Путешествие

На следующий день они купили елку и вместе ее нарядили. Как этоне похоже на мрачные унылые рождественские праздники в Виргинии,думала Мэдди. Джек делал вид, что никакого праздника не существует,и хотел, чтобы она вела себя так же. Это Рождество будет самымсчастливым в ее жизни, несмотря на возникающие временами сожаленияо прошлом, о Джеке, о том, что все обернулось не так, как онаожидала. Временами ей приходилось напоминать себе о том, что безнего ей намного лучше. Когда воспоминания о хороших днях с Джекомгрозили затопить ее волной горечи и отчаяния, она гасила ихвоспоминаниями об унижениях, тирании и садизме, которых былонамного больше. Главное – у нее теперь есть Билл и Лиззи. Ей простонеобыкновенно повезло.

В канун Рождества, в два часа дня, наконец, последовалдолгожданный телефонный звонок. Ее предупредили, что на усыновлениемогут потребоваться недели и даже месяцы. Поэтому она приказаласебе выкинуть это на время из головы и сосредоточила все своевнимание на Лиззи.

В телефонной трубке звучал знакомый женский голос:

– Все готово. Малыш хочет домой к своей мамочке, чтобыотпраздновать вместе с ней Рождество.

Та самая служащая из отдела социальной опеки, которая помогалаей в усыновлении Энди!

– Это правда?! Я могу его забрать?!

Мэдди растерянно оглянулась на Лиззи, однако та не поняла, в чемдело, и лишь засмеялась в ответ.

– Он ваш. Сегодня утром судья подписал все бумаги. Онподумал, что вам захочется, чтобы это произошло до Рождества.Провести праздник со своим сыночком – что может бытьпрекраснее!

– Где он?

– У меня в офисе. Его только что привезли. Вы можетезабрать мальчика в течение дня, только я тоже хотела бы пораньшепопасть домой к своим детям.

– Я буду у вас через двадцать минут.

Мэдди положила трубку. Обернулась к Лиззи, быстро объяснила ей,в чем дело.

– Поедешь со мной?

Она совсем растерялась. Она ведь никогда не заботилась омаленьком ребенке и даже не представляла себе, что это такое. Онаеще и не купила ничего для Энди, чтобы ненароком не спугнуть удачу.И, кроме того, она рассчитывала, что у нее будет больше времени наподготовку.

– Мы ему купим все, что нужно, после того как заберем, –успокоила ее Лиззи.

Скитаясь по домам и приютам, Лиззи часто выполняла роль сиделкипри малышах, и поэтому знала об этом больше, чем ее мать.

– Я даже не знаю, что нужно купить... памперсы, детскоепитание... что еще... наверное, погремушки, пустышки... и всетакое. Правильно?

Мэдди ощущала себя четырнадцатилетней девчонкой. От радостноговозбуждения она едва могла устоять на месте. Ее била нервная дрожь.Она поспешно умылась, причесалась, надела пальто, взяла сумочку ипобежала вниз по лестнице. Лиззи за ней.

Они на такси подъехали к офису. Энди мирно спал, одетый в белыйсвитерок, голубые махровые штанишки и белую шапочку. Временныеприемные родители подарили ему на Рождество медвежонка. Со слезамина глазах Мэдди обернулась к Лиззи. Как она виновата переддочерью... Почему не взяла ее тогда из родильного дома!

Лиззи, казалось, поняла, что она чувствует. Подошла ближе,обняла мать за плечи.

– Все нормально, ма... Я люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю, радость моя.

Мэдди поцеловала дочь. В этот момент Энди проснулся и заплакал.Мэдди взяла его на руки и прижала к своему плечу. Он огляделся,словно искал знакомое лицо, и заплакал еще громче.

– Я думаю, он хочет есть, – сказала Лиззи с уверенностью,которой Мэдди отнюдь не ощущала.

Служащая подала Мэдди сумку с вещами Энди и детским питанием,протянула лист с инструкциями и вручила толстый конверт сдокументами по усыновлению. Сказала, что Мэдди придется еще разпоявиться в суде, но это уже чистая формальность. Ребенок теперьявляется ее сыном.

Мэдди решила сохранить его прежнее имя, но поменять фамилию исвою тоже на девичью – Бомон. Не хочет она больше иметь ничегообщего с Джеком Хантером. В следующей своей телепрограмме – когдабы это ни произошло – она появится уже как Мэдлен Бомон. А ее сынабудут звать Эндрю Уильямом Бомоном. Второе имя она решила датьребенку в честь Билла, его крестного отца.

Прижимая к себе драгоценную ношу, с выражением благоговейногоизумления на лице она вышла из офиса в сопровождении Лиззи. Ониостановились у детского магазина и у аптеки. Купили все, чтопосоветовали Лиззи и продавщицы. Загрузили машину до отказа. Тамедва осталось место для них двоих.

Нагруженные детскими вещами, сияя счастливыми улыбками, онивошли в свою квартиру. В этот момент зазвонил телефон.

– Давай подержу, ма.

Лиззи протянула руки. Мэдди с неохотой отдала ей малыша. Ей нехотелось расставаться с ним ни на минуту. Если до этого у нее имелькали сомнения в том, что она поступает правильно, то теперь ониразвеялись. Все правильно, именно это ей необходимо, и она хочетэтого всей душой.

– Где ты была? – спросил в трубке знакомый голос. Билл. Оннедавно вернулся с лыжной прогулки с внуком, и ему не терпелосьрассказать ей об этом.

– Где ты была, Мэдди?

Ее губы сами собой раздвинулись в улыбке.

– Забирала твоего крестника.

Лиззи включила иллюминацию на елке. Квартира озарилась теплымуютным светом. Как жаль, что Билла нет с ними на Рождество.Особенно теперь, когда здесь Энди.

В первый момент Билл не понял, о чем она говорит. Потомпочувствовал по голосу, как она счастлива.

– Вот это рождественский подарок! Как он?

– Он просто прелесть. Билл. – Мэдди улыбнулась дочери,державшей на руках своего маленького братишку. – Сам увидишь.

– Ты привезешь его с собой в Вермонт?

Глупый вопрос, понял Билл. Какой у нее еще выход? И потом,ребенок не новорожденный. Ему уже два с половиной месяца, и онздоровенький малыш.

– Да, если ты не возражаешь.

– Привози. Мои ребятишки будут счастливы. Да и нам с нимнадо познакомиться, раз я собираюсь стать его крестным отцом.

Больше он ей ничего не сказал. Но поздно вечером позвонил сноваи на следующее утро тоже. Мэдди с Лиззи пошли в церковь нарождественскую мессу и взяли с собой маленького Энди. Всю службу онмирно проспал. Мэдди положила его в элегантную голубую переноснуюкорзиночку, и он лежал там, как маленький принц, в новенькомголубом свитерке и голубой шапочке, под большим теплым голубымодеялом, вместе со своим медвежонком.

Наутро они с Лиззи открыли свертки с подарками, приготовленнымидруг для друга. Сумочки, перчатки, книги, духи... Но лучшимподарком для них, конечно же, стал Энди, лежавший в своей голубойкорзиночке и смотревший на них широко открытыми глазами. Мэддипоцеловала его, и он одарил ее в ответ сияющей улыбкой. Мэддизнала, этот момент она никогда не забудет. Никогда не перестанетблагодарить судьбу за ее бесценный дар. Она взяла ребенка на руки ибеззвучно помолилась о его матери, завещавшей ей свое дитя.

Глава 24

На второй день Рождества Мэдди и Лиззи отправились в Вермонт вовзятой напрокат машине. Сейчас она выглядела как цыганский тарантасиз-за множества детских вещей. Почти всю дорогу ребенок мирнопроспал. Мэдди с дочерью беседовали, много смеялись, порой самитолком не зная над чем. По пути остановились перекусить. Энди тожеполучил свою бутылочку. Мэдди чувствовала себя счастливой, какникогда в жизни. И никогда еще она не ощущала такой уверенности втом, что поступает правильно, именно так, как надо. Только теперьона до конца поняла, чего лишил ее Джек, вынудив стать бесплодной.На самом деле он ее лишил уверенности в себе, самоуважения, чувствасобственного достоинства, возможности принимать решения, касающиесяее собственной жизни. Слишком дорогая цена за престижную работу иматериальные блага, которые он ей предоставлял. Слишком неравныйобмен.

– Что ты собираешься делать со всеми предложениями оработе? – спросила Лиззи.

Мэдди вздохнула:

– Пока не знаю. Конечно, я бы хотела вернуться к работе, ноеще больше мне хочется хотя бы немного насладиться тобой и Энди.Это моя первая и последняя возможность в жизни быть только матерью,настоящей матерью. Как только я приступлю к работе, времени на этоне останется. Торопиться пока некуда.