Страница 26 из 90
— Это кичомачома, [62]— крикнул туземец. — Нанего нападать злые духи! Он умирать!
Спик начал кричать. Он кричал не смолкая весь день, но все-такине умер. Постепенно он стал спокойнее, хотя то терял сознание, товновь приходил в себя, и наконец заснул.
Прошла еще неделя. Джон Спик сидел в палатке и пил чай.
— Как ты себя чувствуешь, Джон? — спросил Бёртон,зайдя в палатку.
— Лучше, Дик. Я думаю, что скоро смогу идти. Через парудней. — Спик поставил чашку на пол и посмотрел Бёртону прямо вглаза. — Ты не должен был говорить это.
Озадаченный Бёртон нахмурился:
— Говорить что?
— В Бербере. Когда на нас напали. Ты сказал: «Ни шагуназад! Иначе они решат, что мы отступаем!» Я не трус.
— Трус? О чем ты говоришь? Бербера была три года назад.
— Ты думал, что я отступил из-за страха.
Брови Бёртона поднялись. Он растерялся:
— Я… что? Я и не…
— Ты обвинил меня в трусости!
— Джон, ты всё не так понял: я никогда не говорил ничегоподобного! Клянусь, я ни на мгновение не усомнился в твоейхрабрости!
Спик покачал головой.
— Я знаю, о чем ты думаешь.
— Джон… — начал было Бёртон, но Спик прервал его:
— Я посплю.
Он лег и отвернулся. Бёртон какое-то время стоял, глядя на него,потом тихонько вышел.
Через три дня путешествие продолжилось, хотя лейтенанта пришлосьнести на носилках. Длинная вереница людей — два исследователя иносильщики — извивалась как змея по холмистому ландшафту. ИногдаБёртону казалось, что они стоят на месте: миля шла за милей, аповсюду вокруг была одна сожженная солнцем трава. На самом же делеони постоянно поднимались, воздух становился холоднее, и постепеннолихорадка перестала трепать измученные тела англичан, хотя онипо-прежнему страдали от ужасной головной боли.
Миновало Рождество. К тому времени они поддерживалихолодно-вежливые отношения и никогда не говорили об экспедицииСпика к большому озеру.
Дезертирство и дерзость носильщиков заставили их остановитьсяеще на две недели. Бёртон предупредил африканцев, что ничего им незаплатит, если они немедленно не упакуют вещи и не начнутдвигаться. Они отказались. Тогда он нашел и уволил зачинщиков, апотом нанял девять новых людей из проходившего мимо каравана.
Снова дорога. Всё идти и идти. Будет ли конец?..
И конец настал. 2 февраля 1859 года Бёртон со Спиком взобралисьна очередной холм и увидели вдали синее искрящееся море.
— Гип-гип ура! — весело закричал Джон Спик, подбросивв воздух кепку. — К черту этот грязный проклятый континент! Ия буду молить бога, чтобы моя треклятая головная боль осталась закормой вместе с ним!
— Мы достигли Занзибара и отплыли в Аден, [63]где я решил ненадолгозадержаться, чтобы восстановить силы. Джон, однако, сел на первыйже корабль, идущий в Европу. Он обещал дождаться моего прибытия вЛондон, чтобы мы смогли вместе доложить Королевскомугеографическому обществу о наших открытиях. Вместо этого онотправился туда один и приписал себе всю честь открытия истоковНила.
Бёртон швырнул в камин окурок сигары.
— Ужасное предательство, — сказал Суинберн.
— Самое худшее в моей жизни. Я был его командиром. Это быламояэкспедиция. К тому же его полнаянекомпетентность запутала всё это дело до невозможности.
Оба какое-то время молчали. Бёртон пробежал кончикомуказательного пальца по шраму на правой щеке, словно вспомнил окакой-то старой мучительной боли.
— Конечно, — продолжал он, — это было не егорешение. Не сомневаюсь, что отправиться в Общество с докладом егонадоумил предводитель «развратников» Лоуренс Олифант, [64]когда они возвращались вАнглию. — Бёртон встал, подошел к окну и посмотрел на экипажи,которые гремели, выбрасывали пар, лязгали и натужно пыхтели,проезжая по Монтегю-плейс. Потом сказал, едва слышно: — Ведь тыдумаешь, что Джон предал меня до того, как мы уехали из Африки? Наберегу Танганьики, верно?
— Да. Прости Ричард, но всё сходится. Я думаю, Спик узналот шейха Хамеда, что Лунные Горы где-то неподалеку, но дальше насеверо-восток, что племена к северу от Уджиджи настроены враждебнои что Рузизи втекает в озеро, а не вытекает из него. И он решилубедить тебя в обратном, надеясь, что ты зря потратишь время иприпасы, а потом будешь вынужден вернуться в Занзибар.
Бёртон вздохнул.
— Жажда славы. Он хотел стать Джоном Хеннингом Спиком — человеком, который открыл истокНила.
— Да, похоже, так всё и было. Хотя его карта не обманулатебя: ты слишком хороший географ, чтобы поверить в такое абсурдноеположение гор, но всё остальное сработало. Твоя попытка увидетьРузизи помешала дальнейшим исследованиям. — Королевский агентсжал кулаки и уперся костяшками в раму, а лбом — в стекло. —Потом началось длинное путешествие на восток, — продолжалпоэт, — а когда ты достиг Казеха, Спик стал давать тебе такиедозы микстуры Зальцмана, что ты уже не мог ясно мыслить. При этомон использовал слухи об озере, для того чтобы оправдать собственнуюэкспедицию на север — туда, куда ему указал шейх Хамед и гденаходятся настоящие Лунные Горы. Нашел он их или нет, но там явночто-то произошло, и вопрос о Ниле перестал его интересовать.
Бёртон выпрямился, повернулся к поэту и нахмурился:
— Ты имеешь в виду его последующие галлюцинации?
Суинберн кивнул.
— Ты сказал, что он бредил о драконах, оттаскивавших его откакой-то вещи. Драконы, Ричард, — это мифические рептилии, вточности как и шайтури,африканские наги. Неужели ты думаешь,что это совпадение?
— А эти наги ассоциируются с черным алмазом, который упал снеба и породил Нил, — прошептал Бёртон. — Черт побери,Алджи, неужели он видел африканский камень?
— И это безусловно объясняет все его последующиедействия.
Бёртон присвистнул и запустил руку в волосы. Потом подошел ккамину, вынул сигару из ящичка на каминной полке, но тут же забыл оней и уставился на Суинберна:
— Бэббидж говорил, что технологисты знают о черных алмазах.Тогда я еще удивился, откуда. Теперь ясно: Спик рассказал Олифанту,а Олифант — технологистам.
— Да, и это меняет всю игру. Позволь задать вопрос: какСпику удалось заручиться поддержкой Мурчисона для второйэкспедиции? Географ он никакой, оратор ужасный, писатель плохой, даи вообще на него нельзя полагаться. Тем не менее выбрали все-такиего, а не тебя. Почему?
Нижняя челюсть Бёртона отвисла. Сигара выпала из егопальцев.
— Боже мой… — пробормотал он. — Боже мой!Наконец-то всё стало ясно: технологисты и «развратники» предложилиему найти камень!
— Но ведь чтопроизошло во время второй экспедиции, такдо сих пор и неизвестно! Спик взял с собой молодого солдата поимени Джеймс Огастес Грант [65](не знаю, технологист он или«развратник», но уверен, что кто-то из них), и они прилетели вКазех на лебедях. Спик не сумел как следует организовать охранусвоих птиц, и лебедей сожрали львы. Но это было лишь первое изчереды несчастий, заставивших Спика вернуться в Занзибар. Причемприбыл он туда один, без Гранта, утверждая, что его спутник умер отлихорадки и похоронен на берегу озера.
Бёртон опустился в кресло:
— Он подтвердил, что нашел исток Нила, но все егодоказательства вновь оказались неверными.
Суинберн хмыкнул в знак согласия.
— В прошлом году он должен был представить более полныйотчет в Батской ассамблее. [66]Вместо этого, прекрасно знаяо том, что ты собираешься обнародовать всю его некомпетентность, онпрострелил себе голову. Олифант похитил его из больницы, итехнологисты заменили поврежденную часть мозга часовыммеханизмом…
— …бэббиджем. Но раньше я никак не мог понять, зачем ониэто сделали. Бисмалла! Он должен был показать им, где находитсячерный алмаз! Но потом вмешалось дело Джека-Попрыгунчика:технологисты объединились с «развратниками», чтобы захватить ДжонаОксфорда, и Спик последовал за ними, ожидая приказов. Я нанеспоражение альянсу и убил Олифанта — вот тут он и сбежал.
62
Маленькие цепи (банту). — Примеч. перев.На каком именноиз языков банту говорил Сайди, автор не уточняет. — Примеч. ред.
63
Ныне один из крупнейших портов на Аравийском полуострове. Бывшаястолица Народной Демократической Республики Йемен (1967–1990).Ранее административный центр протектората Британской империи(1839–1967).
64
Лоренс Олифант (1829–1888) — знаменитый британскийлитератор, путешественник, сионист-романтик и политическийавантюрист-фантазер.
65
Джеймс Огастес Грант (1827–1892) — шотландскийисследователь восточной части Экваториальной Африки.
66
Батская ассамблея (The Bath Assembly Rooms) — парадныйзальный комплекс, знаменитый образец архитектуры английскогоклассицизма. Находится в городе Бат-на-Эйвоне, столице графстваСомерсет (Юго-Западная Англия).