Империя Зла

Сказбуш беззвучно отхлебывал кофе, настоящий мокко, Яузов смачночавкал блинчиками с мясом, все поправлялся от ран, кто-то слушал,кто-то только делал вид, а кто и вовсе глазел по сторонам,оценивающе задирая взглядом и без того короткие юбчонки наоттопыренных задницах официанток.

Я уже привык, что на меня в правительстве смотрят как на клоунав минуты отдыха: ну-ка давай, покажи свои штуки, надо поглядеть, зачто тебя наняли! Но я давно перерос мальчишечьи обиды и сейчасобстоятельно, по-профессорски, излагал вовсе не секретные сведения,пусть слышит хоть весь мир, что Россия уже созрела для второгорывка. Но дорога идет – увы! – через очищение, ожесточение.Через кровь и жестокость, даже через сужение кругозора, узостьмышления, фанатизм… Когда-то существовал могучий Рим, просвещеннаяРимская империя правила миром, и, казалось, этому не будет конца… Ицивилизация топталась на месте, пока по Риму не нанесли удар с двухсторон: изнутри – дикое и фанатичное христианство, а снаружи –дикие и грубые варвары.

Да, Рим был полон театров, там жили и творили поэты, драматурги,философы, там жили величайшие строители, экономисты, лучшие ученые.Конечно же, неграмотные, невежественные христиане былиотвратительны, они отрицали культуру, знания и требовали слепойверы в своего бога, других же богов фанатично отвергали,демонстрируя узость мышления.

Конечно же, дикие варвары, сокрушившие могучую Римскую империю,давшую миру лучших юристов, ученых, поэтов, были жестокими инеграмотными дикарями. Но прогресс избрал именно их своимипроводниками. Ибо и варвары, и первые христиане, во всем вроде быуступая просвещенному и богатому Риму, превосходили его водном-единственном: они были чище духом.

Современный западный мир, где моду задает США, абсолютно схож сдревним Римом, за вычетом технического прогресса. Та же половаясвобода, те же узаконенные гомосеки, лесбиянки, а цивилизациясуществует только для того, чтобы как можно более полноудовлетворять половые запросы римлян… то бишь американцев.

А те, на кого мир сейчас с ужасом смотрит как на варваров с ихнепонятными идеями, странным варварским кодексом чести, и есть те,кого прогресс именно сейчас избрал для разрушения современногоРима, вселенской блудницы, как считали первые христиане, а сейчассчитают исламисты и русские националисты.

Один только Кречет выслушал с полной серьезностью. Он же ипоинтересовался, не спуская внимательных глаз:

– Да, это я читал в ваших работах. Но сейчас вы повторяетесвои тезисы не случайно?

– Да, – ответил я. – Пора действовать. Для началаэти идеи надо сделать доступными массам. В первую очередь, конечноже, через молодежь. А старшее поколение примкнет по другимпричинам, но… примкнет.

Он усмехнулся, смолчал деликатно. Старшее поколение примкнетбольше из-за ревности к растущей мощи страны, которой каких-нибудьтриста лет назад и на карте не было, а сейчас обогнала, правитмиром, хотя еще Менделеев прогнозировал, что в 1960 году в Россиибудет пятьсот миллионов одних русских и что она будет правитьмиром…

– Что ж, – сказал он наконец, – послужимпрогрессу…

– Но не по их правилам, – предостерег я. – Недать им навязать нам, новому миру, правила своего гниющегомира.

– Что вы имеете в виду?

– Добравшись до власти, – сказал я, – диктаторспешит закрепиться. В наше время лучше всего нанять лучших изпродажных литераторов и философов, чтобы те твердили миру: насилие– не метод! Насилие не метод! НАСИЛИЕ – НЕ МЕТОД!!! Знакомо? И вотуже вслед за этой продажной толпой еще и массы полуидиотов с высшимобразованием твердят совершенно искренне и бесплатно, что насилие –не метод, что все надо решать экономическими методами, что вот естьже общечеловеческие ценности. Это «Насилие – не метод» вбивается вголовы по телевидению, со страниц газет. Эту жизненно необходимуюлюбой диктатуре глупость всобачивают во все фильмы Голливуда, всериалы, будь там главным ногомахатель Чак Норрис или кулачный боецГеракл. В том, что насилие не метод, убеждаются на наших глазахежеминутно сотни людей, кентавров, монстров, инопланетян, вампиров,а уж террористы так и вовсе пачками бросают оружие и сдаютсяобщемировому мнению, которое почему-то в форме американскогополицейского. Мы должны противостоять не столько в силе… да какая унас сила?.. как в натиске этих… мать их!.. общечеловеческих.

Кречет повторил настороженно:

– И что же вы имеете в виду?

– Я ничего не предлагаю, – подчеркнул я. – Ятолько оправдываю человека, который, столкнувшись с более сильнымпротивником, хватается за все, что попадается под руку. Еслисильный начнет избивать, пусть даже голыми кулаками, то слабыйимеет право ударить хоть палкой, хоть монтировкой, хоть выпалить избазуки.

Он откинулся на спинку кресла. Глаза были внимательными:

– Это относится и к… запредельным методам?

– Я не называю никаких методов, – подчеркнул я. –Потому что могучая пропаганда США сумела уже кое в чем убедитьпростого человечка, который сам не привык думать. Убедила занести вразряд недопустимых очень много явлений… и методов, которыхстрашится сама, а разрешила пользоваться только теми, в которых уСША явное преимущество. Я просто не считаю, что более сильный волендиктовать выбор оружия!

Он снова спросил, не сводя с меня пронизывающего взора:

– Это относится и к экстремальным?

– Это относится ко всему, – подчеркнул я, – а нетолько к такой крохотной ветви политической борьбы, как та, накоторую намекаете. Ко всему! Штаты отныне не должны нам диктоватьни вкусы, ни моду, ни выбор оружия, ни место поединков. Ни время.Иначе проиграем.

Он откинулся на спинку стула. Я чувствовал, как бешено работаетего мозг, привыкший к стандартам, навязанным нам западным миром. Сдругой стороны, он из тех ястребов, что жаждут выдернуть Россию изунижения рывком, а значит – лихорадочно ищет способы. Перебралсотни вариантов, но все предусмотрены Штатами. Надо искатьнестандартные… но я буквально видел, как крупные мурашки, чтоползают у него по спине, на глазах превращаются в жуков-рогачей,как только начинает прослеживать реакцию других стран, мировогосообщества…

Я сказал с насмешкой, что должна бы подбавить емууверенности:

– Насчет мирового сообщества. Вам не кажется, что подмировым сообществом всегда подразумеваются только Штаты с ихчелядью?

Несколько мгновений он непонимающе смотрел на меняостановившимися глазами, все еще там, в спорах с невидимымиоппонентами. Грудь его колыхнулась, сведенные напряжением плечиопустились. Он сделал глубокий выдох, а побледневшие губы слегкараздвинулись в слабом подобии улыбки:

– А вы знаете… из этого сумасшествия, под которое вы такловко подвели базу, может что-то и получиться!

Глава 9

Из столовой мы возвращались слегка отяжелевшие. Возможно, именнопоэтому дообеденно дружная группа теперь разбилась на подгруппки, авокруг меня вообще образовалась торичеллиева пустота.

Я видел, что меня сторонятся, как прокаженного. Наконец отважныйКоган, поглядывая с ужасом, приблизился бочком, как краб, сказалприглушенным голосом:

– Вы это серьезно?

– Вполне.

– Не могу поверить!

– Почему? Только потому, что так называемое общественноемнение считает иначе? Но это общественное мнение совсем недавнозабивало ведьм кольями, сжигало еретиков, по весне приносило вжертву самых красивых женщин. К тому же девственниц! Согласитесь,этих все-таки особенно жалко.

Он покачал головой:

– Но крутые меры не ответ! Надо бороться аргументами. Еслиты прав, то скажи, переубеди…

Я пожал плечами:

– Это выглядит верным. Я сам раньше так говорил. И верил иговорил. Но я все чаще вспоминаю случай из моего детства… На нашейулице, я жил на окраине в маленьком частном домике, а на окраинах,в отличие от центра, все друг друга знают… так вот, за три дома отменя жил один… умный и образованный человек, хорошо одетый и скрасивой речью. Приятный такой, обходительный. Он почему-тоневзлюбил нашего соседа, угрюмого и неприветливого слесаря. Прикаждом удобном случае насмехался, отпускал ехидные шуточки. А таккак язык у него подвешен был неплохо, то слесарь скоро сталпосмешищем, перестал выходить на улицу, а утром проскакивал наработу под стеночкой, как пугливая мышь. Мы тогда хохотали над ним,глупая и безжалостная толпа. Этот красивый интеллигент буквальновытеснил слесаря отовсюду. Тот даже к водоразборной колонке посылалжену с ведром, чтобы не попасть на глаза ехиде…