Холодные деньки (ЛП)

Мак хмыкнул и покачнулся на каблуках. Он смотрел на Мэйв совершенно бесстрастно. Затем он со стоном выдохнул и опустился на одно колено.

О, — произнесла Мэйв, и глаза ее заблестели. — Это никогда не устареет.

Жюстина издала тихий звук и пошла в сторону Мака.

Глаза Мэйв остановились на ней.

— И сучка вампира. Сексапильная маленькая штучка, не так ли? И так близка к Леди Райт. Мы с тобой проведем потом долгий разговор, моя дорогая. Я просто уверена, что ты начнешь смотреть на вещи с моей стороны.

Жюстина не посмотрела на Мэйв и ничего ей не ответила. Она не выглядела испуганной, лишь только обеспокоенной за Мака. Возможно, потому что Жюстина не была самой уравновешенной и безопасной персоной из всех, кого я знал. Или, быть может, ее самоконтроль был куда лучше моего.

Глаза Мэйв остановились на последнем человеке рядом со мной, и улыбка ее стала определенно хитрее.

— Так-так-так. Сладкая маленькая Сарисса. Разве это не прелестно? У меня нет ничего, чего бы ты не хотела испортить, не так ли?

— Мэйв, — ответила Сарисса. Казалось, она даже не испугалась. Просто устала. — Бога ради, Мэйв, сколько раз у нас уже был этот разговор?

— И все же ты продолжаешь портить мои вещи!

Сарисса закатила глаза и беспомощно всплеснула руками. — Мэйв, что я могла испортить тебе? Разве мой уход из этой студии разрушил твою жизнь? Мой больничный уход в какой-то степени уменьшил твою власть? Разве я украла твоего бойфренда, который случайно перестал дышать после первой ночи?

— Всегда все сводится к одному и тому же, не так ли? — язвительно отозвалась Мэйв. — Насколько важными считаются мужчины. И вот ты пытаешься впечатлить мою мать постельными упражнениями вот с этим.

— Это была работа, Мэйв. Терапия.

— Я видела насколько терапевтическим был эффект от твоего платья на вечеринке.

— Мое платье? Мэйв, на тебе кроме стразов ничего не было!

Лицо Мэйв исказилось от ярости.

— Это. Были. Бриллианты.

Кэррин оглянулась, посмотрев назад, затем взглянула вперед, с выражением тихого изумленного осознания.

— Гарри, — тихо произнесла она.

— Да, я понял, — сказал я. Я повернулся к Сариссе, которая выглядела даже моложе Молли. — Лучшая подружка Мэб, да? — спросил я ее.

— Ты сказал это. Не я, — ответила она быстро.

— Да, — сказал я. — Ты просто молодой одинокий профессионал реабилитации здоровья.

— В этом десятилетии, — усмехнулась Мэйв. — Что это было в последний раз. Математика? Ты собиралась описать вселенную или что-то в этом роде? А что было до этого? Экология? Собиралась спасти Землю, да, Сарисса? А до этого актриса? Ты думала, что сможешь создать произведение искусства. Какая очередная мыльная опера это была?

— Это не имеет значения, — сказала Сарисса. Она увидела, что я смотрю на нее и добавила, — Это было до твоего времени.

Я моргнул.

— Что?

Она выглядела смущенной.

— Я должна была сказать тебе, что я старше, чем выгляжу.

— О, наконец я понял, кого ты мне напоминаешь, — вздохнул я, переводя взгляд с нее на Мэйв и обратно. — Это, наверное, и путало меня. Мэйв всегда одевается как стриптизерша, увешана пирсингом, клубным сверканием и волосы у нее как у сумасшедшего Расти, — я снова оглядел их. — Адские колокола. Вы близнецы.

— Не близнецы, — ответили они обе, в одно и то же время, с одним и тем же тоном негодования. И замолкли, чтобы посмотреть друг на друга.

— Как это работает на самом деле? — спросил я. Мне на самом деле было любопытно, но это же и было попыткой выиграть время. Я еще не встречал мегаломаньяков, которые не любили бы говорить о себе, если вы дадите им даже пол-шанса. Особенно из бессмертных. Для них несколько минут разговора в несколько столетий — ничего особенного, для них иные десятилетия пролетают за раз. — Вы обе… родились подменышами, не так ли? Что случилось?

— Я выбрала быть Сидхе, — выплюнула Мэйв.

— А ты выбрала человечность? — спросил я Сариссу.

Сарисса пожала плечами и отвернулась.

— Ха, — бросила Мэйв. — Она никогда и не выбирала вовсе. Просто осталась между мирами. Никогда ничего не делает для себя. никогда не причастна к чему-либо.

— Мэйв, — тихо сказала Сарисса, — не надо.

— Просто плывет по течению, красивая, пустая и скучная, — продолжала цедить Мэйв. источая сладкий яд. — Незамеченная. Ничем не примечательная.

— Мэйв, — громко и грубо окликнула Лили, переводя взгляд. Летняя Леди держала руку вытянутой к Пределу Демона, лицо ее было покрыто потом, и, казалось, что она опиралась на сидхе, стоящих за ее спиной, чтобы удержаться на ногах. — Я не смогу держать этот дух всю ночь. Мы должны закончить обсуждать это до того, как он выйдет из-под контроля. Поспешите. Давай уже закончим с этим.

Мэйв повернулась к Лили и топнула ногой.

— Это моя ночь! Не торопи меня, ты, тупая корова!

— Всегда само очарование, — отметила Сарисса.

Мэйв повернулась к Сариссе, и ее правая рука, держащая оружие, дернулась несколько раз. — О, оставь это дорогая, смотри, что произошло.

— Ты не дашь мне жить в любом случае, Мэйв, — произнесла Сарисса, — я не дура.

— И я не слепая. — Парировала Мэйв. — Ты думаешь, я не знала, что все это время она проводила с тобой? Все эти интимные разговоры, совместное времяпровождение. Ты думаешь, я не знаю, что это значит? Она делает все, чтобы сделать тебя запасной. Подготовка сосуда для мантии. Подготовка моей замены. Как если бы я была сломанной деталью механизма.

Сарисса выглядела бледной, и медленно кивнула.

— Мэйв, — произнесла она, очень мягко. — Ты больна. Ты должна понимать это.

Мэйв замерла, склонив голову, и волосы закрыли большую часть ее лица.

— Где-то внутри, ты должна понимать это. Она хочет помочь тебе. Она заботится о тебе как может, Мэйв.

Мэйв указала левой рукой прямо на меня.

— Да. Я вижу как сильно она заботится.

— Еще не слишком поздно, — сказала Сарисса. — Ты знаешь, как она строит свои планы. Она готовится ко всему. Но это не должно было случиться так. Леанансидхе была больна и Мать помогла ей. Но ее силы самой по себе недостаточно, чтобы исцелить тебя. Ты должна захотеть этого, Мэйв. Ты должна хотеть исцелиться.

Мэйв содрогалась там, где она стояла, похожая на стройное деревце под увеличивающимся напряжением.

— Нам нужна Зимняя Леди сейчас, — произнесла Сарисса. — Мы нуждаемся в тебе, Мэйв. Ты порочная проклятая сумасшедшая, и ты нужна нам.

Мэйв спросила очень тихо:

— Она говорит обо мне?

Сарисса молчала. Она сглотнула.

Мэйв спросила уже куда жестче:

— Она говорит обо мне?

Сарисса подняла подбородок и покачала головой.

— Она… не называет твоего имени. Но я знаю, что она боится за тебя. Ты знаешь, она никогда не выставляет напоказ такого. Она такова, какой была всегда.

Мэйв вздрогнула.

Потом она подняла голову и ядовито посмотрела на Сариссу.

— Я сильна, Сарисса. Сильнее, чем была когда-либо. Здесь. Сейчас. Я сильнее, чем она, — ее губы задрожали и изогнулись в отвратительной насмешке, оголяя зубы. — Зачем мне исцеляться от этого? — Она зашлась одним из своих психоневротических смешков. — Я собираюсь разрушить все то драгоценное, что она ценит больше, чем свою собственную кровь. Больше, чем своих собственных детей. И где же она? — Мэйв сложила руки и сделала пируэт. Ее голос сочился сарказмом. — Где? Я замкнула круг и она не может войти. Конечно, эти глупые приматы нашли способ, но она, Королева Воздуха и Тьмы никогда не сможет опуститься до такого. Даже если это будет стоить ей жизни ее дочери и целого мира смертных.

— О, Мэйв, — произнесла Сарисса, голосом полным сострадания и чем-то вроде смирения.

— Где она, Сарисса? — требовательно вопросила Мэйв. Слезы текли по ее щекам, замерзая в маленькие ледяные белые полоски и образуя на ресницах иней. — Где любовь? Где ее ярость? Где ее хоть что-нибудь?

Пока разворачивалась эта драма, я напряженно думал. Я думал о могучем духе, который был моим союзником, который сейчас был неподвижен и бессилен. Я размышлял о способностях всех моих союзников, и о том, как они могли бы изменить сложившуюся ситуацию, если б они не были недееспособны. Молли была единственной, кто был на свободе, но она выложилась на озере. Не так много сил у нее и осталось, и если бы она появилась сейчас, фэйри с легкостью уделали бы ее. Она не могла в одиночку изменить ситуацию в этом покое. Кто-то должен был бы привести все в движение, чтобы дать ей некоторый хаос для работы.