Страница 63 из 90
У двери дома номер пять по Виселичной Дороге стоял человек,отдаленно напоминающий Чарльза Дойла. Грим из карманного набораскрыл шрамы; щеки и глаза стали, как у заядлого пьяницы, но зрачкиостались черными, в то время как у Дойла они были бледными иводянисто-голубыми, а щегольской пиджак оказался слишкомтесным.
Сэр Ричард Фрэнсис Бёртон не зря считался мастером переодевания,но даже он не мог переодеться в другого человека настолькоубедительно, чтобы обмануть своих знакомых и друзей. Сильнонервничая, он постучал в дверь.
На темной улице не было никого. Издалека доносился рокотполицейского винтокорабля. Дверь открылась, и газовая лампаосветила неясный силуэт.
— Да?
— Я опоздал?
— Да, мы уже ждем.
— Бунт…
— Знаю. Входите. Оставьте шляпу и трость на стойке. —Бёртон вошел внутрь. — Наденьте вот это. Никаких имен: вызнаете правила.
В руке у Бёртона оказалась черная креповая маска. Он поднес ее кглазам, завязал на затылке и с облегчением вздохнул: теперь еготочно никто не узнает. Человек закрыл дверь и обернулся: на немтоже оказалась маска.
— Идите за мной.
Они прошли через прихожую и вошли в большую гостиную. По комнатеплавал густой табачный дым, сизой пеленой накрывая всехприсутствующих. Центр занимал большой круглый стол, вокруг негобыло семь стульев. Двое стояли около бюро, еще трое — у камина.Одетые как «развратники», все они дружно повернули к Бёртону своилица в масках.
— Джентльмены, мы начинаем! — сказал человек,открывавший дверь. — Пожалуйста, поставьте ваши стаканы,потушите сигары и займите места за столом.
Все выполнили приказ. Хозяин дома притушил газовые лампы,комната погрузилась в полумрак, и Бёртон, выждав, нашел стул,предназначенный для него. Наступила тишина, только чуть слышнотикали старинные часы.
— Я начинаю этот сеанс так же, как начинал всесеансы, — низко и нараспев произнес хозяин ритуальнымтоном, — с провозглашения цели, ради которой мы взяли на себяогромную работу. Те же, кто колеблются, должны вспомнить, что черезнекоторое время наша работа принесет огромную пользу всемучеловечеству.
— Огромную пользу человечеству! — эхом отозвался хор.Бёртон подвигал челюстью. Он должен предвидеть эти повторения иприсоединяться к ним. Ошибаться нельзя!
— Наш пароль — свобода.
— Свобода!
— Наша цель — освобождение.
— Освобождение!
— Наше будущее — анархия.
— Анархия!
— Возьмитесь за руки. — Бёртон вытянул руки ипочувствовал, как соседи схватили их. — Свобода приходит не отправ, гарантированных судами и законами, но от полного отсутствиясудов и законов. Свободу нельзя навязать снаружи: она должнарасцвести изнутри. Истинная свобода — не право делать что-то, новозможность делать всё. Истинная свобода не знает оков, границ,морали, веры, времени, места, состояния и Бога.
— И Бога! — ответил хор.
— Джентльмены, законы должны быть нарушены.
— Законы нарушены!
— Приличия должны быть отвергнуты.
— Приличия отвергнуты!
— Жизнь должна потерять равновесие.
— Потерять равновесие!
— Хотя каждый из нас занимает привилегированное положение,всем нам придется пожертвовать им, ради того чтобы человеческий родмог развиваться. Ибо Великий Цикл Времени сменился, и настало ВремяПеремен. — Бёртон едва не вскрикнул от удивления: опять этислова! — Каждый из вас должен сыграть свою роль в предстоящемВеликом Перевороте. Каждая роль — необходимая составляющая всегоспектакля. Не робейте. Не сомневайтесь. Не задавайте вопросов.
Внезапно у Бёртона возникло ощущение, что в комнате появился ещекто-то невидимый. Часы остановились. Голос хозяина изменился: имзаговорил кто-то другой. Женщина.
— Этой ночью мы должны продолжить, что начали раньше. Мыпередадим колебания, которые изменяют людей. Мы направим их кистинной свободе.
— К истинной свободе! — пропел хор.
— Урк! — вдруг сказал хозяин, потомоткинул голову назад и открыл рот. Из его внутренностей вылетелапузырящаяся, колеблющаяся субстанция: королевский агент увидел, какпо пищеводу поднимаются волны какого-то вещества. Эктоплазма!Загадочная субстанция со свойствамии жидкости, и газа начала сплетаться в клубы табачного дыма. Бёртонприщурился, не представляя себе, как можно было бы объяснитьувиденное. Слой дыма засветился и начал выпячиваться вниз, к центрустола. Комнату наполнил женский голос. Он больше не раздавался изорта хозяина: казалось, заговорил сам воздух.
— Дети мои, вышлите ваши астральные тела. Выполняйте нашуогромную работу. Идите наружу, коснитесь непросвещенных душ.
Дымная выпуклость быстро застыла, превратившись в женскую головуи плечи, свисавшие из облака. От плеча потянулась тонкаявращающаяся рука, призрачный палец коснулся лба одного из«развратников». Бёртон с изумлением смотрел, как от сидящегомужчины отделилась призрачная фигура. Какое-то мгновение онаколыхалась перед ним, потом неощутимый ветерок унес ее, и онарастворилась в темноте комнаты.
— Вперед, апостолы: освободите растоптанных иугнетенных!
Она говорила с отчетливым русским акцентом. Палец женщиныкоснулся лба следующего человека: из него тоже вылетел призрак иисчез. Она обернулась и посмотрела на «развратника», сидевшегослева от Бёртона. Ее блестящие черные глаза сверкали какжемчужины!
Леди Мабелла, убийца сэра Альфреда Тичборна.
— Лети через астральный план, мое дитя и…
Она остановилась. Ее глаза повернулись и уставились наБёртона:
— Ты!
Бёртон откинулся назад на стуле и вдохнул, пытаясь встать. Невышло: слепящая боль охватила его голову, словно холодные пальцывонзились в мозг.
«Шпион!» — раздался голос внутри его черепа. Хозяин домадергался и задыхался, изо рта у него вытекала эктоплазма. Те двое,чьи астральные тела исчезли, по-прежнему неподвижно сидели на своихместах. Остальные трое обернулись к Бёртону. Один из них что-тосказал, но не издал ни звука. В комнате вообще стояла глубокая,неестественная тишина. Всё замедлилось и остановилось, двигалсятолько женский призрак. Что-то зашевелилось в мозгу у Бёртона.
«Кто ты?» — прошипела она. Он мигнул и попытался изгнать еещуп:
«Убирайся из моей головы!»
«Ого! Сопротивление? Я впечатлена: у тебя есть сила воли! Неимеет значения: твоя защита для меня ничто. Тебя зовут РичардБёртон. У тебя репутация. Ученый, исследователь и… непоседа».
Королевский агент загипнотизировал себя, углубился в своесознание и вообразил все ментальные комнаты и структуры, которые онтам установил. Все знания, полученные от Эдварда Оксфорда обудущем, которое должно было наступить, но так и не наступило, онпохоронил как можно глубже. Он обесценил все дороги, ведущие к ним,так что в глазах стороннего наблюдателя они должны были казатьсясовсем незначительными. При этом он укрепил ментальные стены,окружавшие самые личные и чувствительные воспоминания, пытаясьсделать их непроницаемыми. Используя свое опасное положение, онпопытался прельстить призрак другой добычей, уводя от информации,которую хотел защитить.
И это сработало.
«Нет-нет, май литпл мэн:[141]от меня не спрячешься!»
Слова как меч пронзали его насквозь.
«Кто вы, черт побери? И не пытайтесь вешать мне на уши лапшу оледи Мабелле!»
Хихиканье под черепом.
«Ах да, этот несчастный род Тичборнов и их глупое проклятие! Каквовремя оно подвернулось!»
В стенах появились бреши.
«Прекратите!»
«Ах, моя маленькая хитроумная собачонка, кто же ты такой? Ого,да ты служишь самому королю! Я была права. Шпион!»
На него уставились блестящие черные глаза. Бёртон попыталсяотвести взгляд и не сумел. Тогда он попытался отвлечь ее:
«Со всеми вашими дешевыми фокусами вы просто убийца и воровка!Вы убили Жана Пеллетье, так?»
«Фу! Я просто явилась перед ним, и он упал мертвым от страха.Бедный дурачок!»
«Вы украли его бриллианты. А потом — Поющие Камни ФрансуаГарнье!»
141
Мой мальчик! (англ.)