Страница 58 из 59
— Вы можете перестать целовать невесту, мистер Кент.
Стоявшие позади прихожане захихикали. Кроме Мораг, которая сукоризной воскликнула:
— Закари Марк!
Зак неохотно выпустил Эмму из объятий и, держа ее за руку, вследза священником пошел в ризницу за алтарем. Саймон и Оливиядвинулись следом.
Зак смотрел по сторонам без всякого интереса. Метлы и веникиборолись за место с будничными ризами священника, расшатаннымстулом и поцарапанным столом, на котором лежала солидных размеровкнига в кожаном переплете, пахнувшая плесенью. Несомненно, книгарегистрации венчаний.
— Удачи тебе, дружище! — хлопнул его по плечуСаймон.
— Думаешь, она мне очень понадобится? — попыталсяотшутиться Зак.
— Угу. Как и дополнительный запас терпения.
Эмма ощетинилась и ущипнула кузена за руку.
— Вот еще! Это мне понадобится терпение, если я собираюсьжить с этим любителем командовать!
— Сомневаюсь. Судя по глазам твоего мужа, первое, что тебепонадобится, это сорочка, в которой ты родилась [19], — коварно улыбнулсяСаймон.
Эмма засмеялась и тут же успокоилась.
— Пока что хватит и той, что на мне.
— Ненадолго, — вставила улыбающаяся Оливия. —Подожди, когда окажешься в моем положении. Клянусь тебе, это нетакое уж приятное зрелище.
— А я думаю, что очень приятное, — сказал Саймон,жестом собственника кладя руку на выпуклый живот жены.
— Так когда, говоришь, тебе рожать? — спросила Эмма,подозрительно глядя на этот холм.
— Не раньше следующего месяца, — хмуро сказалаОливия.
Священника снова разобрал кашель, и все четверо принялись ссерьезным видом расписываться в книге. Как только дело былосделано, Зак взял Эмму за руку и сказал:
— Держись. Сейчас на нас пойдет в атаку целая шеренга.
Подавив смешок и избегая сердитого взгляда священника, онивернулись в церковь под одобрительный шумок прихожан. Спустянесколько секунд этот шумок прорезал возбужденный голос Джейми:
— Рип! Рип, я велел тебе оставаться снаружи! Тебя неприглашали!
Издав нестройный аккорд, орган умолк, и дружная четверка застылана верхней ступеньке лестницы, спускавшейся к алтарю.
В левой части второго ряда царила суматоха. Нарядные докторМарфлит и его жена вышли в боковой проход. На другом конце рядаДжейми, сидевший между Энни и матерью Саймона, уговаривалкоричнево-белого песика с обрывком веревки на шее, пытавшегосязабраться к нему на колени и сожрать псалтырь.
Саймон, с первого взгляда оценивший ситуацию, пробормотал Оливии"извини", сошел по ступенькам и взял Риппера под мышку. Несколькосекунд спустя, когда орган заиграл снова и жених с невестойтриумфально двинулись по проходу, он занял место рядом с женой.
— Я говорил Джейми, что Риппера брать с собойнельзя, — прошептала она. — Не понимаю, как…
— Крисси, — лаконично ответил Саймон. — Тут виднарука сообщника.
— Да, я… О боже, — сморщилась Оливия.
Саймон крепче зажал под мышкой извивавшегося Риппера.
— Не волнуйся. Ничего страшного. Счастливой паре не дотого. Однако… — Он улыбнулся. — Должно быть, это первыйслучай в истории церкви святой Марии, когда на церемонии венчаниявладельцев Шерраби в качестве почетного гостя присутствуетсобака.
— И, думаю, последний, — с трудом промолвилаОливия.
— Я бы не поручился. Может быть, в один прекрасный деньздесь будет венчаться Джейми.
Саймон широко улыбнулся, увидев ошеломленное лицо жены. Видимо,раньше ей и в голову не приходило, что Джейми когда-нибудь вырастети станет солидным членом общества.
— Саймон, — пробормотала она. — Мне кажется…
Что-то в тоне жены заставило Саймона взглянуть на нее болеепристально. Ее черты исказило не ошеломление. Это была боль.
— Оливия! Что с тобой? — резко спросил он.
— Кажется, я… — Она пошатнулась. Саймон обхватил ее занесуществующую талию и отвел в сторону от толпы гостей,устремившихся по проходу.
— Что с тобой? — повторил он.
— Кажется, я… — она положила руку на живот, —рожаю…
— Не может быть!
— Ох, может, — простонала Оливия. — Поверь мне, язнаю, что говорю.
Сердце Саймона стиснул обессиливающий страх, которого он неиспытывал даже в те дни, когда рисковал жизнью. Она должна быларожать только через месяц. Что-то не так. Нет, не может быть, недолжно быть… Потому что если с Оливией что-нибудь случится…
Прекратить, Себастьян. Немедленно прекратить! Саймон заставилсебя двигаться. Если он будет стоять как пень, кончится тем, чтоего жена родит ребенка прямо на церковной скамье.
— Все в порядке, — услышал он собственныйголос. — Все в порядке, моя радость. Я позабочусь отебе. — Не дав себе времени подумать, он спустил Риппера напол, поднял Оливию, весившую больше семидесяти килограммов, иприжал ее к груди. Потом он выбрался с ней в дверь и по каменнымступеням спустился на траву, где группами стояли гости, ждавшиеочереди поздравить Зака и Эмму.
— Мама! — устремился к ним Джейми. — Ma…
— Найди доктора Марфлита, Джейми, — прервал егоСаймон. — Твоя мать рожает.
— Ух ты, — сказал Джейми. — Значит, у нее небудет времени ругать меня за Рипа.
— Очень возможно. Джейми, я велел…
— Знаю. Найти дока Марфлита. О'кей. Вот он, стоит увишни. — Джейми замахал ему рукой и припустился рысью. Все впорядке! Моя мама уже рожает! — крикнул он стоявшей у оградыКрисси. — У нее не будет времени злиться!
Саймон как во сне видел повернувшиеся к ним головы и искаженноеболью лицо Оливии, смотревшей на него с доверием, которого он едвали заслуживал. Затем рядом оказались доктор Марфлит, Зак и… Божеправый! Даже Джералд помогал ему сажать Оливию на заднее сиденьебольшой серой машины.
Машина была не его, но это не имело значения. Саймон сел рядом сженой и взял ее за руку. Когда дверь закрывалась, до него донессяуверенный голос матери:
— Ну вот еще! Вовсе не обязательно становиться похожим натреску в соусе из петрушки, Саймон! Она совершенно здоровая молодаяженщина.
Саймон знал, что Селия права, но ничего не мог с собой поделать.Дорога до поместья казалась нескончаемой.
— Больница, — сказал Саймон, как только они добралисьдо крыльца. — Она не должна…
— Все будет в порядке, — бодро заверил его докторМарфлит. — Если понадобится, мы вызовем "скорую помощь", носейчас главное — это не терять времени.
Саймон закрыл глаза. Не терять времени? Это значит…
— Оливия, — пробормотал он. — Оливия, не… —Он хотел сказать "не умирай", но не имел права позволять ей думатьо смерти. Ведь они так мало прожили вместе…
Он почувствовал прикосновение руки Оливии.
— Не буду, — прошептала она. — Сейчас я будурожать нашего ребенка, Саймон.
И она начала делать это — через несколько минут после того, какони отвели ее в дом.
Но лишь несколько часов спустя до Саймона дошло, что во времявсей этой суматохи он ни разу не подумал о том, выживет ли ребенок,необходимость зачать которого и была причиной его женитьбы.
Оливия открыла глаза. Это потребовало усилий, потому чтопросыпаться не хотелось. Однако ее усталость была спокойной, мирнойи удовлетворенной. Она лежала на боку. В окно струился золотистыйвечерний свет. Солнечный луч согревал щеку, и Оливия постепенностала понимать: что-то изменилось. Она положила руку на живот. Тотбольше не напоминал огромный детский надувной мяч… А рядом состаринной кроватью на четырех столбиках, которую она делила сСаймоном, стояла старинная деревянная колыбель.
Саймон. Где он? Она протянула руку, но его не было рядом.
— Оливия… — Его низкий, веселый и удивительно роднойголос доносился откуда-то сверху. — Оливия, я здесь!
Она повернулась на спину. Муж стоял у кровати и держал в рукахмаленький белый сверток. Младенец… Откуда?
— Оливия, — снова позвал он.
И тут она все вспомнила.
Церковь, Джейми, Риппер, возвращение в поместье на непрерывносигналящей машине. Потом резная деревянная лестница и кровать, вкоторой родилось несколько поколений Себастьянов. А после —сплошной туман. Суматоха, боль, неестественно белое лицо Саймона… идоктор Марфлит, что-то делающий руками в хирургических перчатках.Все кончилось, когда на ее живот легло нечто интенсивно розовое,голое и пищащее. А затем писк прекратился.
19
Игра слов: "Birthday suit" означает по-английски "родильнаясорочка" и "то, в чем мать родила" (то есть кожа). Саймон намекаетна то, что Заку не терпится раздеть Эмму.