Синее золото

Кинкейд служил во Вьетнаме, и грозные декорации ни­сколько его не смутили. Гордо выпятив подбородок, он пе­ресек зал и взошел по сходням. Сидящие за столом человек двадцать прервали беседу и с любопытством посмотрели на новоприбывшего. Заняв последнее свободное место и окинув присутствующих грозным взглядом, Кинкейд хотел уже заго­ворить с соседом справа, как вдруг распахнулись двери в кон­це зала. Вошла женщина и в мерцающем свете факелов бы­стрым шагом направилась к кораблю. Облегающий зеленый комбинезон выгодно подчеркивал ее атлетическое телосло­жение, однако самым поразительным в ней был рост. Прак­тически семь футов.

Обладательница безупречной внешности, женщина, впро­чем, изумляла красотой айсберга. От нее так и веяло аркти­ческим холодом. Собранные сзади в пучок соломенные во­лосы не скрывали мраморно-бледную кожу и глаза льдисто­голубого оттенка. Поднявшись на борт, она поразительно мягким голосом поприветствовала каждого из мужчин: об­ходя стол, обращалась к ним по имени, благодаря за при­езд. Дойдя до конгрессмена, женщина-айсберг задержалась. Взглядом своих необыкновенных глаз она чуть не просвер­лила дырку в грубом лице Кинкейда. Затем стиснула его ру­ку в пожатии и прошла к креслу с высокой спинкой во гла­ве стола, у носа ладьи. Улыбнулась в равной степени холод­но и соблазнительно.

— Добрый день, господа, — хорошо поставленным голосом произнесла женщина. — Меня зовут Брунгильда Сигурд. Вы наверняка гадаете, что это за место. «Валгалла» — мой дом и головной офис, построенный во славу скандинавских пред­ков. Главное здание — увеличенная копия деревянного сруба, в котором жили викинги. Крылья дома — для особых нужд, в них расположены офисы, гостевые комнаты, спортзал и мой музей примитивного искусства народов Севера. — Она вы­гнула бровь. — Надеюсь, никто из собравшихся здесь не стра­дает морской болезнью? — Подождала, пока стихнут смеш­ки. — Это судно — репродукция корабля из Гокстада[20]. Оно — не просто выставочный экспонат, оно воплощает мою веру в то, что невозможное возможно. Я заказала копию, потому как мне нравится функциональная красота его дизайна, а еще — потому, что викинги никогда не переплыли бы океан, если бы ими не двигали отвага и жажда приключений. Возможно, их дух повлияет и на наши действия. — Она выдержала неболь­шую паузу: — Вы наверняка задаетесь вопросом, для чего вас сюда пригласили?

В ответ раздался режущий, как полотно пилы, голос:

— Я бы сказал, что приглашение как-то связано с альтер­нативой забрать ваши пятьдесят тысяч долларов себе или на­править их на благотворительность. — Это произнес конгресс­мен Кинкейд. — Я передал деньги в научный фонд, который занимается врожденными дефектами.

— Зная о вашей прямоте, я другого не ожидала.

Хмыкнув, Кинкейд откинулся на спинку кресла.

— Простите, что прервал. Прошу, продолжайте эту свою… э… восхитительную презентацию.

— Благодарю, — сказала Брунгильда. — Итак, продолжим. Вы, господа, прибыли из разных частей страны и занимаетесь различными делами. Среди вас политики, чиновники, ученые, лоббисты и инженеры. Однако все мы принадлежим к брат­ству, объединенному водой. Товаром, который в наши дни все больше становится дефицитным. Все знают, что Америке в ближайшее время грозит самая продолжительная в истории засуха. Не так ли, профессор Дирборн? Вы — как климато­лог — могли бы дать оценку ситуации.

— С радостью, — ответил пожилой мужчина, слегка удив­ленный тем, что назвали его имя. Проведя пальцами по ре­деющей рыжей шевелюре, он сказал: — В центральной части страны и вдоль южного яруса — от Аризоны до Флориды — установились засуха среднего и сильного уровней. Это прак­тически четверть смежных сорока восьми штатов. И скорее всего ситуация только ухудшится. В дополнение: уровень во­ды в Великих озерах постоянно снижается. Нам, вполне воз­можно, грозит уровень засухи как в районах пыльных бурь. Мегазасуха продолжительностью в несколько десятилетий.

Люди за столом зашептались.

Брунгильда открыла перед собой деревянную шкатулку и зачерпнула из нее пригоршню песка.

— Веселье закончилось, господа. Вот что ожидает нас в не­далеком будущем.

— Со всем уважением, мисс Брунгильда, — произнес гость из Невады, — вы не сообщили ничего нового. Вегасу скоро придется очень и очень тяжело. Лос-Анджелес и Феникс — на очереди.

Брунгильда слегка похлопала в ладоши.

— Согласна. Но что, если есть способ спасти наши города?

— Хотелось бы послушать, — ответил невадец.

Она демонстративно захлопнула крышку шкатулки.

— Первый шаг мы уже предприняли. Как вы все знаете, конгресс одобрил закон о частном контроле за распределени­ем воды из реки Колорадо.

Кинкейд подался вперед.

— И вам должно быть известно, мисс Сигурд, что я высту­пал против этого законопроекта.

— К счастью, вы потерпели неудачу. В противном, случае Запад был бы обречен. В резервуарах накоплен только двух­летний запас воды. С его истощением пришлось бы эвакуиро­вать большую часть жителей Калифорнии и Аризоны, а еще Колорадо, Нью-Мексико, Юты и Вайоминга.

— То же самое я говорил идиотам в Вашингтоне. Передача плотины Гувера в частное владение запасов воды не увеличит.

— Мы не этого добиваемся. Проблема — не в запасе во­ды, а в его распределении. Сейчас воду расходуют неразумно. Упразднив государственные дотации и передав воду в част­ный сектор, мы положим конец бесполезным тратам ресурсов. Они не приносят выгоды.

— Я придерживаюсь своих основных аргументов. Жизнен­но важные ресурсы вроде воды не должны переходить в веде­ние неподотчетных обществу компаний.

— Общество упустило свой шанс. Теперь цену на воду определяют спрос и предложение. Балом правит рынок. Во­ду получат те, кто может ее себе позволить.

— То же я говорил на дебатах. Богатые города станут про­цветать, в то время как бедные сообщества передохнут от жажды.

— И что с того? — непреклонным тоном спросила Брун­гильда. — Представьте, что будет, если распределять воду по старому принципу. Запад, каким мы его знаем, превратится в пустыню. Как верно заметил представитель Невады, Лос- Анджелес, Феникс и Денвер перейдут в разряд городов-призраков. Вам хотелось бы видеть, как по каньонам Лас-Вегаса проносятся перекати-поле? Нас ждет экономическая ката­строфа. Рынки облигаций высохнут. Уолл-стрит отвернется от нас. Потеря финансовой власти означает потерю влияния в Вашингтоне. Деньги на общественные проекты утекут от нас в другие части страны.

Дав присутствующим переварить услышанное, Брунгиль­да продолжила:

— Западники превратятся в сезонных рабочих, только вме­сто того, чтобы двигаться дальше на запад, к Земле обетован­ной, они запихнут свои семьи в «Лексусы» и «Мерседесы» и двинут на восток. — Ироничным тоном она спросила: — Как, по-вашему, отреагируют жители восточных берегов на тыся­чи, миллионы безработных у порога? — Она выдержала эф­фектную паузу. — Что, если жители Оклахомы не примут нас под свое крыло?

— Их можно будет понять, — ответил застройщик из Юж­ной Калифорнии. — Они встретят нас так же, как калифор­нийцы встречали моих дедов, — с оружием, полицией, на за­граждениях.

— Если бы вы, чертовы калифорнийцы, — грустно усмех­нулся ранчеро из Аризоны, — были поскромнее, воды хвати­ло бы на всех.

Разразился спор — каждый хотел перекричать соседей, по­ка Брунгильда не угомонила собравшихся. Постучав по сто­лу, она сказала:

— Эта бесплодная дискуссия — пример споров из-за воды, которые не стихают десятилетиями. Прежде ранчеро убива­ли за свою воду. Сегодня ваше оружие — судебные процессы. Приватизация положит конец распрям. Пора нам с вами пе­рестать ссориться.

Кинкейд захлопал в ладоши, и эхо его аплодисментов от­разилось от стен.

— Brava. Восхищаюсь вашим красноречием, но вы тратите время. Я намерен просить конгресс начать повторные слуша­ния по данному вопросу.

— И совершите ошибку.

Распалившись, Кинкейд не различил ноток угрозы в ее го­лосе.

— Вряд ли. У меня есть неопровержимые доказательства, что компании, захватившие систему реки Колорадо, вложи­ли сотни тысяч долларов в принятие вашего ужасного закона.