Змей подколодный

— Полагаете, не умеет? — задумчиво спросил директор. — И каким же, по-вашему, образом он туда забрался?

Господин Крессир, приподнявшись на носках ботинок, попытался дотянуться до нижней ветки, потом окинул взглядом мощный ствол и опечалился совершенно.

— Ах, как же нам повезло с нынешним первым курсом, господа! — воскликнула мадам Окстри. — Изумительные таланты!

— Преувеличиваете, мадам, — заметил мистер Хендридж. — Это счастье улыбается нам из года в год.

— Великолепно работаем! — подтвердил директор.

— Кр-расота! — каркнул ворон, покидая вяз. — До встр-речи!

О дальнейших визитах ворона наша история умалчивает, но след его в гимназии сохранился — в кондуите, не к субботе будь помянуто. Та ещё вышла запись!

2

Перевал понедельника во вторник застал джедая в рокарии за устройством любовного гнёздышка.

Холодно не было — даже в лёгкой куртке, а только ноябрь есть ноябрь. Инквизитор или соратник — без разницы! Памятуя о ноябрьском непостоянстве, джедай хлопотал как хомяк: два одеяла, подушка, постельное бельё, полотенце и фляжка с сухим вином. Меч за поясом, презервативы в кармане. Полный джентльменский набор.

В гимназийском саду имелась и ещё пара-тройка местечек, в коих счастливая парочка могла бы провести часок другой, не слишком опасаясь быть застуканными с поличным. Но от добра добра не ищут. "По крайней мере, в рокарии меня ни разу не ловили", — подумал Андрей, оглядывая плоды своей деятельности. Гнёздышко вышло славное — то есть, для отдыха на природе.

Ключи от квартиры он спрятал в ящике стола — вместе с мечтою об удобном диване. Квартира имела один, но очень серьёзный недостаток: находилась за пределами гимназии. До квартиры нужно было ДОЙТИ. Дойти и вернуться. "Безумству храбрых поём мы песню!"

Боялся джедай, конечно, не за себя. Вчерашний морок изменил для него многое; визит в тридцать четвёртый квартал был обдуман в подробностях и долженствовал состояться в самом скором времени. Но барышня в эти планы не входила ни при каком раскладе. Исключено! Вот настругаем сучьих колдунов на щепочки для растопки — тогда и займёмся любовью в нормальных условиях. Ну а ежели топить камин будут наследником джедаев — и вовсе волноваться не о чем…

Джедай потянулся к фляжке, но тут же её и отставил. Сладкое — женщинам и детям. "Схожу-ка я водки глотну!" — подумал он и двинулся на террасу элитного клуба алкоголиков. Не пьянки ради, а тонуса для. До свидания оставалось ещё целых полтора часа.

Никого из членов клуба на террасе не обнаружилось — зато имелись следы начатого и в самом начале прерванного заседания. Андрей плеснул в чашечку водки и зажевал дозу тонуса сосиской. "Куда ж это народ унесло, интересно, — и когда они вернутся? Может, тревога была? Или, боги упаси, облава?! И народ шатается по саду, решившись сменить дислокацию — не комильфо! А ну как им мой рокарий приглянется?! С другой стороны — водку бы с собой забрали…"

Полный опасений, он отправился на поиски народа и вскоре, неподалёку от учебного корпуса, услышал подозрительный шум и голоса. Громкие голоса, ни от кого не скрывающиеся, — вон там, за эвкалиптовым кустарником… "Точно поймали!" — подумал Андрей, подбираясь поближе.

Встав на четвереньки, дабы пролезть в заросли, он зацепился за ветку. Ветка держала крепко. Пару раз дрыгнув ногой, джедай обернулся и с изумлением уставился на почётного председателя элитного клуба "А" господина Кларренберга.

Почётный председатель выпустил его штанину и прижал к губам палец.

— Приколоться хочешь? — спросил он шёпотом. — Лезь сюда. Только тихо!

Члены клуба почти в полном составе рядком лежали меж эвкалиптов, раздвинув перед собою листики. Зрелище, отвлёкшее членов от заседания, несомненно, стоило дорогого, и Андрей, снедаемый любопытством, шлёпнулся животом на землю рядом с Витькой Бельским.

— Ух ты!

— Тише! — шикнул Витька.

На газоне, в трех десятках метров от зарослей, в ярком свете луны играли в футбол.

Четыре на четыре: семеро взрослых дядек и один хлопец. Хлопец был в бриджах, кедах и кепке с длиннющим козырьком — лица не разглядеть. На спине футболки — огромной, размера на четыре больше, чем нужно! — цифра "9", и цифра эта была на поле единственным намёком на форму. Дядьки щеголяли закатанными до колен штанами и выбившимися из штанов рубашками. Один из дядек рубашку скинул вовсе, за плечами другого вился по ветру галстук. Сваленные кучками сюртуки служили воротами. Впрочем, играли дядьки совсем недурно — и с великим азартом! Но голоса, голоса!..

— Мазила! — Пасуй! Пасуй, я открыт! — Куда ведёшь?! — Офсайд! — Офсайд, офсайд!! — Где вам офсайд?! — Был офсайд! — Не было! — Да вышел!! — Не было!! — Ках шмейс!! — Время! Играем!

"Глюки, — понял Андрей. — Не может этого быть, потому что никогда этого быть не может. Глюки — к психиатру не ходи…"

— О дают! — восхитился Клаус. — Ага, пошли, пошли!.. А ведь был офсайд!

— Судью на мыло! — подтвердил Бельский. — Смотри, смотри!

— А кто судья-то? — спросил Андрей.

— Мелкий рулит — нечестно…

Неправедному судье мстили — и мстили жёстко! Роняли хлопчика как хотели! Но хлопчик и сам был не промах — разбежавшись, полетел ногами вперёд, выбивая мяч, нападающий рухнул, взвыл и схватился обеими руками за голень.

— Подсечка! — Не было! Сам запнулся! — Подсечка была! — Шрасс-цеш, театр! — Штрафной! Штрафной! — Не было! — Да подсечка! — Он сам! Сам! — В ноги била! Штрафной! — Не было! Играем!

Пострадавший вскочил и рванул за мячом, развернувшись лицом к кустам, и был он — директор гимназии, а следом — волосы дыбом, галстук за спиной! — господин Демуров, а вон тот… Тараном прёт, тараном!!

— Да куда ж ты лезешь! — простонал Бельский. — Ты ж утюг! Тебе ж массой брать! Эх, борода!..

Бородатый "утюг" — это Хендридж, а на дальних воротах, без рубашки, — ого, какой прыжок! — Олег Витальевич…

— Пасуй! Мне пасуй!!

"Но хлопец-то, хлопец чей будет, позвольте осведомиться?! — подумал Андрей и тут же отвлёкся. — Ай, в коробочку, в коробочку его взяли! Ого! Ого! Подсечка опять! — нет, не было! У-ух ты! Пасуй! Демурову пасуй, не пацану! Эх!.. А хорошо ведёт, собака! Давай, парень! Давай! Дава-ай!"

— Хааршенцирсшмей! — Дырка! — Ццеш-шенцсмей! — Третья штанга!

Хлопчик прыгал посреди поля как на пружинах, размахивал руками и орал, надрывая голос:

— Гол! Го-о-ол! Дырка! Олежек, ты дырка, дырища! Время! Го-о-ол! Время вышло!

Стащив с головы кепку, он швырнул её вверх, и болельщики в кустах разинули рты, глядя, как на спину хлопчика, закрывая жирную девятку, падают длинные светлые волосы. Мадам!!!

— Го-о-ол! — заливалась великолепная лингвистка. — Всухую вас сделали! Суслики норные, невылитые! Тряпочный мячик погоняйте! Дилетанты!

— Мать твою ж в белку… — пробормотал Витька. — А вроде полнолуние прошло…

— Как забила-то! — млел Клаус. — Как забила!..

Футболисты тем временем принялись разбирать ворота и заправлять рубашки. Директор, согнувшись, растирал ушибленную ногу и морщился. Мадам пыталась нахлобучить свою кепку на неудачливого вратаря, химик уворачивался, огрызался и никак не мог попасть рукою в рукав. А вот Демуров, возившийся с галстуком, уже посматривал на кусты, и болельщики, опомнившись, быстро покинули трибуну.

Обсуждение игры продолжилось на бегу; бежали, разумеется, в зал заседаний.

— Всухую!.. Так я не понял — они на время играли, что ли?

— Они ж и орали — время, время…

— За мадам следует выпить!

— Зря они её — судьёй! Как она — директора — в ноги!

— Но как забила!

— "Дырка" — ха! Да никто бы такой мяч не взял! Бартез бы не взял!..

На середине пути Андрей догадался глянуть на часы и, торопливо распрощавшись, свернул к девичьему интернату — очень сожалея, что не назначил свидание получасом позже. Впечатления бурлили, плескали через край и требовали мужской компании. "Бабе разве объяснишь?! — возбужденно думал он. — Но Бартез бы взял! Ведь взял бы!.. Но каковы лорды-то! Часто они так развлекаются, вот что любопытно! Иезуиты! Волки манерные! Демуров-то — галстук на спине! — а я на днях узел ослабил в столовке, так криминалом счёл! Эх, жизнь наша школярская!.."