Страница 40 из 43
- Начинайте молиться, - прошептала Даджа, когда Ларк и мужчиныуехали.
Сэндри отсидела первый час после того, как Ларк уехала в город;Трис была следующей. Розторн дремала. Её температура началаподниматься во время вахты Трис, но Браяр опасался давать ей ещёивовой коры. В слишком большом количестве она обычно раздражалажелудок; он понятия не имел, не навредит ли напитанная всей егосилой ивовая кора сильнее.
День из тёплого стал жарким, ранний намёк на лето. Сэндри пошлав свою комнату, оставив дверь открытой. Сначала она вышивала —потом поспала. Даджа ходила вверх и вниз по чердачной лестнице,присматривая как за свечами и благовониями их домашнего алтаря, таки за маленьким алтарём её собственной семьи. Каждый раз, проверяясвечи, она молилась, прося духи её утонувших родителей и родичей непустить Розторн на корабли, которые отвозили мёртвых в рай. Браярдремал за столом и проверял Розторн каждые несколько минут. Онзнал, что раздражал Трис, которая сидела с Розторн официально, новспыльчивая девочка в этот раз промолчала.
Наконец Трис вышла из комнаты Розторн, и ткнула Браяра в плечо.Он проснулся.
- Вот теперь— твой черёд, - сообщила она ему.
- Спасибо, - пробормотал он. - Этот Силуорт — он так и непришёл, - перед тем, как зайти внутрь, он вылил себе на голову илицо ковш воды. Это помогло ему проснуться. Жаркий день действовална плохо выспавшегося мальчика как маковый сироп.
Розторн выглядела не лучше. Её губы разошлись, и ему был слышенрокот в её лёгких. Её пульс под пальцами Браяра был тонок и част,её дыхание — медленным и тяжёлым. Она пошевелилась, когда онпрощупал её пульс, и посмотрела на него.
- Что-нибудь попить? Воду или сок? - в надежде спросил он.
Она покачала головой.
- Давай, - настаивал он. Он помог ей сесть, и поднёс чашку сводой к её губам.
Она отпила, затем отвернула лицо в сторону.
- Я просто хочу спать, - сказала она страшным бездыханнымголосом. - Так устала.
Стул не был удобным; он подозревал, что Ларк выбрала его именнопоэтому. Спинка твёрдо упиралась в спину. Деревянный край сидениявпивался в сухожилия за коленями. Нечего было почитать, и он непринёс с собой ничего, чем можно было бы занять руки.
Если подумать, он ведь несколько недель только заглядывал вкомнату Розторн. Тихо встав, он подошёл к окну. Перед тем, как былапостроена мастерская, из окна были видны дорога и ткацкиемастерские. Теперь он смотрел на беспорядок на полках и стойках.Браяр вздрогнул, и отвернулся. Для него там будет много работы,когда всё успокоится.
Он прошёл к своему стулу, и ещё посидел. Без выходившего наулицу окна комната была душной. Ему следует открыть окнамастерской, когда он тут закончит, чтобы пустить сквозняк …
Он задремал, затем рывком проснулся. Как он мог заснуть на этомстуле? Мягко обхватив ладонь Розторн своими пальцами, Браяр боролсясо своими веками. Они закрылись. Он рывком открыл их. Онизахлопнулись, как будто свинцовые. Ему надо попросить Даджу сменитьего.
Нет. Розторн была его учительницей. Его сестрой, его другом…
Его разбудил звук, задыхающийся вдох. Он дёрнулся, и упал состула. Розторн выгнулась на подушках, выпучив глаза, скребя горлоруками.
Припадок. Слово пришло из ниоткуда. Припадок, у неё началсяприпадок …
Она начала синеть. Синий, нехватка воздуха.
Вбежала Сэндри, посмотрела, и закричала, зовя Трис и Даджу.
«Как долго?» - в панике мысленно спросила она. «Сколько она ужев таком состоянии?»
«Не знаю» - ответил он, и схватил Розторн за руки. Онпочувствовал, как её разум и магия отдаляются, нет, падают. В глазах его силы она уменьшалась, какесли бы переступила через край, и упала в глубокую-глубокуюпропасть.
Он помнил предупреждения Ларк о том, что нельзя быть с ней,когда она умирает. Помнил, и проигнорировал их. Собравшись, онпрыгнул вслед за Розторн, схватил вившийся отросток её силы, икрепко сжал его.
Свернувшись в клубок, Браяр Мосс нырнул вслед за своей умирающейучительницей. Он в отчаянии бросил себе за спину руку-лозу, обвивеё вокруг возвышавшейся магии, спрятанный внутри шаккана.
Сэндри проснулась от гулкого удара и удушливого хрипа. Онабросилась в комнату больной как раз вовремя, чтобы увидеть, какБраяр вгоняет в Розторн сияющий как солнце сгусток силы, сверкающиймост в место, наполненное тенями. Это место открыло дверь внутриРозторн.
- Трис! Даджа! - закричала она, и спросила Браяра, в течениекакого времени Розторн не могла дышать. Он не знал, и ему было всёравно. Он удалился, преследуя своего самого любимого человека средитеней. Он бросил себе за спину змеившуюся лозу магии, позволив ейобернуться вокруг шаккана.
Сэндрилин фа Торэн сделала глубокий вдох. Она тоже помнилапредупреждение Лерк, но тут были другие проблемы. Смерть забрала еёродителей и няню, которая была ей как мать. Пришло время дать бой.Смерть не заберёт Розторн. Смерть не заберёт Браяра. И не повезлоли ей, что у неё было несколько дней отдыха после того, как нашлилекарство?
Она наскоро завязала свою магию вокруг быстро угасающей силыБраяра, и прыгнула в тени вслед за ним. Когда тьма выдернула её изкомнаты в коттедже Дисциплины, кто-то — двое кого-то — схватили еёза руки.
«Кто будет якорем?» - поинтересовалась Трис. Она быстро всадилакрюки из молний в Сэндри, когда сила дворянки растянулась, ставверёвкой между тремя девочками и Браяром. «Я не знаю, хватит лишаккана, чтобы удержать нас всех».
«Кому же ещё быть якорем?» - спокойно осведомилась Даджа. «Какбудто надо было спрашивать». Её сила была у верхней отметки,восстановленная после её магической работы с Фростпайном. Онавсадила часть её в землю подобно копью, чувствуя, как она проникаетчерез землю и камень, расходясь почти как растение. Она сделала этусистему твёрдой, создав каменные корни. Другой конец своей магииона накинула на Трис, крепко обернув её.
Сэндри тянула силу из цепочки девочек, чувствуя как в еёмагической сущности гремит молния. Тени отступили, когда потянуласьвслед за оставлявшей след кометой, которую представлял из себяБраяр. Связав молнию в виде сети, она набросила её на мальчика, ипотянула, пока сеть не обхватила центр силы Браяра, и удержала его.Он не умрёт. Они не позволятему умереть.
Браяр знал, что девочки держат его, что они закрепили его в миреживых. Он был рад их обществу и их силе, но если они полагали, чтоон вернётся домой без Розторн, то они ошибались. Он не даст ейуйти. Он позволил Флик умереть — разве этой неудачи не достаточнодля кого угодно?
Там, где он был, всё было странным. Звуки и образы, беспокоящиеи знакомые, проходили через него, и исчезали прежде, чем он могразобрать их. Он осознал, что мог научиться здесь вещам, важнымвещам, вещам, которые больше никто не знал. Даже одна из них моглапривести его ко всему, что он желал; что-то заставило его бытьуверенным в этом. Возможно — богатства, или все тайны о том, каквыращивать что-то. Здесь было знание; ему надо было лишь выбратьодин аспект, и следовать ему.
Что-то чиркнуло его по щеке. Соблазнительный цветочный запахпотянул его в сторону от его пути. Его связь с шакканом натянулась,заставив его остановиться. Что он делает? Ни один из манивших егонамёков не ощущался как Розторн.
Он раскрыл ладонь, изучая клочок её, который он схватил, когдаони начали падать. Теперь он стоял в своей собственной коже, или вчём-то, что ощущалось достаточно похожим образом, чтобы ему былокомфортно. Его ноги — голые, какими они и были большую часть егожизни — упирались в плоские серые камни мостовой серой улицы серогогорода. В высившихся вокруг него цитаделях не было окон, не былодверей. Не было ни намёка на зелень, куда бы он ни посмотрел, и ниодного человека. Он видел другие улицы, сотни улиц. Они выходили напустынную дорогу, где он стоял.
Как ему найти Розторн? Даже сорняки или живая изгородь илимельчайшая частичка мха знали бы имя Розторн и тихо сказали бы егоему. Этот же серый лабиринт был мёртв.