Страница 137 из 138
- Однако твой товарищ проблему таки поимел? – напомнилСакуров о своём вопросе.
- Ну, да, - легко согласился Жорка и выпил немногопривезённой водки. – И получилось всё довольно спонтанно. Отвёз якак-то раз сумку денег одному бизнесмену в Южное Бутово, канаю себеналегке обратно до ближайшей стоянки маршруток и вижу похожуюмашину с похожим товарищем. От машины как раз отваливает клиент, итоварищ дверцу на себя тянет. Ну, тут я. Дайте, говорю, господинхороший, и мне, но только не какой-нибудь дряни, а чистого снежка сполграмма. И сую ему в харю десять бумажек по штуке наших сраныхрублей. Ну, он за деньги, а я беру его за руку и выдёргиваю изсалона. Да головой ему в пятак. Тот вырубается, но, пока я егошмонаю на предмет выручки, включается и пытается достать пушку. Тутя повторяю с головой, поскольку она у меня дубовая, отбираю волынуи грохаю ею его по кумполу. Однако не рассчитал удара и убилданного товарища на хрен. Впрочем, будь моя воля, я бы кончал их иих хозяев на месте без суда и следствия. Я, наверно, не говорил:месяц назад у меня племянник помер от наркоты…
- Иди ты!
- Да, брат, такие дела. Малец ещё в школу ходил.
- Однако тебе повезло сухим из воды выйти.
- Так я же в своё время не связистом при штабе батальонаинфантерии (172) служил.
- Это понятно…
В этом году, как и во все прежние, Константин Матвеевич несобирался пахать огород весной. Он перепахивал его с помощьюнаёмного трактора осенью, за зиму земля слёживалась, а веснойСакуров просто нарезал грядки и гряды вручную, без всякоготрактора. Потом перекапывал междурядья, рыхлил грядки, окучивалкартошку и так далее, пока не приходила пора собирать урожай. Напервый взгляд казалось, что зачем корячиться вручную, когда естьжелезный дурак всего за двадцать долларов? И однажды КонстантинМатвеевич клюнул на такую лёгкость. Но потом побегал без малогосутки по пахоте, высунув язык и разбивая тяжёлыми граблями комьяземли, и завязал с этим делом. Соседкам, трём дебёлым бабищам,конечно, трактор годился по-любому, потому что осенью они непахали. А так как земли они обрабатывали много меньше Сакурова, товтроём с рыхлением пахоты у них получалось веселей. Вот соседки ихлопотали насчёт железного коня каждую весну. Хотя последнее времяособенно хлопотать не приходилось, поскольку после развала колхозовс совхозами предложение машинно-тракторных услуг стало многопревышать спрос на них.
В эту весну, в общем, тракторист прибыл в их деревню сам.Начал он с тётки Прасковьи, потому что военный из-за жадности свойогород копал вручную, а Нина Михайловна с Петровной на хозяйствозабили. Потом тракторист сунулся к Грише, но тот от его услуготказался. Затем тракторист впарил себя родственникам Жукова,каковые родственники ковырялись на огороде «охромевшего» хозяина.Затем отпахались вековухи. После них молодой механизатор, непьющийи некурящий владелец симпатичного колёсного тягла с плугом ибороной на одной подвеске, притарахтел к Сакурову.
- Хозяин, огород пахать будем?
- Да надо бы, - засомневался Константин Матвеевич. Онвидел, как работает тракторист на огороде соседок, как он аккуратнои тщательно разборонил пахоту, после чего вековухам не предстоялобегать по ней и дополнительно рыхлить землю тяжёлыми граблями.
- А красиво сработал, - поддакнул Жорка, нарисовываясьпоблизости. – На такую красоту можно сразу и высаживаться.
- Да, я, пожалуй, соглашусь, - решился Сакуров и пошёлразгораживать въезд в огород.
- А вы тоже будете? – почтительно спросил трактористЖорку.
- Всенепременно, - согласился Жорка и пошёл домойопохмеляться.
- Тогда я мухой, - засуетился тракторист, - потому что какбы в соседней деревне конкурент не объявился…
- Ты поаккуратней, - на всякий случай предупредилКонстантин Матвеевич и пошёл в огород, наблюдать работумеханизатора.
Закончив пахать Сакуровский огород, тракторист решилподровнять концы и, когда пыхтел на ближней стороне, зацепил плугомвишню. Сакуров, стоя у ограды в углу огорода и перекуривая на парус Жоркой, видел, как крайний лемех плуга, «подъехав» к основаниюдерева, легко вырвал его с корнями и потащил за собой. У Сакуровапотемнело в глазах и зазвенело в ушах. Затем он увидел яркуювспышку, обычная вишня превратилась в поникшее декоративное деревцос пурпуровыми листочками и розовыми махровыми цветами, из-под неёвыбежал Фома в растерзанном кафтане, а рядом вспорхнула стайкаиспуганных фиолетовых ёжиков. Трактор не в тему газанул едкойкопотью, и вспышка перед глазами Сакурова стала меркнуть: Сакура,Фома и ёжики распались и опали на землю серым прахом, а КонстантинМатвеевич потерял сознание.
Глава 64
- Вот так я и стал японцем, - сказал господин Сакура идостал из сумки большую бутылку Смирновской, купленной в Токио. Онсвернул с горлышка пробку и вернулся в начало деревни, побрызгалвозле бывшей избы Виталия Иваныча, вылил граммов пятьдесят наоснование фундамента избы Семёныча, покропил пепелище ИванаСергеевича, а затем вернулся и плеснул на руины Мироныча.
- Да, брат, я знаю, что ты тоже помер, - пробормоталгосподин Сакура, сделал солидный глоток и завинтил пробку. – Атеперь к Жорке…
Жорка жил в соседней деревне. Это он помог соседу статьяпонцем. Это Жорка, когда Сакуров вырубился на своем огороде,сначала накостылял трактористу, а потом вызвал по сотовому телефонускорую. Когда скорая приехала, Жорка договорился с её экипажем задвести долларов, что они доставят его и занемогшего Сакурова вприличную областную клинику. Потом Жорка позвал военного, дал емуключи от Сакуровской избы и велел стеречь её, хозяйство, а такжесвою избушку, пообещав за качественную охрану пятьдесятдолларов.
Устроив Сакурова в клинике и пообещав врачам хорошийгонорар, Жорка рванул в Москву и за триста долларов напряг одногостажёра из «Инюрколлегии» (173) на поиск отца Сакурова. Стажёрвзялся за дело рьяно, поскольку Жорка пообещал ему ещё тысячу поокончании изысканий с положительным результатом. Потом Жоркавернулся в деревню и толкнул за три тысячи долларов «фолькс».Толкнув «фолькс», а также рассчитавшись с военным и пообещав емуещё пятьдесят долларов, бывший интернационалист укатил в Болшево ипродал гараж за семь тысяч долларов. Затем Жорка навестил Сакурова,и, убедившись, что сосед пошёл на поправку и уже едва-едва ворочаетязыком после инсульта, бывший интернационалист влил в лечащеговрача и вспомогательный медперсонал пятьсот долларов и отвалил вдеревню. Там он сначала нашёл заначку Сакурова, а потом получилизвестие от стажёра, что отец Сакурова найден в одном из интернатовИокогамы для пожилых одиноких моряков. После этого известия Жоркавыехал в Москву, дал стажёру штуку за труды и ещё четыре, чтобы тотлетел в Иокогаму и напрягал отца Сакурова на документальноеоформление родственных связей с сыном. Стажёр улетел и ещё черезнеделю сообщил об успешном завершении миссии. На что получилстрогие инструкции, согласно которым стажёр должен был привезти вседокументы, необходимые для признания Сакурова подданным странывосходящего солнца и последующего выезда на родину половины егопредков (174). Стажёр вернулся с документами мухой, всего через двенедели после получения последнего поручения, причём приехал нановенькой «Хонде», набитой ноутбуками. Прибыв, стажёр выторговал уЖорки в обмен на требующиеся документы ещё полторы тысячи долларови занялся коммерцией. А Жорка продал всё, что мог, и наркодилерскуюволыну в придачу, купил билет другу в один конец до Токио, и, вливв лечащего врача с персоналом ещё штуку долларов, забрал Сакуроваиз клиники. Потом Жорка отдал Сакурову все оставшиеся деньги, ещёраз пообещал не бросать Сакуровских котов и кошек на произволсудьбы, наказал звонить и посадил друга в самолёт.
- Вот так я и стал японцем, - задумчиво повторил господинСакура, направляясь в сторону Лопатина. Град к тому времениперестал стучать по затвердевшим листьям ракит, и вместо него пошёлпушистый редкий снег; он подолгу порхал в воздухе и нехотя падал наслегка подмёрзшую землю. Господин Сакура шёл полем по едваугадывающейся тропе, вдоль своеобразных пеньков, оставшихся наместе бывших электрических столбов. Когда странный японец миновалпятый, он свернул круто вправо и вошёл в едва заметную, сильнозаросшую просеку. Здесь господин Сакура окунулся в ржавый ворохумершей листвы и белый шорох наступающей зимы.