Страница 7 из 28
Ощущая себя косвенным виновником этой заминки, про-фессор вручил Джулии уже закрытый зонт, взял бунтарский рюкзак и рванул молнию. Почувствовав мужскую силу, та послушно скрипнула и разошлась. Эмерсон протянул рюк- зак Джулии.
Она нашла ключи, но так нервничала, что уронила их. Джулия нагнулась, подняла ключи и попыталась дрожащи¬ми руками найти нужный ключ.
Исчерпав всякое терпение, профессор выхватил у нее коль¬цо с ключами, которые внешне казались похожими. Он стал пробовать один за другим, пока не нашел нужный. Открыв входную дверь, Эмерсон пропустил Джулию вперед и лишь по том вернул ей ключи. Смущенная Джулия вновь забормо¬тала благодарности.
Я провожу вас до квартиры, — вдруг сказал Эмерсон и пошел с нею к лестнице. — У вас тут даже консьержа нет. Мало ли что…
Джулия молила богов многоквартирных домов, прося по¬мочь ей побыстрее найти ключ от квартиры. Боги ответили на ее молитву. Она открыла дверь. Оставалось распрощаться с профессором, войти к себе и закрыть дверь. Выйти из дома он сможет и без ее помощи: замок на двери подъезда защел-
кивается автоматически.
Но Джулия, улыбнувшись профессору, как старому зна-комому, вежливо осведомилась, не желает ли он выпить чаю.
Удивленный таким приглашением, профессор Эмерсон как-то незаметно вошел в квартиру и лишь потом задался вопросом, стоило ли это делать. Оглядев тесное, убогое жи¬лище, он быстро пришел к выводу, что не стоило.
— Позвольте ваш плащ, профессор, — попросила вос-прянувшая духом Джулия.
— Только куда вы его повесите? — хмыкнул Эмерсон.
В квартире не было ни одежного шкафа, ни даже вешалки.
Джулия потупила глаза и втянула голову в плечи. Профес¬сор увидел ее закушенную губу и сразу пожалел о своей гру¬бости.
— Простите меня, — сказал он, подавая ей плащ от Бар- берри — еще один предмет его гордости. — Вы очень любез¬ны, мисс Митчелл
Джулия бережно повесила его плащ на крючок, привин-ченный к входной двери. Свой рюкзак она кинула прямо на пол.
— Проходите. Располагайтесь. Я приготовлю чай.
Стульев в жилище мисс Митчелл было всего два. Профес¬сор Эмерсон сел на тот, что показался ему крепче. Он чувст¬вовал себя очень неуютно и изо всех сил пытался это скрыть. Квартирка была меньше его ванной для гостей. Узкая кро¬вать у стены, столик, два стула, книжная полка, похоже что из магазина «ИКЕА», и комод. В стене — встроенный шкаф¬чик. Крохотная ванная и никакого намека на кухню.
Она обещала приготовить чай. Интересно, где и каким образом? Поискав глазами кухонную утварь, профессор Эмерсон заметил микроволновку и электрическую плитку. Обе стояли на комоде, без всякой защитной подставки. Ря¬дом с комодом, на полу, урчал маленький холодильник.
— У меня есть электрочайник, — сказала Джулия.
Сообщено это было с гордостью, словно она хвасталась
бриллиантами от Тиффани.
Профессор вдруг обратил внимание, что с Джулии все еще стекает вода, а промокшая одежда стала вызывающе прозрач-
мой . Он тут же предложил Джулии повременить с чаем и пе-реодеться в сухое.
И опять Джулия покраснела и втянула голову в плечи. Она бросилась в свою мини-ванную, откуда вернулась обвязанная пурпурным полотенцем. Второе полотенце она дер-
жала в руках и, судя по всему, намеревалась вытереть им образовавшуюся на полу лужу. Тут профессор не выдержал:
Я сам вытру пол. А вы переоденьтесь, а то еще под- хвате воспаление легких.
И умру, — добавила она себе под нос.
Джулия раскрыла шкаф и принялась рыться в оставшей- ся одежде, стараясь не зацепиться за чемоданы. Профессору показалось странным, что мисс Митчелл так и не удосужи¬лась распаковать свои вещи, но о причинах он спрашивать мс стал.
Он забыл, когда в последний раз сам мыл пол. Естествен¬но, пол в этой квартире тоже был убогим — истертым и скри¬пучим. Раздумывая над тем, почему у мисс Митчелл нет спе¬циальной тряпки для пола, профессор Эмерсон добросовестно вытер серо-коричневые половицы. Затем его взгляд переместился на стены, когда-то белые, а теперь ставшие грязновато-кремовыми, с завитками облупившейся краски.
Потолок хранил следы протечек. Разводы в углу намекали на скорое появление плесени. Черт побери, почему такая милая девушка, как мисс Митчелл, должна жить в столь жутких условиях? Однако в квартире было на удивление чисто. Гор¬дая бедность — у классиков это называлось так.
— И сколько же вы платите за свою квартиру? — спро¬сил он, вновь скрючиваясь и садясь на шаткое сооружение, имевшее наглость называться стулом.
Кстати, ростом профессор Эмерсон почти не уступал Нолу.
— Восемьсот канадских долларов. Это за все, включая свет, воду и отопление, — ответила Джулия, скрываясь в ван¬ной.
Профессор Эмерсон с некоторым сожалением подумал
о своих брюках от Армани. Вернувшись из Филадельфии, он их попросту выкинул. Он не представлял, как можно их на¬деть снова после столь обильного орошения младенческой мочой. Никакие химчистки уже не исправят того, что сотво¬рил с ними крикливый ребенок. А между тем стоимость этих брюк, купленных Полиной, была выше месячной платы за каморку мисс Митчелл.
Продолжая разглядывать ее квартиру, профессор чувст¬вовал все жалкие и бессмысленные потуги Джулии сделать это место своим домом. Над кроватью она повесила большую репродукцию картины Генри Холидея «Встреча Данте и Беатриче на мосту Санта-Тринита». Эмерсон представил, как она каждый вечер, перед сном, смотрит на эту картину, раз¬метав по подушке свои длинные сияющие волосы. Мысль эту он тут же благоразумно запихнул в глубины подсознания. Странно, у них обоих есть одинаковая репродукция полотна Холидея. Но еще более странным было только сейчас подме¬ченное им сходство Джулии с Беатриче. Мысль ввинтилась в его мозг, точно штопор, однако профессор был начеку и сра¬зу же ее отбросил.
Обшарпанные стены украшало еще несколько картин из итальянской жизни: рисунок Флорентийского собора, на¬бросок собора Святого Марка в Венеции. Была и черно-бе- лая фотография римского собора Святого Петра. Весь подо¬конник занимали горшки с цветами, среди которых выде¬лялся черенок рододендрона. Похоже, мисс Митчелл делала все, чтобы черенок прижился и разросся. Профессору Эмер¬сону понравились сиреневые занавески на окнах, прекрасно гармонирующие с покрывалом и подушками на кровати. Книжная полка была заставлена книгами на английском и итальянском языках, подобранными со вкусом. Это тоже не¬мало удивило профессора. Однако никакие картины, цветы и книги не могли скрыть убожество маленькой, давно не ре¬монтировавшейся квартиры, не имевшей даже кухни. Нет, он бы и свою собаку не поселил в такой «конуре»… конечно,, если бы у него была собака.
К этому времени Джулия переоделась в подобие спортив¬ного костюма — черную фуфайку с капюшоном и эластичные облегающие брюки. Свои роскошные волосы она собрала в пучок. Даже такой наряд не лишал ее привлекательности. Она была чертовски хороша. Настоящая сильфида.
— Какой сорт чая вам заварить? У меня есть «Англий¬ский завтрак» и «Леди Грей».
Плитку Джулия поставила на пол, а на ее место водрузи¬ла чайник. Потом она размотала провод и полезла под ко¬мод, где находилась розетка.
Профессору сразу вспомнилось, как она ползала по полу у него в кабинете, и он мысленно покачал головой. У этой де¬вушки не было ни высокомерия, ни горделивого себялюбия. Что ж, похвально. Тем не менее профессору почему-то было невыносимо постоянно видеть ее на коленях. Почему — он и сам не понимал.
— Лучше «Английский завтрак». Скажите, а почему вы здесь живете?
Неожиданность вопроса и резкость его тона заставили Джулию вскочить на ноги. Стоя к профессору спиной, она достала большой керамический заварочный чайник и две красивые фарфоровые чашки с блюдцами.
— Здесь тихо. Приятное окружение. Машины у меня нет, а отсюда легко добираться пешком до университета. Она достала пару серебряных чайных ложек. — И потом, это была лучшая квартира из предлагавшихся за такие деньги