Страница 4 из 18
– Что это за боевик?
Вперед выступил Мирошниченко, бледный и с осунувшимся лицом:
– Господин президент…
– Ну что?
– Господин президент… Я по приказу… простите, советуВиктора Александровича дал указание нашим программистам просчитать,что было бы, если бы князь Владимир принял не христианство, аислам…
Вид у него был подавленный, плечи опустил, а спина кадровоговоенного выгнулась, как у кота на мусорном баке. Министры, дажеКраснохарев, после поклонов президенту повернулись к нему задом –неслыханный поступок! – и смотрели на экран. Многотысячнаяконница, захватив один город, двигалась на другой, такой же красивоосвещенный заходящим солнцем, ощетинившийся на стенах баллистами,где глаза слепили сотни солнечных зайчиков на блестящих щитах,шлемах и обнаженных мечах…
Кречет бросил коротко:
– И что же?
– Купили мощный компьютер, – объяснилМирошниченко, – кое-что доделали наши умельцы, потом двенедели писали задачу… А сегодня вот машина выдала результат… Япопросил понагляднее, пришлось добавить трехмерные акселераторы дляобработки графики, это чуть затормозило, но ненамного…
Кречет рыкнул нетерпеливо:
– К черту подробности! Результат.
– Первое, – сказал Мирошниченко униженно, кадык его сшумом поднялся, погнав волну, все слышали плеск и бульканье, –не турки захватили бы Константинополь, а внуки князя Владимира.Компьютер выдал и точную дату: 1062-й год. А еще через три годастолица Московского царства переносится в Константинополь, которыйотныне именуется Царьградом.
Я услышал шумный выдох. В глазах Коломийца был откровенныйвосторг. Его ладони терли одна другую с такой силой, что я почтиувидел дымок.
– Дальше, дальше…
– А потом, когда началась экспансия ислама, –продолжил Мирошниченко совсем убитым голосом, и мы поняли, чем онубит, – то Европа пала, как спелый плод!.. Русское знамяислама взвилось над Берлином, Веной, Парижем, Гаагой… Всего черездесять лет после начала захвата Европы наши корабли высадили наберега Британии русские войска.
– Почему не арабы? – спросил подозрительноСказбуш.
– У них начался раскол суннитов на две враждующие группы. Ктому же в междоусобную резню вмешались шииты. Она длилась сперерывами почти полстолетия. За это время в Московской империи,которую именовали халифатом, тоже происходили бури, раздоры,великая смута, но, когда наконец добрались до материка за океаном,к тому времени уже все утряслось. Понятно, что тамошние дикари с ихжуткими человеческими жертвоприношениями были истреблены, русскимивойсками был захвачен Северный материк, где образовался Великийрусский халифат, а вся южная часть – где нынешние бразилии,гватемалы и прочие уругваи – арабами.
Коган проговорил с кривой иронической улыбкой:
– А в том Великом русском халифате… это ж, помимоштатовской территории, еще и земли Канады, Мексики…
Лицо Кречета стало темнее грозовой тучи. Глаза метнули молнию, аголос прогремел, как раскаты грома:
– И так день хреновее некуда, так ты решил отравить нам исон! Теперь будут ходить как лунатики, мечтать о потерянном… А докакого времени просчитал?
Мирошниченко помялся, сказал совсем несчастным голосом:
– До сегодняшнего дня.
В зале наступило гробовое молчание. После паузы Коломиец сказалосторожно:
– И что же?.. Где мы?
– Заседаем, – ответил Мирошниченко совсем убитымголосом. – Все так же заседаем. Только не здесь, а вЦарьграде. Военный министр недавно вернулся с Марса, там строятобсерваторию, по дороге проинспектировал базу на Луне, где вусловиях вакуума готовят межзвездные корабли для первого пробногополета хотя бы к ближайшей звездной системе… Дело в том, чтоисламский мир един. Все мозги работают не на разработку оружия, ана прогресс культуры, науки, техники…
Все смотрели то на Кречета, то снова на экран, где русское знамяродного, исконно-посконного ислама победно реяло над двумя третямиземного шара, а также над Луной и почти всем Марсом.
И уже совсем неуместно прозвучал громкий голос Когана:
– Прекрасненько, прекрасненько! Но если бы князь Владимирвыбрал, скажем, христианство по католическому образцу?
Все посмотрели с ненавистью, словно министр финансов был виноватв неверном выборе князя Владимира. А может, и виноват, уже тогдапроклятые иудеи закольцевали великого князя, он сам иудей поматери… а Мирошниченко развел руками:
– Конечно, мы просчитали и этот вариант.
– И что же?
Мирошниченко вздохнул с такой болью в голосе, словно у негорвалось сердце:
– Все то же. Все то же!.. Наш военный министр вернулся бы стехнической базы. Только не с Марса, а со спутника Юпитера. Тамидет подготовка к запуску двенадцатой звездной экспедиции. Дело втом, что католицизм несколько больше, чем ислам, направлен наэкспансию… Мир един, католицизм победил всех и вся, ислам иправославие влачат жалкое существование. Как сейчас, к примеру,пятидесятники или староверы. Столица Московской империи вЦарьграде, земли за океаном поделены с Европой в той же пропорции:северная – Великое Русское королевство, а южная часть – Испанское,Франкское, Англское…
Кречет с грохотом обрушил пудовый кулак на стол. Подпрыгнуличашки, блокноты, Коган едва успел подхватить ноутбук. Лицопрезидента было белым от ярости:
– Эта сраная Русь!.. Какие возможности были! Какиевозможности… И так обгадиться…
Коломиец сказал торопливо:
– Да запрягаем, запрягаем.
– Только вот понять бы, – пробормотал Сказбуш, –где вожжи, где сопли…
Кречет крякнул, потер ладонями лицо, отряхнулся, словновыскочивший из воды пес, приходя в себя:
– Ладно, за работу. Теперь понятно, почему все прут в нашиземли, как депутаты в буфет? От России всегда зависела судьба мира.И сейчас зависит!
В рабочий кабинет Кречета сходились уже привычно, хотя у каждоговроде бы свой роскошный кабинет, да не только кабинет, а целыездания с клерками, референтами, помощниками, что заносят хозяинухвост на поворотах, но Кречет есть Кречет: под его жестким взоромнадсмотрщика прямо в его кабинете горбатятся даже те, кто в своемпьянствовал бы с заместителями да ставил бы секретаршкреветками.
Кречет не перестраивал свой кабинет, доставшийся от предыдущегопрезидента, а тот в таком же виде получил от генсеков, а те, в своюочередь, мало что меняли по сути в обстановке, доставшейся отрусских царей и императоров. Сами кабинеты больше походили поразмерам на стадионы, до безобразия плотно заставленные мебелью изЭрмитажа, так мне показалось. Все в золотых рамах, кресла сзолотыми спинками, дверные ручки и даже гвозди из чистого золота…Может быть, даже и не так, но у меня создалось такое впечатление, ая человек скептический, повидавший мир. На другого это вот всепроизведет впечатление, как говорится, вообще неизгладимое.
Ко мне притерпелись, хотя все еще не считают полноправным членомкабинета. Одно дело специалист по углю или безопасности, другое –нечто странное, «футуролог». Мои жалкие попытки объяснить, чтофилософская бомба может нанести ущерба больше, чем атомная,вызывали ухмылки и многозначительное переглядывание. Идиоты, хотябы вспомнили, как шарахнул по нашей стране философский снарядкоммунизма! До сих пор страна в развалинах.
Кречет чуть задержался, раздавая указания Марине и Мирошниченко,а мы в кабинете Кречета стояли группками, беседовали важно истепенно, не решаясь рассесться в отсутствие хозяина. Все, что вруках, положили каждый на своем месте: допотопные пухлые папки изкрокодиловой кожи, новейшие ноутбуки, блокноты с вензелями идвухголовыми уродами…
Коломиец в паре со Сказбушем прохаживались взад-вперед подстеной, откуда строго смотрели великие предки, почему-то начиная сДмитрия Донского, поджарого и мускулистого, хотя из любой летописиизвестно, что князь был зело дороден и даже на коня взбирался спомощью трех дюжих гридней, и кончая генералом Громовым, тожеподжарым, мускулистым и с воинственно выдвинутой вперед нижнейчелюстью.
Глава 3