Страница 3 из 90
— Конечно, сэр. — Молодой полицейский посмотрел наБёртона и Суинберна, и его глаза засверкали от возбуждения. —Это чудесно! Абсолютное чудо! Произведение искусства! Я никогда невидел ничего настолько сложного или…
— Парень, пожалуйста, только факты! — прервал егоТраунс.
— Да, сэр. Извините, сэр. Видите ли, капитан Бёртон, этомой район, и я прохожу через площадь каждые пятьдесят минут. Этаночь была очень спокойной. Я совершал обход, как обычно, исовершенно не о чем было сообщать, кроме проституток и пьяниц… э…то есть… ну…
Он остановился, прочистил горло и бросил умоляющий взгляд наначальника. Уильям Траунс улыбнулся:
— Не беспокойся, сынок. Капитан Бёртон и мистер Суинбернпросто праздновали победу, вот и всё. Верно, джентльмены?
— Как-то так… — смущенно подтвердил Бёртон.
— А я собираюсь праздновать дальше! — объявилСуинберн.
Глаза Бёртона округлились. Траунс быстро обратился к Бхатти:
— И всё было как обычно?
Констебль кивнул:
— Да. Я начал дежурство ровно в семь вечера и трижды обошелучасток безо всяких происшествий. Но в четвертый раз я заметил, чтотам, где мы сейчас стоим, собралась толпа. Я подошел узнать, в чемдело, и нашел вот это. — Он указал на закутанную фигуру.
Траунс протянул руку и снял одеяло.
Бёртон и Суинберн выдохнули.
— Замечательно, не правда ли? — воскликнул Бхатти.
Перед ними стоял механический человек, сделанный из полированнойлатуни, узкий, высотой пять футов и пять дюймов. [13]Голова по форме напоминалажестяную банку, плоскую сверху и снизу. Лица как такового не было,вместо него вперед выдавались три круга. Верхний круг походил накрошечный иллюминатор, сквозь который можно было видеть множествонеподвижных механизмов, маленьких, сложных и великолепно сделанных,как у карманных часов. Средний круг был забран решеткой в мелкуюсетку; из дыры в верхушке торчали три очень изящные проволокидлиной пять дюймов [14]каждая, слегка подрагивавшиепод ветром. Шея состояла из тонких осей, кабелей и шарниров. Теломмеханическому человеку служил узкий цилиндр. Сквозь вырезанные внем узкие прямоугольные отверстия виднелись зубчатые колесики ипружинки, маленькие коленчатые валы, гироскопы, маховики и маятник.Тонкие, но сильные руки оканчивались ладонями с четырьмя пальцами,а цилиндрические ноги — овальными куполовидными ступнями.
— Красота! — выдохнул констебль Бхатти. —Посмотрите сюда, на спину: видите эту дыру? Сюда вставляетсяключ.
— Ключ? — удивился Бёртон.
— Да. Он заводится! Это заводной человек.
— Бхатти считается главным технологистом-любителемСкотланд-Ярда, — заметил инспектор Траунс. — Безусловно,из всех лондонских полисменов именно этот парень должен был найтитакую штуковину.
— Счастливое совпадение, — заметил Суинберн.
— Это мое хобби, — подтвердил юный полисмен. — Яхожу в социальный клуб, где мы возимся с такими устройствами:пытаемся заставить их работать быстрее или использовать как-нибудьиначе. Боже мой, ребята будут вне себя, когда я продемонстрирую имэтот образец!
Бёртон, разглядывавший латунную фигуру сквозь увеличительноестекло, рассеянно спросил полицейского:
— Что вы сделали, когда заметили его?
— Быстро собралась толпа: вы же знаете, как ведут себялондонцы, завидев что-нибудь необычное, и я засвистел, вызываяпомощь. После того как появилось еще несколько констеблей, ятщательно проверил механизм. Должен признаться, что я немногоувлекся и не сообщил в Скотланд-Ярд сразу же. — Он виноватопосмотрел на Траунса. — Простите, сэр.
— И как вы думаете, кто наш механический друг? Откуда онвзялся? — спросил Бёртон.
— Я уже сказал, капитан, он заводной. Мне кажется, у негокончился завод. Но как он оказался на улице, я даже не осмеливаюсьгадать.
— Если он шел по улице, то должен был привлечь вниманиепрохожих. Кто-нибудь видел, как он появился на площади?
— Мы опросили всех, — сказал Траунс, — и нашличетырнадцать человек, которые видели, как он пересекал площадь, ноникто не видел его до того.
— Тогда, с большой долей вероятности, его привезли наплощадь в карете, — предположил Бёртон.
— Да, капитан. Я бы сказал, с оченьбольшой долей вероятности, —согласился Траунс.
— И всё-таки он может ходить по улицам, — сказалБхатти. — Я не говорю, что он и вправду ходил, но он способенна это. Поглядите сюда, — он коснулся пальцами застекленногоотверстия в верху головы машины: — это бэббидж! Вы можете в этоповерить? Я не думал, что когда-нибудь увижу хотя бы один! Толькопредставьте себе стоимость этой штуковины!
— Как-как, констебль? — переспросил Траунс.
— Бэббидж, — ответил Бхатти. — Невероятно сложноеустройство. Они вычисляют вероятность событий и действуют пополученным результатам. Самые близкие к человеческому мозгу машины,сэр, но секрет их создания известен только одному человеку на свете— их изобретателю, сэру Чарльзу Бэббиджу. [15]
— Он вроде отшельник? — спросил Суинберн.
— Да, сэр, и чудаковатый мизантроп. Он питает отвращение ктак называемой «человечьей орде», в особенности к шуму,производимому людьми, и предпочитает оставаться в обществе самогосебя. Он создает эти калькуляторы и встраивает в них мины-ловушки,чтобы никто не узнал, как они работают. Попытка разобрать любой избэббиджей заканчивается взрывом.
— Необходимо принять закон, запрещающий такиедействия! — проворчал Траунс.
— Я считаю, что, если латунного человека завести, он почтинаверняка будет в состоянии принимать решения. Вот это, —Бхатти указал на среднее отверстие в голове, — по-моему,механическое ухо. Мне кажется, ему можно давать команды голосом. Авот это, держу пари, — он ткнул пальцем в торчащие из головыпроволочки, — что-то вроде воспринимающего устройства, какусики у бабочки.
Траунс снял котелок и почесал голову:
— Итак, давайте по порядку. Кто-то выпускает этогомеханического человека на краю площади. Он идет, пока не натыкаетсяна Колонну Нельсона. Здесь у него кончается завод, и оностанавливается. Собирается толпа. Люди, с которыми мы говорили,утверждают, что машина стояла минут пять, прежде чем на сценепоявился ты. И с тех пор прошло…
— Около часа, сэр.
— Около часа. Вот я и спрашиваю: почему владелец не выходитвперед и не требует свою собственность обратно?
— Точно, — согласился Бхатти, — один бэббиджстоит сотни фунтов! Почему он оставил его здесь?
— Неудачный эксперимент? — предположилСуинберн. — Возможно, владелец проверял алгоритм возвращения.Он оставил его здесь, сам вернулся домой, на завод, в лабораториюили еще куда-нибудь и ждет, когда эта штука вернется обратно. Но онне завел как следует проклятую железяку!
— Смешно! — фыркнул Бёртон. — Если бы ты приобрелили изобрел что-то очень дорогое, вряд ли бы ты бросил его наплощади, надеясь, что оно само тебя найдет. Особенно если есть хотьмалейшая возможность того, что оно этого не сделает!
Закапал дождь. Траунс с беспокойством посмотрел на темноебеззвездное небо.
— Констебль Хор! — крикнул он.
От толпы отделился полисмен с большими усами и густыми бровями ивытянулся перед детективом-инспектором.
— Сэр?
— Отправляйтесь в участок на Сент-Мартин, запрягите лошадьв фургон и привезите его сюда. Двойной фургон!
— Есть, сэр.
Констебль ушел. Траунс повернулся к Бёртону:
— Я собираюсь перевезти его в Скотланд-Ярд. Конечно, у тебябудет полный доступ к нему.
Королевский агент только затянул потуже воротник. Сталохолоднее, и его начала бить дрожь.
— Спасибо, детектив-инспектор, — сказал он, — мыпойдем. Не думаю, что здесь может потребоваться наше участие. Хотявсё это очень любопытно, согласен. Ты сообщишь мне о владельце,если он объявится?
— Разумеется.
— Тогда увидимся позже. Пошли, Алджи, нас ждет «Венеция» —и мне нужен кофе!
13
165,1 см.
14
12,7 см.
15
Чарльз Бэббидж (1791–1871) — выдающийся английскийматематик, изобретатель первой вычислительной машины. В реальнойистории Бэббидж не был возведен в рыцарское достоинство.