Поцелуй куртизанки

Дэвид сочувственно кивнул. Мия подумала: «Вот видите, мы нетакие уж разные». Но она оставила эту мысль при себе, боясь, чтоДэвид над ней посмеется.

— Дэвид, эта комната полна воспоминаний, не будет ли легчезабыть их, если начать создавать новые?

«Со мной». Это она тоже не стала произносить вслух.

— Все это, — он обвел жестом статуи и керамику, —хорошие воспоминания. Как вы сказали, дурные воспоминания остаютсяс нами, они хранятся в таком месте, откуда их невозможностереть.

— Расскажите мне о них.

«Поделитесь со мной своей ношей».

Мия замерла, боясь отпугнуть его даже малейшим жестом, которыйвыдаст ее привязанность и понимание.

Дэвид отвел взгляд и посмотрел на украшение на стене — фигуру,похожую на восходящее солнце во всем блеске его лучей. Вероятно,это было древнее изображение какого-то языческого бога. Он похлопалпо карману, но либо не нашел сигарету, либо вспомнил, что Мия ихтерпеть не может.

Он подошел к письменному столу, сел, пошуршал бумагами и нашелнебольшой кусок камня, Дэвид взял его в руку, ничего не говоря нисловами, ни взглядом.

Мия сдалась. «Черт! — Она нарочно употребила мысленно эторугательство. — Ему не нужна даже моя любовь…»

Ее мысленную тираду прервал голос Дэвида:

— Мне было одинаково трудно подчиняться приказам как будучимичманом, так и будучи рабом. Каждый раз, когда я нарушал правила,меня наказывали, но я был очень ценным имуществом — сильный,здоровый мужчина. Когда оказалось, что наказывать меня физическиневыгодно, надсмотрщик взял другого раба и заставил его страдатьвместо меня.

— Какой ужас! Мне очень жаль. Это все равно что наказыватьодного из лакеев всякий раз, когда я говорю «нет».

— Это еще хуже, намного хуже. — Дэвид отвел взгляд, иМия была рада, что не видит выражения муки в его глазах. — Онвсегда выбирал кого-нибудь, кто был мне дорог.

«Кого он любил», — подумала Мия.

— Не только мужчин, но и женщин, детей моих знакомых. Этокак если бы кто-то за ваш проступок убил Джанину.

Мии стало не по себе, она могла только гадать, сколько раз такоеслучалось.

— Ну что, это достаточно дурное воспоминание, выудовлетворены?

Его сердитый тон застал Мию врасплох, она только и смогла, чтокивнуть.

— Оттого, что я вам это рассказал, мне ничуть не сталолучше.

— Тогда мы больше никогда не будем говорить об этом.

Дэвид не ответил.

— Но понимаете, Дэвид, мне стало лучше от того, что я этоуслышала. Я почувствовала себя ближе к вам, и эта близость не имеетникакого отношения к постели.

— Мия, что вы здесь делаете?

Она не хотела ему говорить. Она не желала первой говорить: «Ятебя люблю».

— Мне нужно было поговорить с вами наедине, и я знала, чтов конце концов вы придете сюда. Где вы были так долго?

— Я искал вас.

— Ну да?!

Ответить Дэвид не успел — в дверь постучали.

— Войдите!

В кабинет вошел герцог Мерион. Казалось, он удивился, увидевздесь Мию, но не был особенно потрясен.

— Ваша светлость, мы просто разговаривали, — волнуясьпояснила Мия, делая глубокий реверанс.

— Да, я это вижу. Ценю вашу осмотрительность.

Как почти всегда, Мия не смогла понять, то ли герцог проявляетлюбезность, то ли он по-прежнему ее презирает.

— Если вам нужно поговорить с лордом Дэвидом, я уйду.

— Мия, прошу вас, останьтесь. — Дэвид бросил взгляд пагерцога. — У меня нет от вас секретов.

Сердце Мии пропустило удар. Если он правда так думает… если…

Она села на самый ближний к двери стул и стала слушать, какгерцог объясняет Дэвиду, что он еще раз обдумал ситуацию.

Кто-то сумел заставить его передумать. Кто? Мистер Гаррет?Елена? Мие было все равно — кто, но она сжала губы, чтобы нерассмеяться от радости. Мысли унесли ее в приключение, достойноепера Джейн Остен, она уже предвкушала счастливый конец, нонапряженный голос Дэвида вернул ее к действительности.

— В таком случае, Лин, я оказываюсь там же, где был доэтого. Если ты готов предоставить только половину финансирования,то мне придется потратить месяцы, если не годы, на поиски другогоисточника финансирования. Это равносильно отказу.

Мие хотелось крикнуть Дэвиду, чтобы он с благодарностью принялпредложение герцога и постарался извлечь из него все, что можно.Какими же упрямыми бывают мужчины! Существует множество разныхспособов найти деньги, которые ему нужны.

— Дэвид, я не могу рисковать таким количеством средств нидля какого проекта. Это вопрос осторожности. Ты настолько увлеченсвоей фабрикой, что не допускаешь возможности, что проектпровалится.

— Он не провалится! — Мия не могла большесдерживаться.

— Благодарю вас, Мия, — сказал Дэвид. — Вашауверенность…

Мия не сомневалась, что он собирается сказать что- тонеприятное, она это чувствовала по голосу, поэтому перебилаего:

— Дэвид, я вложу средства в ваш проект. Я предоставлю вамвторую половину финансирования.

Оба брата воззрились на нее.

— К сожалению, этого придется подождать. До следующего годая не смогу распоряжаться деньгами, но вы ведь можете начать работу,учитывая мое обещание.

Мия кивнула, словно они без колебаний согласились с еепредложением.

— Я не возьму ваши деньги, — возразил Дэвид, —Вам нужна уверенность в завтрашнем дне.

— Но она у меня будет, если я вложу деньги в вашухлопкопрядильную фабрику.

Мия посмотрела на герцога.

Тот улыбнулся, но затем отрицательно покачал головой:

— Мия, это очень мило с вашей стороны, но действовать,опираясь на чувства, — верный путь к финансовойкатастрофе.

— Сразу видно, что вы родственники и воспитаны одним и темже закоснелым гувернером.

«И отцом». Мия подумала, что, если у нее ничего не получится,она закидает бюст старого герцога гнилыми фруктами. Она подошла кДэвиду и встала так, чтобы он смотрел не на герцога, а на нее.

— Если вы не хотите воспользоваться моими деньгами, тоженитесь на мне, и они станут вашими. Вы сможете вложить их вдело.

Дэвид опешил.

— Вы делаете мне предложение?

— Да, если это нужно, чтобы убедить вас в серьезности моихслов.

— Мия, мне нравится ваша щедрость, и я ценю вашу веру вменя, но женитьба означает совсем другую жизнь, непохожую на ту,которую вы ведете сейчас.

— Это будет приключением, и мы сможем заниматься любовьювсякий раз, когда захотим.

Это скандальное высказывание произвело именно тот эффект, накоторый Мия рассчитывала. Герцог вмешался:

— Я ухожу и предоставляю вам улаживать разногласия безменя.

И он немедленно ушел. В комнате повисло молчание. Мия незаговаривала, чтобы узнать, что скажет Дэвид. Зачастую молчаниеравносильно действию. Но конечно, правильное действие никак нельзянедооценивать, поэтому еще до того, как Дэвид что-нибудь сказал,Мия подошла и поцеловала его.

Дэвид не мог сомневаться в силе ее чувства. Оно было такимострым, всепоглощающим; что ее тело дрожало от желания. Их губыслились, руки сплелись, они прильнули друг к другу, и их телакаждой лаской говорили, что вместе им намного лучше, чемпорознь.

Мия откинулась назад в его объятиях и попыталась перевестидух.

— Я тебя люблю, — сказал Дэвид.

Это были самые удивительные слова, какие Мия когда-нибудьслышала, хотя она не поняла, почему он добавил: «К чертукачели!..»

— Дэвид, мой дорогой и единственный любовник, это большепохоже на ультиматум, чем на признание.

По-прежнему обнимая его за шею, она поцеловала его в подбородок.Его губы тронула улыбка.

— Мия, я тебя люблю.

— Гораздо больше похоже на признание в любви, почтиидеально. И я тебя люблю.

Каждое слово она сопровождала быстрым поцелуем и закончила фразутаким поцелуем, что у Дэвида не осталось никаких сомнений. Онусмехнулся, почти рассмеялся.

— A-а, значит, качели пришли в равновесие!

— Какие качели?

Он объяснил ей свою теорию.

— О, это же чудесно! Это будет наш способ мерить жизнь вследующие годы.

Она подвинулась, пытаясь обрести равновесие совсем другого рода.Дэвид начал развязывать ленты на ее платье.