Страница 75 из 178
- Я. Не. Уйду. Из. Ресторана!
Агния произнесла это медленно, внятно, четко. Выделяя каждоеслово. И смотрела при этом не на Зою Михайловну, а на Щура,сидевшего на одном из стульев в углу комнаты. Того самого«человека», который предлагал ей свою «поддержку», как начинающей иперспективной певице, имеющей возможность в будущем сделать карьеруне только в опере, но и на эстраде, по его словам. А он готовпомочь ей и на начальном этапе, и в дальнейшей поддержке и«продюссирование». Разумеется, за весомый процент от прибыли. Нутак и вкладывать Щур готов немало, так как Зоя Михайловна уверилаего, что у Агнии есть огромные перспективы и потенциал для того,чтобы оправдать любые инвестиции. А оперный «налет» исполнителясейчас был так моден и востребован у широких масс…
- Агния, я тебе уже не раз говорила, что ты должна закончитьэтот этап. - Зоя Михайловна недовольно поджала губы. - Безусловно,в тот момент эта работа и то, что ты ее получила – помогло тебевыдержать все, свалившееся на тебя. Обеспечило деньгами. Но теперьу тебя есть возможность работать в более соответствующем месте иодновременно с этим уже делать карьеру.
Агния медленно втянула в воздух через нос и попыталась взятьсебя в руки, чтобы не заорать. Потому что, несмотря на всевоспитание и с детства привитые правила поведения, в ней накопилосьстолько всего, а тут еще это! Агния начала подозревать, что ЗояМихайловна вообще не собиралась с ней сегодня заниматься. Похоже,все это и было задумано только для того, чтобы Агния наконец-топоговорила со Щуром, чего так долго добивалась ее преподаватель. Доэтого момента ей удавалось избегать и игнорировать подобные намекис ее стороны. Сегодня Агнию столкнули с этим лицом к лицу. Впрочем,вопрос, как таковой, перед ней не стоял – Агния даже не собираласьдумать о том, чтобы уйти из ресторана или вычеркнуть из своей жизниБоруцкого, на что так прозрачно намекала Зоя Михайловна, пытаясьдавить на ее мнение своим авторитетом и влиянием.
А Агния в этот момент могла мечтать только о том, чтобы этозакончилось до того, как сюда придет Вячеслав Генрихович. И ужезадумывалась, что неплохо было бы просто уйти самой. В концеконцов, не похоже, чтобы кто-то тут собирался заниматься вокалом. Аслушать все это она не обязана.
- Знаете, Зоя Михайловна, со всем моим к вам уважением, я нехочу это больше обсуждать, - говоря это, Агния взяла куртку,которую бросила на стул, едва вошла в класс, - занятия не будет,как я понимаю. Так что, я пойду.
- Агния, - Зоя Михайловна нервно оглянулась на Щура и поднялась,- ну почему ты не хочешь понять, что поступаешь глупо? Ты оченьумная молодая девушка, так не позволяй своему подростковомуупрямству и чувству противоречия помешать твоему будущему. Понятно,что ты можешь испытывать чувство благодарности к человеку, которыйпомог тебе в трудную минуту, и не хочешь подводить его или нечто вэтом роде. Но никто же не обязывает тебя работать на Боруцкого доскончания дней, тебе никто не ставил этого условия. Тем более, я непонимаю твоего желания работать на …
- Хватит!
Агния достаточно выслушала нравоучений от Зои Михайловны, чтобызнать, что именно она сейчас собиралась сказать. И не хотела этослышать.
- Я не желаю это обсуждать! И слушать ваше мнение о ВячеславеГенриховиче! – впервые она позволила себе откровенно повысить голосна Зою Михайловну. – Он сделал для меня столько, сколько никто и непытался. И пока я могу там работать, я буду это делать. Сблагодарностью и уважением. - Она твердо выдержала двойной взгляд иЩура, и Зои Михайловны. А потом повернулась к преподавателю. - И,кроме того, я откровенно не понимаю, чем ваш Михаил Петрович… - онахотела сказать «лучше Боруцкого», но одернула себя, - так хорош. Непримите на свой счет, - достаточно сердито буркнула Агния в сторонуЩура, который, казалось, совершенно невозмутимо слушал этотразговор, не вмешиваясь.
Впрочем, невозмутимым он оставался до последних мгновений,сейчас же в его позе и взгляде что-то поменялась. И судя по тому,что Агния слышала, как за спиной открылись двери, там появилсяВячеслав Генрихович. Оставалось надеться, что он не слышал этогоспора.
- Вроде ты говорила, что тебя будут исправлять и учить. Пропесни что-то было. О криках ничего не упоминалось, Бусинка.
Боруцкий казался с виду вполне безразличным. И даже слегкавеселым.
Но почему-то Агнии показалось, что в классной комнате потемнелоот его взгляда. Направленного, впрочем, вовсе не на нее. ВячеславГенрихович, чуть прищурившись, смотрел прямо на Щура, а тот,медленно поднявшись со своего стула, ответил Боруцкому таким жевнимательным, хоть и менее уверенным взглядом.
- И что тут у вас за скандал? - поинтересовался Боруцкий,переведя все же взгляд на нее.
Агния вздохнула, с облегчением заметив, что на нее он смотритбез того пугающего выражения, которое даже теперь, когда онадостаточно неплохо знала его, заставляло ее горло неметь, а ногиотниматься.
- Ничего, Вячеслав Генрихович, все хорошо. Просто занятия небудет. У Зои Михайловны поменялись планы.
Натянув куртку, Агния отвернулась от преподавательницы и пошла всторону двери, где так и стоял Боруцкий.
- Точно? – с явным сомнением уточнил Вячеслав Генрихович, вновьпосмотрев ей за спину. Агния сомневалась, чтобы его вниманиепривлекла Зоя Михайловна, следовательно, он смотрел на Щура.
Она даже задумалась, у нее он уточнял, или на что-то намекалтому, кто пока предпочел отмалчиваться?
- Да, все нормально, - Агния уже подошла к нему, и даже ладоньпротянула, если честно, привыкнув за последние месяцы то и делокасаться Боруцкого.
Вот и сейчас хотелось просто взять его за руку и увести отсюда,чтоб Вячеслав Генрихович не принялся разбираться, что к чему. Онасомневалась, чтоб ему понравилось то, кем его считает ЗояМихайловна, даже если это правда. Однако, вспомнив то, что быловчера, и к какому выводу пришла, Агния успела остановить этот порывна середине пути. На секунду ее ладонь так и замерла между нею иБоруцким. А потом, закусив губу, Агния сжала пальцы, спрятав руки вкарманы куртки, и не поднимая глаза, аккуратно вышла из класса.Так, чтоб не задеть Вячеслава Генриховича, который наблюдал за еедействиями с немного непривычным и странным для Агнии выражением налице. Словно отстранился. Или, наоборот, о чем-то сосредоточеннодумал.
Она запуталась. И не знала, что надо делать, и как правильно эточто-то делать. И как перестать делать то, что ему не нравится, нонастолько хочется ей самой. И разговор этот дурацкий, с ЗоейМихайловной.
Агнии захотелось вернуться домой и просто лечь, уставившись впотолок. Ни о чем не думать. И может быть, поесть. Потому какутром, сидя напротив Боруцкого, и безуспешно пытаясь забыть, как онвыглядит без всей этой одежды, она не смогла ни кусочка проглотить.Тело просто сотрясалось в каком-то нервном и нездоровом возбуждениивсе утро. Да и те ее «гениальные идеи» с окном и переодеванием,когда Агния, даже для себя неожиданно, рискнула не закрыть дверькомнаты, в слабой надежде, что Боруцкий вдруг увидит что-то, ипоймет, что она не ребенок – тоже не особо способствовалиспокойствию.
Да и сейчас Агния еще не успокоилось.
- Слышь, Бусинка, серьезно, тебя никто не держит. И правастаруха твоя – никто не говорил, что ты обязана всю жизнь ишачить вресторане, если это не то, что тебе надо. Или не подходит для тебя.И есть варианты лучше…
Боруцкий догнал ее в два шага, и теперь Агнии приходилосьприкладывать усилия, чтобы не отставать. И тон ВячеславаГенриховича. Он ее совсем не радовал. Холодный и отстраненный,совсем не такой, которым он разговаривал с ней все утро. Словноперед ней чужой человек.
- Знаете что, хоть вы не начинайте! – не выдержала Агния.Ускорила шаг и застыла перед Вячеславом Генриховичем, заставив иего притормозить. – Я сама в состоянии решить, чего хочу, и где мненравится работать. И с кем! - заявила она, почти ткнув в негопальцем, - меня все устраивает. Если этот ваш Щур пытаетсяпостроить свой бизнес – я за него рада, только лезть в это несобираюсь. Тем более под предлогом спасения своей репутации отклейма «певички кабака». Мне без разницы! И все, хватит! Я всемдовольна! Полностью! Ясно?!