаленно напоминающее издевательский смех.
Осмотреться вокруг Деггубэрт и Нильс успели лишь мельком: начальственный крестоносец и Стражник повели их недалеко – к подножию холма сразу за зданием. Яма уже была готова, друзьям оставалось лишь опустить в нее сухонькое тело и засыпать песком. Выпрямившись, они начали озираться, но в голове Смотрителя сразу же возникли голоса: «Опустить голову. Не смотреть по сторонам». И другой, более властный: «Нельзя осматривать то, что вокруг. Помни, что можно стать мертвым». Деггубэрт подал знак командиру, и они молча вернулись внутрь.
Однажды утром – гораздо раньше, чем обычно – Деггубэрта разбудило очень странное событие. В голове возникло сразу много голосов. Такого не случалось с гибели Мирейна и Ларса, и сами голоса говорили необычные слова. Некоторые даже кричали:
«Неповиновение и незавоевание?!»
«Повиновение и завоевание, Побеждающий! Но я тоже желаю стать Побеждающим!»
«Бунт?! Ты пожалеешь об этом».
«И я тоже буду Побеждающим! Даже если придется уничтожить тебя!»
«Бунт! Предательство Священной Задачи!!!»
«Назови, как тебе угодно. Но сейчас ты перестанешь жить!»
«Братья и сестры! К вам обращаюсь я в тяжелый для Священной Задачи момент! Уничтожьте бунтовщика!»
«Не подходите ко мне и уничтожьте Побеждающего! Он хочет, чтобы вы все были тварями дрожащими! Но вы – настоящие воины!»
Через дверь в помещение стали проникать первые, еще невнятные, приглушенные звуки схватки.
– Кажется, они передрались между собой, – озабоченно сообщил командиру смотритель и пересказал то, что услышал.
– Один мудрец в замке Его Величества как-то сказал мне, – Нильс хлопнул Деггубэрта по плечу, – «Когда идет свара, слушай внимательно. В пылу потасовки драчуны часто выбалтывают секреты».
Тяжелая длань командира задержалась на плече Смотрителя, а потом развернула его в сторону двери.
– Слушай внимательно, да запоминай хорошенько.
И Деггубэрт стал слушать. Голоса и впрямь орали нечто очень интересное и важное:
«Любой бунт мешает выполнению Священной Задачи!»
«Если Священная Задача мешает мне стать Побеждающим, я отменю ее!»
«Любой бунт ослабляет наши силы, особенно силы головы!»
«Мои силы еще велики, и я буду Побеждающим!»
«Ты тоже теряешь силу разума. Мы все теряем разум, когда случается бунт! И с малыми силами мы можем перестать владеть сознаниями двуногих!»
«Зато над нашими рядами сменятся командиры!»
«Ты не достиг еще уровня Побеждающих, тыне узнал столько, сколько знаем мы, истинные командиры!»
«Разве это сейчас важно для меня? Ты должен согласиться с тем, что я теперь – Побеждающий!»
«Безумец! Нам, нашим братьям и сестрам предстоит Великая Миссия, Священная Задача рода! Чтобы выполнить ее, нельзя бунтовать. А бунтовщики должны перестать жить!»
«Попробуй, жалкий!»
«Мы выполняем такую сложную Священную Задачу! Мы начали покорение этой части суши! И нам предстоит еще большая борьба за все остальные земли этого мира. Пойми сам: что есть ты, один и ничтожный, против нас всех и Священной Задачи?!»
«Так попробуй же!»
«Мы овладеваем головами почти всех двуногих, мы с каждым днем узнаем все больше и больше об этих землях и об их обитателях! Мы можем заставить их покорно делать все, что нужно нам, а неповинующихся уничтожить за считанные секунды! И мы уничтожим их всех, как только все эти земли станут нашими. И ты тоже будешь уничтожен, сегодня же».
«Ты не думаешь, что можешь ошибаться? Ведь то – двуногие: мелкие, слабые, неумелые. А это – я, равный по способностям тебе…»
«Великие не ошибаются! Повиновение и завоевание!»
«Тогда пусть Величайшие рассудят нас!» «О, Побеждающий! Бунтовщик выпускает нити! Повиновение и завоевание!»
«Пусть бунтовщик перестанет жить». Головная боль резко ослабла – голоса на миг стихли. Деггубэрт и Нильс отчетливо слышали звуки какой-то возни, доносящиеся снаружи, с площади.
Смотритель заметил, что между дверью и металлическим косяком образовалась тонкая щель. Оба раза, возвращаясь в тюрьму, Деггубэрт бросал внимательные взгляды на наружную сторону двери и никаких запоров или замков на ней не замечал. Скорее всего, паук просто подпирал дверь своей тушей.
«Видимо, драться они начали всерьез, и Стражник принимает участие», – подумал Деггубэрт и помахал рукой Нильсу. Они подкрались к выходу и выглянули наружу.
Здесь, на площади, вовсю свирепствовала битва. Кто именно из огромных пауков взбунтовался, стало понятно с первого же взгляда. Прежде пленники никогда не видели эту тварь: небольшой, по сравнению с остальными, но очень мощный восьмилапый уже вовсю сражался с добрым десятком насевших на него со всех сторон сородичей.
Его недлинные, толстые, гладкие и невообразимо мощные задние лапы прочно упирались в камни. Две передние пары конечностей отбивались от нападающих, так быстро мелькая в воздухе, что атаковавшие просто не успевали уследить за их движениями и неизменно попадали впросак.
Короткое пятнистое брюхо бунтовщика приподнималось и опускалось, виляя влево и вправо, чтобы оставаться неуязвимым для врагов. Темные, крупные глаза создания мерно пульсировали.