Страница 3 из 27
— Пока!
Она кивнула и проводила их взглядом. Себ сложен совсем не так,как отец, подумала она. Жилистый и невысокий, но со временем,наверное, он нагонит отца.
Молли снова задумалась над его ответом «не совсем», когда онаспросила, оставила ли детей его жена. Очень странный ответ. И детизовут его Джек.
Интересно, что сейчас делает Молли, думал Джек. Уж во всякомслучае не едет на горном велосипеде по «мягкому» маршруту. Онаумная женщина.
Ноги отказывались служить, грудь сдавило, тело взмокло от пота —а он-то считал себя тренированным!
Ха!
Горячие липкие ручонки Ники на спине отнюдь не облегчалиработу.
— Джек!
— Что, детка? У тебя все нормально? — Он повернул кней голову — личико Ники просияло улыбкой.
— Хочу писать, — радостно объявила она.
О черт. Уже второй раз, а потом приходится нагонятьостальных.
Радости отцовства. Ну и ладно, может, то, что он истекает потомпо дороге в гору позади всех, несколько утихомирит егоразыгравшиеся гормоны…
Молли стояла на крыше, упершись расставленными ногами в край изависнув над пустотой, и недоумевала, что она такое делает.
Спускается по канату?
Забавы ради?
— Пропустите веревку в кулаке и понемногу выпускайте. Воттак. У вас хорошо получается.
Ой ли? Пот лился с нее градом. Земля была далеко внизу, замиллион километров.
Но могло быть хуже! Если бы она пошла на дневной сеанс, ее могбы увидеть Джек…
— Привет, Том! Как дела?
— Блеск! Я научился переворачиваться в каноэ и… Ух ты, чтоэто с Никой?
Джек скорчил рожу.
— Она рисовала пальцами.
— Похоже, что носом.
— Ммм. Где Эми?
— О, у нее завелась подружка. Вон она… ее зовут Касси.
Джек посмотрел в ту сторону, и сердце у него бешено забилось. Попляжу по направлению к девочкам шла Молли и улыбалась той дивнойулыбкой, от которой оживали все черточки ее лица, щурились глаза,вздергивался носик…
— Это Молли-фокусница, — сказал Том и жадно на нееуставился. — Как она тогда здорово выступала! Наверное, онаКассина мама.
— Наверное, — согласился Джек, глядя на Молли снеменьшей жадностью. Она подошла к Касси, приобняла ее, и онподумал — что чувствует человек, которого она обнимает? Девочкабыла как две капли воды похожа на мать.
Он перевел взгляд на Эми — светловолосую, робкую, с бледнойкожей и ясными голубыми глазами. Эта девочка вся в мать. Джекпочувствовал болезненный укол и сильнее прижал к себе Нику.
— Пойдем к Эми?
Вот и удалось случайно столкнуться с Молли. Она не замечала его,а он жадно ее разглядывал. Она была так хороша в шортиках, чтохотелось съесть ее; коротенький топ добил его окончательно. Аножки…
— Хэлло, Молли, — ласково сказал он.
Она оглянулась, глаза ее округлились, нежные губы дрогнули.
— Привет, — сказала она с той открытой, простодушнойулыбкой, которая бьет наповал. — Забираете детей?
— Да. — Голос его проскрипел, как несмазанное колесо.Он прочистил горло. — Как провели день?
— Прекрасно — но жутко. Я спускалась по канату. Наверное,совсем спятила. А как ваше лазанье по канату?
— По сравнению с велосипедом — малина. Я так боялся заСеба, что не замечал собственного спуска.
Она огляделась.
— Где он?
— Вернулся в коттедж. Я сказал, что встретимся там.
Она кивнула, огляделась и окликнула:
— Филип! Иди сюда, дорогой.
Филип с явной неохотой подошел, и как-то так получилось, что всепоехали на велосипедах в одном направлении.
А когда добрались до сектора «Б», вполне естественно былопригласить всех чего-нибудь выпить, и после секундного колебанияпод восторженный визг Эми и Касси Молли одарила его осторожнойулыбкой и приняла приглашение.
На миг у Джека появилось забавное ощущение, что он пригласил еена свидание и она согласилась.
Что за чушь…
Для всех восьмерых домик был маловат, но он распахнул двери вовнутренний дворик — патио, — и дети рассыпались поподстриженной траве на берегу озера. К ним вразвалочку заспешилиутки, выпрашивая подачку; Ника сразу вернулась и попросилахлеба.
Он рассеянно подал ей кусок хлеба и пошарил в холодильнике.Апельсинового сока на всех не хватит.
Джек разлил сок по маленьким стаканчикам и посмотрел на Молли,изо всех сил стараясь сдержать свои ощущения.
Он на нее смотрит. Наверное, заметил признаки подступающегопомешательства. Не может же он в самом деле восхищаться ее шоу, ине ногами же ее он любуется.
— Ну так что у вас на завтра? — спросила Молли.
— Ах… завтра. Завтра у нас понедельник? Посмотрим. У Себапрыжки на растяжках и какие-то тренировки командос, у Эми весь деньтеатральная мастерская, у Тома скейтборд и велогонки. А что увас?
— Кажется, то же самое. Я знаю, что днем у Филипавелогонки, а у Касси точно театральная мастерская. Она придет ввосторг, что будет вместе с Эми. Кажется, они хорошо поладили. Ачто будет делать малышка?
— Ника? Утром мы с ней пойдем на ферму, днем я оставлю ее вдетском саду, а сам погоняю на картинге.
— И я тоже! — радостно воскликнула она и прикусилаязык. Чего раскричалась? Еще подумает, что она его преследует. ОГосподи, вот болтушка!
— Замечательно, — сказал он; в его голосе звучалаискренняя радость и, кажется, интерес? Да нет, ему просто приятно,что нашлась компания.
— А что у вас утром? — спросил он.
— Я собиралась пару часиков побездельничать,почитать, — призналась она.
— Вы могли бы вместе с нами пойти на ферму, —пригласил он.
Неужели в его глазах и вправду интерес? Возможно. На нее такдавно никто не смотрел, что теперь она ни в чем не уверена!
— Спасибо… я подумаю, — сказала она и поклялась себе,что ни за что не пойдет.
Глава вторая
— Молли!
Она так и подскочила; села, вскинула глаза и только что незастонала, встретив смеющийся взгляд Джека.
— Привет, — процедила она. А когда попыталасьулыбнуться, почувствовала, как по всему лицу побежали трещины —кремовая маска успела основательно подсохнуть. Закрыв руками лицо,она плюхнулась обратно в шезлонг и в ужасе воскликнула: — Я думала,вы на ферме!
Он ухмылялся, ничуть не раскаиваясь, что привел ее взамешательство. Проклятие!
— Оказалось, что я там не нужен.
Ты и здесь не нужен, мысленно огрызнулась Молли и встала,запахивая халат. Хоть то хорошо, что под треснувшей маской невидно, как у нее пылают щеки.
— Подождите минуточку, — буркнула она и улизнула вспасительное укрытие — в ванную.
Она безжалостно соскребла и смыла маску теплой водой, смазалалицо увлажняющим кремом, отчего оно порозовело и засияло, потомнатянула шорты и майку. Гм-м. Пожалуй, она выглядит лет нашестнадцать — для тридцати одного года совсем неплохо.
Молли сунула ноги в сандалии и вышла во двор; он, оказывается,развалился в ее шезлонге, закрыл глаза, подставил лицо солнцу —явно чувствует себя как дома!
— Кофе будете? — выпалила она.
Джек открыл глаза и покосился на нее.
— Если не трудно.
— Не трудно. — Она метнулась обратно в домик. Ну надоже, в каком виде он ее застал! Чистое пугало! Мог бы предупредить,что придет! Она заметалась по маленькому кухонному уголку,шваркнула кружки на стол, засыпала в них растворимый кофе и, нервнопритопывая ногой, стала ждать, когда закипит чайник.
— Вы разозлились на меня.
Она вскинула голову.
— Почему я должна на вас злиться?
— Потому что я застал вас в таком виде, будто вы только чтосбежали из лягушачьего болота.
Молли выдавила из себя улыбку.
— Однако вы остряк.
Он засмеялся, уперся руками в загородку, отделявшую кухонныйуголок, и наклонился к ней с этой своей завлекательнойулыбочкой.
— Полагаете, я должен сказать, что вы быливосхитительны?
— И ко всем своим грехам добавить еще и ложь?
— Может быть, это не ложь.