Страница 80 из 90
— Зимние жасмины, — объявил Честен. — Оченьвеселые.
Увернулся — наклонился — хрясть! хрясть! — добил.
— Возможно, глициния. И плющ для ограды.
Астральное тело Чарльза Альтамона Дойла проплыло сквозь смог исмешалось с людьми командора Кришнамурти. Некоторые замахали нанего дубинками, на что он не обратил внимания, зато другие, похоже,услышали голос, наполнявший то малое и разреженное вещество,которым он обладал.
— Восстаньте! — кричал голос. — Обратитесь противваших угнетателей!
Они схватились руками за голову, вздрогнули и обрушились насвоих товарищей. Началось сражение. Другая часть Дойла находиласьна пересечении Стрэнда, Олдвича и Ланкастер-плейс, прямо у мостаВатерлоо. Несмотря на яму в щеке, которую оставил удар дубинки, онвсё еще двигался и был голоден. Он не мог сопротивляться жажде —жажде чужой жизни!
На него бросился полисмен и ударил по лбу. Дойл быстро сдвинулсяв сторону, и удар пришелся в плечо. Он ничего не почувствовал, хотяуслышал треск сломанной ключицы. Тогда он одной рукой перехватилзапястье, а другой ударил его в локоть, который сломался снеприятным треском. Полицейский заорал от боли. Дойл отпустил руку,вцепился пальцами в его шею и начал давить. Крик прекратился.
— Отдайте мне вашу жизнь, — простонал Дойл. —Пожалуйста!
Услыхав звуки боя на краю Трафальгарской площади, Кришнамуртиприказал своим людям наступать. Небольшие отряды полиции на севереи на юге Стрэнда тоже услышали, что сражение усиливается, и нырнулив туман. Дубинке Кришнамурти пришлось лишить сознания уже пятогоконстебля. Привидения кишели повсюду; командор чувствовал, как онипытаются внедриться в его сознание и подчинить своей воле. Головнаяболь стала почти нестерпимой.
— Выполняй свой долг, старина, — посоветовал он самомусебе, — наплюй на этих чертовых призраков!
Кришнамурти постоянно терял людей, но пока под его командой всёеще оставалась немалая сила, и он направил ее в конецЛанкастер-плейс. Теперь из смога стали появляться «развратники» сошпагами. Они успели убить пятерых полицейских, прежде чем командорсообразил, что ни один револьвер не работает и что единственныйспособ избавляться от ходячих мертвецов — это разбивать имголовы.
Командир Летного взвода забыл о своей головной боли и началмстить за Миллигана. Его отряд пробивался всё дальше. В самой гущекровавой резни он заметил Траунса, который дико крушил всё вокруг,и Честена: тот тщательно разбивал монстрам ноги. Кришнамуртисообразил, что все три группы полицейских наконец встретились, каки планировалось. Однако, в отличие от Честена с Траунсом, он незнал, что сигнал к началу боя был подан по ошибке, и полицейскиевошли на Стрэнд значительно раньше условленного срока. Толькосейчас, когда отряды полиции соединились, он понял, что всё пошлосовсем не так, как ожидалось: здесь должен был быть Суинберн, аполиция должна была контролировать положение и раздавить оппозицию.Ничего из этого не вышло.
— Держись! — выдохнул он. — И надейся, что поэтвот-вот появится! — Накинувшись на очередного «развратника»,он прошептал: — Вот же чертов поэт!
Мимо прошел Честен, размахивая дубинкой. Кришнамурти отчетливорасслышал слова своего начальника:
— Петунии.
— Вы сказали Тичборн, сэр? — спросил он.
— Нет, командор. С вами всё в порядке?
— Да, сэр.
— Отправляйте их в ад!
Кришнамурти кивнул и вздрогнул. Голова взорвалась от боли.
— Извините меня, — раздался изысканный голос. Командоробернулся: рядом с ним стоял «развратник». — Дружище, тыслучайно не знаешь, как это делается?
Командор отступил назад.
— Что?
«Развратник», умерший, судя по виду, не так давно, сказал:
— Дело в том, что у тебя есть жизнь, а у меня, к сожалению,нет. Значит, к еще большему сожалению, я должен забрать твою. И яникак не могу понять: где мне искать ее после того, как я проткнутебя вот этим? — Он показал Кришнамурти рапиру. — Тыможешь посоветовать что-нибудь?
Командир летного взвода уставился на кончик рапиры, находившийсяв трех дюймах [171]от его лица.
Бум!.. Внезапно голова «развратника» отлетела в сторону, рапиравыпала из его рук, тело сложилось.
— Черт побери, здесь не дискуссионный клуб,командор! — проворчал Траунс, вставая на лежащий ничком труп.Потом он снова нырнул в туман, выкрикивая приказы и ободряя своихлюдей. Кришнамурти смотрел, как он идет.
— Высокомерный ублюдок! — пробормотал он.
Увернулся — наклонился — хрясть! хрясть!.. — ничего. Честенвыпрямился и осмотрелся. На его пятерку, крушившую черепа лежавшихвокруг «развратников», напала большая группа новых. Констеблисражались за свою жизнь.
— Не слишком-то спортивно, — пожаловался труп у егоног, — ударить меня по коленям! И как я теперь будуходить?
Честен, не обращая внимания на вопрос, шагнул к своим людям ипочувствовал, как рука «развратника» схватила его за щиколотку. Онпокачнулся и упал.
— Я требую извинений! — сказал «развратник». Детективсел, изогнулся и с силой ударил кадавра по голове.
— Ого! Ничего себе! И это вы называете извинениями?
Оружие вновь опустилось на голову трупа с еще большей силой.
— Вам лучше уйти, — запинаясь, сказал«развратник». — А я немного полежу, отдохну.
Третий удар разнес его голову на куски, и он замер.
— Фиолетовый ракитник, — сказал Честен. — Оченьвыносливый. Растет повсюду.
Он вскочил на ноги. Из тумана появилась рука, обвилась вокругего шеи и дернула назад; вторая вырвала из рук дубинку и забросилаее в туман. Он почувствовал, как в левое плечо впились зубы, ипопытался закричать от боли, но рука трупа слишком сильно сдавилагорло. Он попытался вырваться — бесполезно. Перед глазами всёплыло, в ушах звенели колокольчики. Из последних сил Честенбросился на землю. Не ожидавший этого противник отпустил его,полицейский перекатился на спину и вдохнул грязного воздуха. Нога ссилой опустилась на его руку и раздробила пальцы. Он закричал, атруп уже молотил его по груди, коленям, плечам. Потом руки железнойхваткой сжали ему горло. Звон в ушах усилился, и все-таки дажесквозь эту какофонию он услышал приближающийся мерный грохот. Земляпод спиной задрожала. Сквозь красный туман, заволокший глаза,Честен посмотрел вверх и увидел своего врага, бородатого человека сдырой в щеке.
Траунс был покрыт запекшейся кровью с головы до ног. С егодубинки стекали мозги. Рот застыл в яростном оскале, глазасверкали. Он стоял на груде недвижимых «развратников» и ждалследующего.
Долго ждать не пришлось. Из тумана появился человек и бросился кнему. Он был одет в великолепный вечерний костюм, в правой глазницеторчал разбитый монокль. Очевидно, он уже побывал в сражении:разбитая челюсть свисала, и по ней хлопал язык. Впрочем, он необращал на это внимания, поскольку был мертв. «Развратник» сталкарабкаться по своим лежащим товарищам. Траунс прыгнул емунавстречу, перехватил дубинку и обеими руками обрушил ее нанезащищенную голову. С ужасным шумом череп треснул. Траунс колотилпо нему снова и снова. «Развратник» упал и затих, наступиланебольшая передышка.
Детектив-инспектор вытер рукавом глаза и огляделся. Сквозьплотную мглу он мог видеть темные фигуры, сцепившиеся в смертельнойсхватке. Улица была полна мертвыми или ранеными полицейскими,вокруг кишели «развратники».
— Сколько голов я разбил за эту ночь, — сказал онсебе, — а чертовых покойников меньше не стало!
Обернувшись, он увидел Честена: тот лежал на земле. На его грудии коленях стоял «развратник» и душил его — лицодетектива-инспектора уже посинело. Траунс шагнул вперед прямо погруде мертвецов, но потерял равновесие, поскользнулся и покатилсяпо булыжникам. Потом он мгновенно вскочил и кинулся к другу, но неуспел ступить и шагу, как два призрака, материализовавшиеся рядом,схватили его за руки.
171
7,6 см.