Мясорубка

– И ей пришлось это не по вкусу.

– Да, мы поссорились по-крупному. Я уговаривал ее броситьопасное ремесло, но она рассмеялась мне в лицо. Ушла, хлопнувдверью. А девичью фамилию матери она взяла еще на последнем курсеуниверситета. Не хотела, чтобы на ее будущую журналистскую карьеруповлияло то обстоятельство, что она является дочерью генералаЩербакова, первого заместителя директора СВР. А потом имела местоодна препаршивая история, когда мне пришлось оградить дочь отнежелательных контактов. Действовать пришлось решительно, потомучто один нехороший человек мог ее здорово подставить. Проблемазаключалась в том, что в отношении этого гражданина Вика испытывалакакие-то чувства. Каким-то образом она узнала о моей роли в этомделе и с тех пор не хочет меня видеть. С братом у них также сложныеотношения, разговаривают сквозь зубы, хотя любят друг друга безумнои очень скучают, когда долго не видятся. Вот такая у нас семейка,Майкл. Видите, я тоже говорю с вами начистоту.

Он помассировал виски указательными пальцами, затем пригладилкороткий ежик волос.

– Дочь вам рассказывала обо мне?

Брэдли невольно улыбнулся.

– Как-то я попытался разузнать у Вики кое-что о вас.Знаете, что она мне сказала? «Майкл, еще раз заведешь разговор наэту тему, нашей дружбе конец».

Щербаков негромко рассмеялся.

– Похоже.

– Не зря ваша пословица утверждает: «Яблоко от яблонинедалеко падает». Судя по всему, у нее ваш характер, генерал.

Его собеседник согласно кивнул головой.

– У нас в семье как только намечается дискуссия, так сразуискры летят во все стороны. Точно такой же нрав у сына, только онуже научился сдерживать характер. Супруга пытается как-то примиритьнас, но куда ей одной против троих.

Улыбка постепенно сползла с его лица, а взгляд вновь стал острыми проницательным.

– Виктория сейчас работает на вас?

Американец вновь насторожился.

– Можно сказать и так, хотя это будет не совсем точно. Яявляюсь ее агентом, подбираю ей заказчиков. Вернее, я лишь один изсопродюсеров. В настоящий момент она работает по заданию моегоприятеля, шефа московского бюро Ассошиэйтед Пресс.

– Речь идет о мистере Андертоне?

– Да.

– Почему она уехала из Москвы, Майкл? – отрывистоспросил Щербаков.

– Спросите об этом у своей дочери.

– И все же?

– Она уговорила Андертона найти для нее работу за пределамиРоссии. Сказала, что устала от Москвы и ее уже тошнит от этогоспектакля, который называется президентскими выборами. Стивпредложил ей первое, что подвернулось, – тур по республикамЗакавказья. Вика согласилась. А в чем, собственно, дело, генерал?Что-нибудь не так?

Щербаков посмотрел ему прямо в глаза, и Брэдли в этот моментпоказалось, что его окунули в ледяную воду.

– Я хочу, чтобы вы поняли одну вещь, Майкл. Вас втягивают внехорошую историю. К сожалению, я не могу сейчас раскрыть передвами все карты. Не имею права, поскольку я не один. Но лучше будет,если вы последуете моему совету. Бросьте свою затею, Майкл. Недумайте, что вы самый умный на свете, уверяю вас, есть люди ипоумнее. Вот так.

Щербаков сделал небольшую паузу.

– И еще… Не дай вам господь втянуть в эту грязную историюмою дочь.

Брэдли нахмурился.

– Выражайтесь яснее, генерал.

Брови Щербакова поползли вверх.

– Куда уж яснее? Я и так уже шпарю почти открытым текстом.Вас пытаются подставить, мистер Брэдли. Решение относительно васможет быть принято в ближайшие день-два.

– Допустим, вы правы, – раздраженно произнесжурналист. Разговор опять начал действовать ему на нервы. –Что вы предлагаете? Какой совет вы хотите мне дать?

– Уезжайте, Майкл. Желательно, чтобы вы улетели вместе сженой и сыном, то есть уже завтра в полдень вас не должно быть вМоскве.

– Лихо закручено, – угрюмо процедил Брэдли.

– Это единственный способ избежать неприятностей, –продолжил Щербаков. – Уверен, с начальством вы сумеетедоговориться, хотя некоторые сотрудники посольства будут противвашего спешного отъезда. Вы им нужны здесь, в Москве, а не вБалтиморе, где находится ваш дом.

Намек был более чем прозрачный. Действительно, сотрудники ЦРУ,работающие в Москве под дипломатическим прикрытием, последние днине оставляли Брэдли в покое.

На лице журналиста появилась кривая ухмылка.

– Спасибо за совет, генерал. Боюсь, мне не придется имвоспользоваться. Терпеть не могу, когда на меня давят. Особенноесли это делают так откровенно, как вы.

Он немного помолчал, покрутил в руках пачку сигарет, швырнул еена стол.

– Я могу только догадываться, генерал, в какую драку выввязались, но похоже, что вы и сами не слишком уверены в ееблагополучном исходе. В противном случае вы не стали бы заказыватьв канадском посольстве визы для жены и золовки с внуками. Такоевпечатление, что вы готовитесь к спешной эвакуации… А засим, какговорят русские, позвольте откланяться.

Брэдли поднялся с кресла, застегнул пуговицу на пиджаке инаправился к выходу. Щербаков проводил его до входной двери, где ихподжидал «привратник». Брэдли остановился.

– Странный вы человек, Сергей Алексеевич. У вас сейчасземля горит под ногами, вы находитесь в цейтноте, каждая минута навес золота… А вы тратите драгоценное время на пустые разговоры.

– Лично я нахожу наш разговор полезным, – сухо заметилЩербаков. – Я должен был принять решение. Знаете, какое? Какмне с вами быть: помочь вам или с безучастным видом наблюдать, каквы будете тонуть.

– И какое решение вы приняли, генерал? – бесцветнымголосом поинтересовался журналист.

– Вы скоро об этом узнаете, мистер Брэдли.

ГЛАВА 8

Когда американец покинул конспиративную квартиру, Щербаковзаглянул в смежную комнату. Здесь было трое мужчин, они сноровистоупаковывали аппаратуру. Для видеосъемки использовалось современноекомпактное оборудование, так что много места оно не заняло. Коробкас надписью «Philips» предназначалась для монитора. На улице былясный день, но окно плотно зашторено, под потолком горела лампадневного света.

– Ну как? – поинтересовался Щербаков у одного изтехников.

– Тип-топ, – лаконично ответил тот.

– Добро, через пять минут вас не должно здесь быть. НаВоровского заезжать не нужно, пленки с записью отвезете в Жуковку ипередадите Захарову.

Хлопнула входная дверь, вернулся «привратник»:

– Передал американца нашим ребятам, они посадят его втакси. В округе пока спокойно.

– От «наружки» есть какие-нибудь сведения?

– Пока только предварительные, Сергей Алексеевич. Обещаютчерез час обобщить материальчик… Но кое-какие выводы можно сделатьуже сейчас. В здании, как мы и предполагали, его пасли двое, изслужбы внешнего наблюдения…

– Городские?

– Да, «контрики» из УФСБ. На Тверской приклеился «хвост»,сначала одна машина, затем еще две подтянулись.

– А эти кто такие?

– Две машины установили – федералы из отдела внутреннихрасследований. Вы оказались правы. Урванцев вцепился в этого Брэдликлещами. У Белорусского отметились, кажется, все, включаяамериканцев.

Щербаков задумчиво потеребил подбородок.

– Да, с этим Урванцевым не соскучишься. Далеко пойдет, еслиего вовремя не остановить. Ладно, вечером соберемся в Жуковке,пораскинем мозгами. Вадим Николаевич, пошлите кого-нибудь из своихлюдей на Лубянку, к Переверзеву. Пусть ему передадут мою просьбуприехать к восьми вечера в Жуковку. Другого пошлите в Балашиху,предупредить Дмитрия. Сами можете подъехать пораньше, как толькособерете данные от внешнего наблюдения. У вас будет время обсудитьситуацию с Захаровым. Костя уже здесь?

– Ожидает вас во дворе с машиной.

– Добро. У меня есть еще дела на Воровского. Долго здесь незадерживайтесь, от силы четверть часа. Проследите, чтобы неосталось никаких следов. Нам неизвестно, какие замыслы роятся вголове Урванцева. Если они решат взять Брэдли в оборот, то ужечерез полчаса его люди будут здесь.

До автостоянки, расположенной рядом со спорткомплексом«Олимпийский», Брэдли добрался на такси. Таксист на этот разоказался всамделишный, а не ряженый. Каким-то верхним чутьем онугадал в пассажире, подобранном им на Сретенке, иностранца и содралс Брэдли безбожную плату за проезд. Американец спорить не стал, егомысли были сейчас заняты другим, вручил водителю две купюры попятьдесят тысяч и вышел, в сердцах хлопнув дверцей.