Праймашина

– Гридии.

– Прошу простить невежество: география никогда не была моимконьком, поскольку я посвятил себя великой науке – механике. О, этомоя подлинная страсть! И природная склонность к изобретательству,помноженная на глубочайшие знания и выдающийся талант, позволилимне взобраться на недосягаемую для остальных вершину. Тридцатьчетыре награды за десять последних лет. Тридцать четыре!

«А не позвать ли мне кого на помощь?»

Пара стражников наверняка успокоят говорливого коротышку, нообращаться к ним Карлос постеснялся. В конце концов, он лорд илинет? Лорд! Будущий, конечно, но все-таки лорд. И должен самразбираться с подобными «прожектерами».

– Ты…

Но продолжить вновь не удалось.

– Спасибо за проявленный интерес! Огромное спасибо! Как яеще не упоминал, милостивый лорд, ваш недостойный собеседник нетолько обладает заслуженной научной славой, но и являетсяизобретателем и полноправным владельцем уникальной прайм-лесопилки,на которую имеется соответствующий патент и наилучшие рекомендациимудрецов имперского Ученого Совета. Сия лесопилка, которую я, свысочайшего дозволения имперских надзорных органов, осмелилсяназвать «Пилорама Бенефит», произвела настоящий фурор на знаменитойтехнической ярмарке в Нижнем Верхоправске и была немедленнозапрещена к экспорту в южные земли… – Акакий заговорщицкиподмигнул Карлосу: – Вы понимаете, на что я намекаю, милостивыйлорд? Моя лесопилка настолько хороша, что ее нельзя продаватьадорнийцам. Хотя я не понимаю, почему? С помощью моей невиданной«Пилорамы» проклятые адорнийцы могли бы спилить все своитруднопроходимые леса, после чего блестящая имперская армия взялабы их голыми руками. Не правда ли? Но узок, неимоверно узоккругозор наших славных надзорных органов…

– Ты говоришь изменнические вещи, – пробормоталКарлос. – Подстрекательство и все такое… Знаешь, как умеетпытать имперский прокурор, Харакий?

– Акакий.

– Специально меня путаешь?

– Ни в коем случае, милостивый лорд!

– Тогда зачем завел разговор об адорнийцах?

– Но ведь вы не адорниец, милостивый лорд, не так ли? И вИдмарской Пуще, как я успел заметить, полным-полно деревьев. Азначит, вы можете с полным правом приобрести у меня патент напроизводство «Пилорамы Бенефит», а также, за небольшие отчисления вмою пользу – лицензию на ее промышленное использование и потрястисоседей невиданной рабо – тоспособностью агрегата, что, безусловно,приведет Фридию к немыслимому процветанию.

– Гридию.

– По дороге в ваш замечательный город я видел принадлежащиемилостивому лорду заповедные леса и с восхищением представил, какстолетние деревья превращаются в доски и брусья, столь необходимыедля строительства и благоустройства окрестных провинций. Опять же –борьба с Чудью. Стоит лишить проклятую нечисть естественной средыобитания, как ваши блестящие стражники возьмут ее голымируками.

– Кого?

– Чудь?

– Где возьмут?

– В Пуще. В смысле, когда «Пилорама Бенефит» превратит ее впустыню.

– А где я буду охотиться? – недоуменно поинтересовалсяКарлос.

Вопрос едва не поставил Акакия в тупик.

– Вы любите охотиться?

– Обожаю.

– Гм… – Но через мгновение решение былонайдено. – А что, если спилить леса соседей? Я уже вижу этучарующую картину, милостивый лорд: вы берете в аренду их заповедныелеса, лет, скажем, на сто, и запускаете в них «Пилораму Бенефит»,превращая каждую деревяшку в серебро. Акции вашей лесопромышленнойкомпании растут, как на праймовых дрожжах. Вы не знаете, кудадевать деньги, и мостите серебром улицы…

– Оставь свои бредовые россказни.

Далее должно было последовать сакраментальное: «Пошел вон!»,однако Бенефит вновь успел.

– Вижу, что будущее богатого негоцианта вас не привлекает,молодой лорд, – тоном заправской гадалки произнес бродячийгений. – Я давно понял, что ваша стезя – воинская. Вы рожденыдля великих подвигов, не так ли?

И угодил в самую точку.

– Сегодня ночью я лично поразил опаснейшегопреступника, – самодовольно ответил Карлос, – который намоих глазах ухитрился убить Героя.

– Но ведь Героя можно воскресить, – неожиданно грустнопроизнес Акакий. И слова эти, как показалось Карлосу, вырвались изсамой души лысого ученого.

– Что ты сказал?

– У меня есть превосходное решение для вашей армии,милостивый лорд, удивительная полевая кухня, не требующая ни дров,ни угля! – с энтузиазмом провозгласил Бенефит. – Простозабросьте в котел крупу, добавьте воды, немного масла, соли, ичерез пять минут ваша непобедимая армия получает рассыпчатую кашу!Забудьте о жадных маркитантах и вороватых поварах! Их не будет! Едуобеспечит мой котел.

– Твой?

– Это восхитительное и наиполезнейшее изобретение обрелоскромное название «Механическая готовка Бенефит» и произвелоошеломляющее впечатление на всех столичных военных вельмож…

– И сколько «Готовок» ты продал имперской армии? – сиздевкой поинтересовался Карлос.

Бенефит вновь вздохнул и признался:

– К глубочайшему моему сожалению, завистники успели и тут.Во время главного испытания прототип «Готовки» неожиданнозагорелся, опалив роскошный мундир лейб-маршала Смита, и я…

– И тебе пришлось бежать.

– В какой-то степени.

– Стремглав.

– Но если вас не устраивает «Готовка»… – Бенефитсобрался продолжить натиск, но на этот раз не успел уже он.

– Ты мне надоел. – В какой-то момент прилипчивыйбродяга Карлосу даже понравился. Было в нем нечто заводное,необычное для скучных гридийских будней, оригинальное и чужеземное.Однако неожиданное замечание насчет Героев развеяло появившийсяфлер в дым. – Послушай, Собакий…

– Акакий.

– Непринципиально. Видишь во-он тех людей? – Карлосуказал на стоящих у крыльца Академии Героев.

– Вижу, – поникшим голосом ответил ученый. Он ужепонял, что услышит дальше.

– Если не оставишь меня в покое, следующую лекцию будешьчитать им. И посвящена она будет твоему умению залечивать переломыв походных условиях. Уловил?

– Уловил. Подумайте насчет лесопилки.

– Вон!

Бенефит растворился, а Карлос, поколебавшись, направился кГероям.

Гридия была владением большим, достаточно богатым, но мирным,что было весьма и весьма необычно для нынешнего неспокойноговремени. Лорд Датос предпочитал с соседями дружить, а не воевать.Мелкие обиды прощал, крупных не затевал, а потому Гридия, как все,в общем-то, владения Пущи, междоусобиц не знала. Вот и получилось,что Героев в Гридвальде было немного. Всего четверо.

И все они грелись сейчас во дворе замка на теплом утреннемсолнышке, лениво поддерживая неспешный разговор.

Самым могучим из гридийских Героев был, безусловно, воеводаГенрих Ураган. Старый, покрытый шрамами воин, друживший с лордомДатосом сызмальства и прошедший с ним всю Войну за Туманную Рощу.Ураган с детства знал только бой, тренировался, воевал, убивал,заслужил славу первого рыцаря Пущи и одним из первых в империипочувствовал Зов, принял прайм и превратился в одного из самыхмогучих Героев, в того, кого почтительно именовали воеводами. Внесокрушимого воина, закованного в тяжелые доспехи. Но Генрих былне только самым сильным – он считался лидером гридийских Героев,командиром их небольшого отряда, и авторитетом уступал лишь старомулорду.

Сейчас Ураган стоял у крыльца Академии Героев и о чем-тобеседовал с Джейкобом Самострелом, развеселым дуэлянтом, никогда нерасстающимся с элегантным и крайне опасным остробоем – уникальныморужием этих Героев, объединяющим острый тесак и миниатюрнуюпрайм-пушку. Рыжий Герой – его длинные волосы были увязаны в«конский хвост» – доспехов не признавал: носил щегольский камзолгридийских цветов и считался главным сердцеедом Гридвальда.Подружек Джейкоб менял едва ли не каждую неделю, но все онивспоминали о развеселом Герое лишь в самых восторженных тонах.Живость и жизнелюбие Самострела уравновешивали его эгоизм, авиртуозное владение остробоем – нелюбовь к дисциплине. Джейкоб струдом терпел приказы, но Урагана уважал и, пересилив себя,научился действовать в команде.