Страница 65 из 178
Короче, Боруцкому пришлось задержаться дольше получаса в зале.Ненадолго, но все-таки.
А она уснула.
Наверняка, Агния не так себе представляла встречу этого НовогоГода.
Жестко помассировав лицо рукой, Вячеслав вздохнул. Провелладонью по волосам. Бусинка продолжала спать, лишь слабо хмурясьиз-за его возни.
Блин.
Он достал из кармана брюк коробочку и подошел к дивану. Она емуподарок, оказывается, несколько недель выбирала. По фигу, чтозабыла, даже не важно, что именно она там подарить решила. Сам факт– заставлял его кайфовать. Несколько недель… А он, недоумок, толькопрошлой ночью додумался. И ведь уже был прокол с ее ДнемРожденья.
Ладно. Проехали. Дальше умнее будет.
Присев рядом с ней, он очень постарался не смотреть на ногиАгнии. Ага, куда там. Глаза его не слушали. Она, босая, в однихколготках, через которые все равно видно пальчики на ступнях, спалана диване в его кабинете. В том самом кабинете, в котором он ужеоднажды испытывал пределы своей выдержки. И сейчас его скручивало,только уже совсем не так.
Настолько же сильно. Но к безумному вожделению и желанию давноприбавилась нежность и забота. Не мог он ее обидеть. Не могпричинить боль, принудив к чему-то, к чему сама малышка не былаготова.
Раскрыв коробочку, он аккуратно достал браслет. Отложил футлярна диван сбоку, с сомнением глянул на замочек. Не фонтан, конечно,но придется справляться. И очень аккуратно, стараясь ее неразбудить, обхватил золотой цепочкой тонкое запястье.
Она проснулась.
Не потому, что он сделал что-то неловко. Собственно, Боров могпо праву гордиться с собой. Ему удалось застегнуть замок с первогораза, несмотря на всю миниатюрность последнего. Но он справился. Идаже не задел кожу Бусинки ни разу. А она все равно проснулась. И судивлением, сонно моргая, чуть сощурившись, глянула на него. Потомперевела глаза на свою руку.
- Ой…
Ну, е-мое. Ну что это у нее за реакция на подарки? Ну, когда онарадоваться им начнет?
Боров вздохнул.
- И все? Ой? Не нравится?
- Нравится.
Агния вдруг широко улыбнулась, кажется, еще не до концапроснувшись, и еще сильнее подтянула ноги под себя, попытавшисьсесть.
- Вы вернулись!
Ладно, без разницы, как она будет реагировать на подарки, покатак радуется ему.
- Не то, чтоб вовремя, да? – Он хмыкнул.
Отвернулся и сел, уперев локти в колени, переплел пальцы передсобой.
- Что, плохой я тебе праздник сделал, да, маленькая? И концертпропустил, и здесь не справился.
- Ну, что вы, Вячеслав Генрихович! – Она подскочила и ухватиласьза его плечо.
Ее волосы скользнули по его спине, затылку, упали на щеку.Подбородок девчонки уперся ему в плечо. Она вся прижалась к егоспине.
Боров закрыл глаза и мысленно выругался. И тяжело втянулвоздух.
- Я сейчас кофе выпью и все будет хорошо. Все и такзамечательно. Можно мне кофе? Здесь же его делают?
- Делают, - хрипло согласился Вячеслав, - ты решила, куда хочешьпоехать?
Он не поворачивался к ней. Так и сидел, вперив глаза в пол передсобой. И она не сдвинулась с места. Твою мать!
- Решила! – Агния кивнула. Он прочувствовал этот кивок всемтелом. – Давайте здесь останемся, и не будем уже никуда ехать.Смысл? До Нового года полчаса, если не меньше, а тут очень хорошо,по-моему…
- Ага, так здорово, что ты отрубилась, по ходу, - проворчалБоров, ощущая спиной, как вибрирует ее голос в ее же теле.
Наверное, ему не стоило бы думать об этом. Но оно как-то само,против воли думалось.
- Вячеслав Генрихович, я серьезно. Давайте останемся тут. – Онасовсем перегнулась через плечо и попыталась заглянуть в его лицо. –Где еще мне разрешать встретить Новый год в ночном клубе в моем-товозрасте? – Бусинка смотрела на него с лукавой улыбкой.
Эта девчонка из него веревки вьет.
- В зал – не пущу, - рыкнул Боров, памятуя о шоу, которое должнобыло начаться сразу после полуночи. Там совсем не место для егомалышки, точно.
Он рывком поднялся, пытаясь вернуть себе контроль надсобственным телом.
- Хорошо. – Она села на пятки и проследила, как он шел к столу.– Мне и здесь хорошо.
Как ни странно, ему тоже было хорошо. Просто офигеть, насколько,несмотря на весь напряг с контролем.
- Вадик, - набрав на коммутаторе администратора, он косо глянулв сторону девчонки. Она крутила руку, рассматривая браслет. Дажегубу закусила, от внимания, что ли? – Пусть мне в кабинет принесуткофе, нет, не крепкий, обычный. И шампанского. Да, два.
Распорядившись, он небрежно бросил трубку и повернулся кБусинке. Она наблюдала за ним с любопытством, даже от браслетаотвлеклась.
- Что, Бусинка, Новый год, по ходу, не кофе же ты со мной будешьчокаться, - подмигнул ей Боров.
- Здорово, - похоже, ей понравилась эта перспектива. Во всякомслучае, в глазах Бусинки ему почудились веселые и радостныеискорки.
Не совсем уверенный, что это лучший метод, он все же понадеялся,что сумеет хоть как-то реабилитировать почти испорченный вечер.
И тут он вспомнил о том, что вполне могло дополнить впечатления.Не центральная площадь города, конечно, но все же. Боров глянул начасы – семь минут еще есть, потом надо выходить.
Официант постучал в двери кабинета через четыре минуты. Забрав унего бутылку с бокалами и кивком головы велев поставить кофе настол, Боров отправил парня. Сам открыл и наполнил бокалы. Отставилбутылку. Глянул на малышку, с интересом наблюдающую за каждым егодействием и, усмехнувшись, поманил ее к себе пальцами.
Опустив ноги, она не глядя нащупала туфли, продолжая следить заним, а у него кровь горела от этого безыскусного и открытоговзгляда, полного интереса и чего-то того, что так будоражило егопоследние недели.
- Держи.
Ничего не объясняя, он вручил ей оба бокала и аккуратноподтолкнул в сторону двери. У вешалки притормозил, сдернул своепальто, перекинув его через руку и, забрав у нее свой бокал,потянул Бусинку по коридору, к черной лестнице.
- А мы куда, Вячеслав Генрихович? – С любопытством уточнила егодевочка.
- На крышу, - с ухмылкой ответил он, – не могу же я совсем тебяпраздника лишить. Итак, ни елки, ни стола, ни фига…
- Зато вы есть.
Она прошептала это тихо. Он даже обернулся, чтобы глянуть ей вглаза, не уверенный что правильно расслышал. Но освещение здесьбыло настолько плохим, что он и лица ее не видел, не то, чтоглаза.
- А зачем нам на крышу?
Это она, что, спрыгивает с предыдущей темы? Ладно. Допустим, емуне послышалось.
- Увидишь, - пообещал он, и потянул ее дальше, крепко сжав однойрукой ее ладонь, свободную от бокала.
Как назло, еще и петли заело. И все-таки, они успели.
Она с некоторой опаской вышла на холодный ночной воздух, сразупоежилась, хоть и старалась держать бокал так, чтоб не пролитьшампанское. Боров встряхнул пальто и, обхватив ее плечи, укуталдевчонку в него. Притянул еще ближе к себе.
- Ну что, с Новым годом, маленькая? – Вячеслав поднял свойбокал.
- Думаете, уже пора? – уточнила она с робостью и подняласвой.
- Думаю… - он глянул на окрестности, прекрасно просматривающиесяс крыши, - да.
Он легонько ударил стеклом о стекло. Но звон заглушил грохот ияркая вспышка фейерверка, вдруг взорвавшегося, казалось, у них надголовами.
Агния ойкнула и резко дернулась, прижавшись к нему всем телом.Боров спрятал довольную усмешку за бокалом и щедро глотнул вина. Нето, чтобы он то любил, но зато хорошее.
Вслед за первой, последовала вторая вспышка. И третья. Теперьфейерверки начали взрываться в ночном небе над всем городом, безперерыва озаряя их лица то золотыми, то синими, то краснымивсполохами. Стало шумно и потянуло порохом.
- Точно наступил, давай, пей, - подмигнул он малышке,смутившейся и растерявшейся из-за своего испуга.
То ли из-за этого смущения, то ли следуя его примеру, Бусинказалпом выпила чуть ли не все шампанское. Опустила бокал. Изапрокинула голову так, что уперлась затылком ему в плечо, а спинойоткинулась на грудь Вячеславу. Он не противился, продолжая крепкообнимать ее за пояс. А Бусинка с восхищением уставилась на это«светопреставление», то и дело пытаясь что-то ему показать.Бесполезно, кстати, он смотрел только на нее счастливое лицо ивосхищенные глаза, слегка «поплывшие» из-за шампанского, выпитогозалпом. Но девчонке необязательно было знать, что он невнимателен.Потому Боров кивал тогда, когда это казалось ему правильным.