Вторая могила слева

- Нет, - выдохнул он, хватаясь за исчезающий плащ. Меч упал напол, рассыпался на куски и испарился. В глядящих на меня глазахотчетливо читалась мольба. – Датч, нет.

Чувство вины, пронзившее мое сердце, казалось в сто раз хужевсего, что он мог сделать с помощью своего меча. Взгляд обвинялменя в предательстве. А потом он исчез. Через мгновение с громкимвздохом очнулось его материальное тело. Рейес задыхался, стиснувзубы от невыносимой боли, исказившей его прекрасное лицо.

- Дядя Боб! – закричала я, и они с папой бросились ко мне. –Пожалуйста, помогите ему…

***

Рейеса устроили в карете скорой помощи, где сразу поставиликапельницу и надели кислородную маску. Сильное крепкое тело теперьказалось хрупким и уязвимым. Больше всего на свете мне хотелосьобнять его и прогнать все плохое, что с ним когда-нибудь случалось.Но для этого понадобилось бы сказочное волшебство. Благодаря жемоим способностям – или скорее вопреки им – волшебство былопоследним, во что я верила.

Мы с папой и дядей Бобом сочинили историю еще до приезда скорой.Мы втроем якобы шли ко мне за какими-то документами, как вдруг яуслышала шум в подвале. Там мы нашли Рейеса, который был безсознания, и вызвали скорую. Сойдет, если никому не вздумаетсякопнуть глубже. Мне пришлось рассказать эту историю раз двадцать,поэтому меня уже тошнило от нее.

Я сидела в приемном покое, завернутая в папину куртку, чтобыскрыть пропитанную кровью одежду, и надеялась услышать хоть что-тоо состоянии Рейеса, пока какой-то доктор засыпал менявопросами.

- Послушайте, это все, что мне известно. Понятия не имею, где онтак поранился и что произошло, и мне очень жаль, что некоторые ранывыглядят старыми. Он уже был в таком состоянии, когда я егонашла.

Прогнав врача мрачным взглядом, рядом со мной присел Нил Госсетс двумя чашками кофе в руках.

- Спасибо, - поблагодарила я.

- Где твой дядя?

- Вернулся в участок. Он же только что раскрыл запутанное дело,поэтому сейчас берет показания.

А еще Диби должен был обо всем сообщить Куки. Она будет рада,что мы нашли Рейеса.

- Итак, - Нил вручил мне чашку и нахмурился при виде крови намоих руках, - судя по всему, Рейес очнулся в больнице для хрониковс полной амнезией. В конце концов, он был в коме после пулевогоранения в голову. Не знал, кто он и тем более где. Значит, он неможет нести ответственность за побег, раз уж понятия не имел, чтосовершает его.

Я ахнула. Ухмыльнувшись, Нил протянул руку и помог моей челюстивернуться на место.

- Ты правда это сделаешь? – спросила я полным надежды иблагодарности голосом.

- Правда.

Я с облегчением вздохнула:

- Спасибо тебе, Нил. Огромное спасибо.

- Не стоит об этом. – Он сделал глоток. – Я серьезно, вообще нестоит об этом упоминать. Мне нравится моя работа.

Я улыбнулась:

- Черт возьми, у меня же теперь есть на тебя компромат. Хм-м… -Я сделала большой глоток кофе. – Чего бы мне хотелось?

- Обследовать голову? – предложил вариант Нил. – Для этого,кстати, тебе не придется никого шантажировать. У меня естьзнакомые, у которых есть знакомые.

- Если мне понадобится мозгоправ, я обращусь к сестре.

- О да, твоя сестрица просто шикарная. – Он уселся поудобнее,предаваясь воспоминаниям.

- Фу-у. – Джемма, безусловно, красавица, но, боже упаси, НилГоссет? И моя плоть и кровь? Ну уж нетушки. – Я должна тебе кое-чтосказать.

Он выпрямился.

- Звучит серьезно.

- Так и есть. Я его связала.

- Чего?

- Я его связала, - тяжело вздохнув, повторила я. – Не веревками,конечно, но связала.

Нил наклонился ко мне и еле слышно спросил:

- А тебе можно такое мне рассказывать?

- Не особенно. – Пихнув его по-дружески плечом, я опустилаголову, стыдясь того, что собиралась сказать. – Я привязала егонематериальное тело к материальному. Теперь он не может выходить изтела. Потому что привязан к нему.

- Ты и такое умеешь?!

- Судя по всему, умею. Как-то само собой получилось.

- Ни фига себе.

- Не в этом дело. Он в бешенстве.

Нил остолбенел и в ужасе уставился на меня.

- Что-что?

- Ну, он вроде как кипит от злости, - пояснила я, дернув уголкомрта.

Он поиграл желваками, пытаясь, видимо, придумать, чтосказать.

- Чарли, - решился он наконец, - однажды я видел Рейеса в гневе,помнишь? Это оставило неизгладимое впечатление.

- Знаю, и мне очень жаль. Но он собирался покончить с собой. Яне знала, что еще можно сделать.

- Поэтому довела его до белого каления, чтобы потом вернуть втюрьму?! – голос Нила превратился в хрипящий шепот.

Я съежилась. В его устах это звучало еще хуже.

- Можно и так сказать.

- Черт тебя дери, Чарли!

- Что она натворила на этот раз?

Мы с Нилом подняли головы. Перед нами стоял Оуэн Вон, тот самый,который пытался переехать меня в старших классах. В чернойполицейской форме, с сияющим значком – в общем, при полномпараде.

- Вон, - холодно поприветствовал его Нил.

Оэун постучал ногтем по значку:

- Офицер Вон. Мне надо знать, что произошло в том подвале.

О чудесный дракон Пита[28]!

- Я дала показания детективу Дэвидсону, - заявила я, с вызовомглядя на него.

- То бишь дядюшке Бобу?

- Ему самому.

Осмотрев коридор в обоих направлениях, Оуэн наклонился комне:

- Не желаешь узнать, что я о тебе думаю?

- Мм-м, это вопрос с подвохом?

- Ничего-ничего. – Он выпрямился. – Поберегу это до лучшихвремен. Например, до того прекрасного дня, - Вон ухмыльнулся впредвкушении, - когда засажу твою задницу за решетку, - и умчалсяпрочь.

- Серьезно, - спросил Нил, - какого черта ты ему сделала?

Я подняла руки.

- Ты же был его закадычным другом, ты мне и скажи.

Еще какое-то время он слонялся поблизости. Потом появилась Кукис едой и сменой одежды. Она пыталась убедить меня вернуться домой,но я не могла, пока не узнаю, как там Рейес. Приехал и уехал папа.Приехала и уехала Джемма. Наконец ко мне вышел врач с уставшимиглазами. Рейеса определили в палату интенсивной терапии, однако,учитывая обстоятельства, держался он на редкость хорошо. И всеравно уйти я не могла. Когда стало темнеть, пришел Ангел иоставался со мной всю ночь. Он сидел на полу у моей головы, пока язаявляла права на маленькую обитую дермантином скамейку и спала такхорошо, как только можно спать на маленькой обитой дермантиномскамейке.

Рано утром в больницу вернулся немного взвинченный дядя Боб.

- Почему ты не поехала домой?

- Потому что. – Я потерла глаза и спину и посмотрела на Ангела.– Ты тут всю ночь просидел, малыш?

- Ясное дело, - ответил он. – Вон тот чувак все время на тебятаращился.

- Который? Вон тот? – я указала на мужчину, спящего напротивменя. – Мне кажется, он просто спит с открытыми глазами.

- Ну, тогда он псих.

- Ага. Как идут дела? – поинтересовалась я у Диби.

- Едем в Руис. Получили разрешение на эксгумацию тела некоегомистера Сола Ромеро.

- Это хорошо. А кто такой Сол Ромеро?

- Человек, под которым предположительно похоронена ХанаИнсинья.

- Ах да, я же знала…

- Так ты с нами?

Я слабо пожала плечами:

- Наверное. Все равно власти не разрешат мне увидеть Рейеса.

- Тогда какого хрена ты торчишь тут всю ночь?

Я снова пожала плечами:

- Да ладно тебе, обжора. Мне надо принять душ.

- Пойдем, я тебя подвезу. Заодно Куки прихватим. С шерифомвстретимся уже на месте.

На руисское кладбище мы подъехали как раз за Мими и Уорреном.Кайл Кирш со своим отцом уже были там. По покрасневшим глазам былоясно, что никому из них не удалось выспаться. Мать Кайла нашли вМиннесоте, и сейчас она ждала, когда ее перевезут обратно вНью-Мексико. К сожалению, Хи Инсинья тоже присутствовала. По еелицу было видно, как она страдает. Мое сердце болезненно сжалось ипотянулось к ней.

- Это там, - сказала Мими шерифу округа Мора, указывая на могилумистера Ромеро, - вторая могила слева.