Мясорубка

– Вам следовало заранее предупредить меня об этом, – смрачноватой улыбкой сказал журналист. – Жаль, что я неприхватил с собой фотоаппарат.

– А если к этому снимку удалось бы присовокупить пленку сзаписью нашей беседы, – невозмутимо продолжил Щербаков, –то сумма вознаграждения была бы на порядок выше. Надеюсь, теперь выпонимаете, почему я выбрал столь экзотическую форму контакта?

Брэдли никак не мог собраться с мыслями. Это походило напрогулку по нашпигованному минами полю. Если хотя бы десятая частьсведений о контактах и роде занятий Щербакова, которыми онрасполагал, является правдой, то с этим человеком нужно бытьпредельно осторожным. Брэдли не раз перепроверял поступавшую к немуиз различных источников информацию, в меру своих скромныхвозможностей, естественно, и пока никаких изъянов в ней ненашел.

Журналист похлопал себя по карману, но затем вспомнил, чтооставил сигареты в машине. Он не заметил, когда Щербаков нажал накнопку вызова, да и не было никакой кнопки, но спустя несколькосекунд в комнату вошел «привратник» и положил на стол перед Брэдлипачку «Мальборо», зажигалку и пепельницу. Похоже, их разговорслушали из соседнего помещения, возможно, даже снимали напленку.

Брэдли вопросительно посмотрел на собеседника.

– Можете курить. И вообще, расслабьтесь, Майкл. У вас такоенапряженное лицо, как будто вы ждете с моей стороны какого-топодвоха. Вы уже встречались с этими людьми?

Вопрос был задан нейтральным тоном, как бы походя, но Брэдли вэтот момент едва не поперхнулся дымом. Впрочем, мгновением позже онсумел взять себя в руки.

– С какими людьми? – прикидываясь простаком,переспросил он. Эта тема была слишком скользкой, поэтому он решилее сменить. – Генерал, это правда, что вы курите исключительносигары? Мне не доводилось видеть ни одного русского с сигарой ворту.

Щербаков сделал пренебрежительный жест.

– Это все в прошлом. Теперь я редко балую себя сигарой,здоровье не позволяет.

Брэдли скептически отнесся к реплике хозяина. Если судить повнешнему виду, со здоровьем у Щербакова полный порядок. Сухощав,подтянут, лицо почти без морщин, явно находится в хорошейфизической форме. Густые темные волосы подстрижены коротко,по-армейски, да и выглядит он гораздо моложе своего истинноговозраста. Чем-то он был похож на известного американскогокиноактера Керка Дугласа, Дугласа-старшего. Даже ямочка наподбородке такая же. Тонкие аристократические черты, породистый носс горбинкой, в глазах читается недюжинный ум. Рубашка, галстук иносовой платок выбраны точно в тон дорогому темно-синему костюму,на ногах пятисотдолларовые туфли. В сочетании с хорошими манерамивсе это производит на собеседника приятное впечатление. Хотя ономожет быть и обманчивым.

– Закончили осмотр?

В словах Щербакова вновь прозвучала неприкрытая ирония. Этотчеловек, похоже, читает его, как открытую книгу.

– Вы ушли от ответа на мой вопрос, Майкл. Итак, у вас ужебыли контакты с этими людьми?

Брэдли невольно вздохнул и тщательно загасил окурок о крайпепельницы.

– Не понимаю, о чем вы говорите, генерал. Смысл моейработы, если отбросить словесную шелуху, заключается в полученииценной информации. В этом профессии журналиста и кадровогоразведчика пересекаются, являясь по сути родственными. Мы с вамиохотники, генерал, мы охотимся за самым ценным продуктом нашейцивилизации. А что в наш век дороже денег? Верно, информация. Нотолько в том случае, если она носит достоверный характер.

Слова журналиста заставили Щербакова улыбнуться краешкомгуб.

– Здесь я готов с вами поспорить. Нет ничего дороже в мире,чем умело изготовленная «деза».

Брэдли позволил себе ответную улыбку.

– Нет, спорить я с вами не стану, господин Щербаков. Выпризнанный авторитет в этой области. Продолжу свою мысль. Да, яежедневно встречаюсь с различными людьми, как с простымигражданами, так и представителями вашего истеблишмента. Я задаю имвопросы, иногда плачу за ценные сведения. Моя задача как репортерапроста и вместе с тем чертовски трудна: собрать как можно большееколичество правдивых фактов и на их основе создать для моихчитателей зримую и достоверную картину происходящих в Россиипроцессов.

– Я читал некоторые ваши статьи, мистер Брэдли, –мягко заметил Щербаков. – Такое стремление ощущается, и этопохвально. Извините, что я вас перебил.

Брэдли продолжил после небольшой паузы:

– Особый интерес у меня вызывают люди, способные реальновоздействовать на ход событий. Вы, господин генерал, безусловно,принадлежите к их кругу. И вполне естественно, что какая-то частьсведений, проходящих через мои руки, касается вашей персоны. Вотуже два года прошло, как вы отстранены от государственной службы,но по-прежнему существенно влияете на процесс принятия решений всфере национальной безопасности. И что немаловажно, за это время выуспели выйти за рамки своей прежней профессиональной деятельности,постепенно переключившись на вопросы внутренней безопасности. Высейчас частное лицо, генерал в отставке, разведчик на почетнойпенсии. А с другой стороны, вы являетесь одной из самых загадочныхи засекреченных фигур в России. Вы активно вовлечены в политику, нов прессе об этом можно найти лишь глухие намеки. Кроме того, выявляетесь руководителем негосударственного фонда политическихисследований, под крышей которого скрывается ассоциация фирм иорганизаций с неясными целями и расплывчатым штатным расписанием. Кэтому следует добавить широкие связи среди госчиновников,промышленников и бизнесменов, часть из которых испытывает к вамявную симпатию. Согласитесь, генерал, такое положение вещей поменьшей мере выглядит странным. Вы не можете не вызвать любопытстваи даже… гм… некоторой подозрительности в отношении вашейперсоны.

Щербаков все это время сидел молча, скрестив на груди руки.Брэдли время от времени бросал на него испытующий взгляд, пытаясьопределить реакцию собеседника, но это оказалось совершенно пустымзанятием. Все равно что следить за выражением лица каменногосфинкса или попытаться проникнуть в его тысячелетние думы.

– Хорошо, мистер Брэдли…

– Майкл.

– Извините… Я вас понял, Майкл. Давайте начнем с другогоконца. Когда вы вошли в помещение и увидели меня, у вас было такоевыражение…

Щербаков повертел в воздухе пальцами, подбирая нужные слова.

– …Как будто вы испытали шок. Вы явно настраивали себя навстречу с другим человеком. У вас даже не возникла мысль, что этувстречу мог организовать я.

– А вы догадливы, генерал, – язвительно заметилжурналист. – Не будете же вы сами на себя «стучать»?

Брэдли понял, что сболтнул лишнее, и недовольно нахмурился.Дернул его черт за язык! Щербаков, конечно, не преминулвоспользоваться таким подарком.

– Ну, ну, Майкл… Что же вы замолчали? Прервались на самоминтересном месте. Вы правы, дорогой журналист, мне нет никакогосмысла «стучать» на самого себя. Но кто-то же «стучит»?Следовательно, кому-то это нужно. Как вы думаете, Майкл, кто заэтим стоит? Политический расклад вам известен. Сложите разрозненныефрагменты воедино, и вы сможете увидеть лица этих людей.

ГЛАВА 6

Брэдли раздраженно пожал плечами. Он лишний раз убедился, что сэтим человеком нужно держать ухо востро. Контролировать каждоеслово, каждый жест. Хотя чего опасаться? Не хотелось бы думать, чтоЩербаков способен на крайние меры. Если бы ему нужно было выпытатьу Брэдли какие-то сведения, он не стал бы терять время на пустыеразговоры. Для таких целей существуют спецы, способные разговоритьлюбого человека. Они есть в любой серьезной организации, и вряд ли«фирма» Щербакова являет собой исключение из правил. А если онкому-то мешает, – причем неважно, Щербакову или егонедоброжелателям, – так вот, если он действительно им мешает,то уберут его с дороги быстро и навсегда.

И еще Брэдли был озадачен странной манерой поведения Щербакова.Генерал сам настоял на встрече, причем организовал ее в сжатыесроки и обставил всяческими предосторожностями, а теперь ходитвокруг да около, как будто единственной целью было посидеть самериканским журналистом за чашкой кофе и поболтать о разныхпустяках. Когда он объявит свой интерес? По зрелом размышленииБрэдли решил не торопить события. Этот человек был ему интересен,вне зависимости от того, злодей он или нет. И еще он надеялся, чтов ходе разговора может проскочить некая информация, которая поможетему сориентироваться в обстановке.