Страница 24 из 28
– Ну, что, командир, обходим этот оазис мирного благополучия? – поинтересовался Мамба, выразив общий вопрос, ответ на который и так был очевиден.
– Да, демаскироваться смысла нет, – согласно ответил Янычар. – Полежали, отдохнули вдоволь. Идём по гребню в прежнем порядке максимально скрытно. Где-то здесь их мужики шастают, наверняка есть женщины и дети, ягоду собирают, травки там всякие. Не все же дрова пилить взялись одновременно. Вреда они нам не причинят, но и пользы от них никакой, напугаем только поселенцев и себя обнаружим. Ни к чему нам это. Всё. Группа, подъём. Выступаем.
– Командир, движение на два часа, – подал голос Куба, продолжая осматривать окрестности в оптику.
Все немедленно прильнули к своему оружию, ловя в оптику направление, указанное Кубаевым.
Оттуда из-за деревьев неспешно выходила группа вооружённых автоматами бородатых мужчин в поношенной форменной одежде. Остановившись у границы леса, они стали всматриваться в поселение.
При виде вооружённых бородачей у Янычара, Негатива и Бека, прошедших 'горячие точки' Кавказа, глаза непроизвольно сузились, а Мамба, уроженец Дагестана, лишь слегка покачал головой на эту реакцию. Это не укрылось от Кубы и он, чтобы разрядить обстановку, произнёс:
– Не похоже, чтобы это были местные мужики, как-то странно они себя ведут.
Словно в подтверждение его слов, шедшая по поселению женщина, увидевшая бородачей, встала как вкопанная, а потом, сорвавшись с места, чисто по-бабьи побежала прочь.
– Ого, да тут что-то серьёзное, – прокомментировал Мамбеталиев.
Между тем женщина подхватила на руки девочку лет пяти и укрылась в избе. Увидев это, ещё несколько женщин побежали в свои избы, похватав маленьких детей, а те, что постарше устремились следом. И без того пустое поселение опустело совсем, лишь чёрно-белая кошка, сидя на скамеечке, беспечно умывалась.
Семеро бородачей растянувшись цепью, не спеша входили в поселение, держась невысоких редких заборов из нетолстых стволов сосёнок.
В том, что местные жители не просто бросали между столбиками две-три жердины, а ставили заборы, пусть не красивые, корявые, было что-то самоутверждающее, что ли, хозяйственное, когда люди обустраиваются всерьёз и надолго. Ведь и огораживать, собственно, не от кого – скотины нет, топтать огороды некому, соседи воровать не полезут, у всех одно и то же. А вот, поди ж ты, есть в человеке первобытная потребность застолбить свою территорию и всё тут. Даже тысячелетия спустя не утрачена она людьми.
Дойдя до первой избы, пятеро рассредоточились, заняв оборону, а двое медленно начали подходить к входной двери. Один толкнул её, обнаружил что заперта, приблизил к ней голову и что-то сказал. Подождал, а потом несколькими ударами ноги выбил оказавшийся некрепким запор, распахнув дверь вовнутрь, установленную таким способом не напрасно: в особо снежные зимы избу может завалить по крышу. Чтобы иметь возможность выйти из неё и проделать лаз в сугробе, и устанавливают дверь открывающейся вовнутрь.
Отпрянув от проёма, оба бородача замерли, держа наизготовку автоматы. Потом один скрылся в избе и через несколько секунд вытолкал из неё двух женщин: пожилую, полную и молодую с ребёнком на руках. Подталкивая их рукой в спины, погнал женщин по улочке дальше, они испуганно оборачивались, но бородатый что-то им командовал, и женщины спешили вперёд, в условный центр поселения, представлявший собою небольшую полянку с невысоким пнём когда-то спиленного дерева.
Из других изб пришельцы также выгоняли жителей посёлка – сплошь женщин и детей, и тоже гнали их к центру.
Согнав всех в одну небольшую испуганную толпу, бородачи почувствовали себя увереннее, некоторые из них держали автоматы на плечах, с надменным видом прохаживались, слушая своего старшего – крупного высокого рыжебородого мужчину, что-то говорившего жителям, небрежно придерживавшего у правого бока автомат Калашникова на ремне свисающий с плеча. От его внушительной фигуры, позы исходила уверенность и угроза.
– Похоже, это дезертиры, – высказал свою версию Бек.
– Что будем делать, командир? – спросил он.
– Уходим. Это не наша война. Мы не армия спасения, – ответил Янычар спокойно.
Группа двинулась по гребню сопки, соблюдая максимальную скрытность, бросая редкие взгляды на поселение, где рыжебородый продолжал что-то говорить. Неожиданно для разведчиков от поленницы дров в их сторону скользнула женская фигура. Местной жительнице удалось спрятаться от дезертиров, и сейчас она решила спастись в лесу, а может быть позвать своих мужчин. Её бегство не укрылось от рыжебородого. Он сделал знак и двое его подчинённых устремились вслед беглянке. Женщина бежала довольно быстро, но всё же уступала в скорости поджарым бородачам, неотвратимо сокращающим расстояние, разделяющее их и беглянку. Все трое бежали в направлении разведчиков. Беглянка добежала до кромки леса у подножия сопки, на гребне которой находились разведчики. Дальше нужно было бежать только вверх. Женщина, помогая себе руками, спешила между деревьев, хватаясь за стволы, поднимаясь по склону, иногда соскальзывая на старых листьях и иголках, снова устремлялась вверх, а бородачи настигали её. Вот, первый схватил её за длинную юбку, сдёргивая вниз. Запутавшись в ней, женщина упала, перевернулась на спину. Бородач совсем сдёрнул юбку, оголяя светлые ноги женщины, раздвигая их, подминая беглянку под себя, безуспешно отталкивающую руками насильника. До разведчиков донёсся её звонкий визг. Второй бородач остановился рядом. А насильник уже приспустил свои штаны и, пристроившись, заёрзал голым задом.
– Командир!
– Отставить, старший лейтенант Кубаев! – жёстко скомандовал Туркалёв. – У группы другая задача.
– Командир, хоть расстреляй потом, но терпеть я это не стану.
– Твою мать… – выругался Негатив. – Ввязались всё-таки… Ну никак без приключений не можем!
– Бек! Мамба! За мной! Займёмся теми пятерыми в посёлке. Негатив!
– Туточки, командир! – отозвался Седых.
– Работаешь с Кубой. Потом прикроете нас сверху.
– Делаю! – ответил Негатив, и также бесшумно скользнул вслед за Кубаевым, подхватив брошенный им пулемёт.
– Мамба! Заходишь слева от крайней избы! Бек! Двигаешься к поленнице у забора! Я по центру. Начали!
Тем временем Куба уже спустился до насильников. Имея возможность застрелить из своего 'вала' стоящего бородача, он всё же неожиданно набежал на него сбоку, используя элемент внезапности, ударом приклада в заросшее лицо сбил противника с ног. Тот, выронив автомат, кубарем покатился вниз, дополнительно стукнувшись головой о сосну, болезненно сжался калачиком, подтянув к лицу колени.
Увлечённый второй почувствовал, как сильная рука, схватив его за ворот, сдёрнула с женщины, удар кулаком в лицо ослепил его, швырнул вниз на спину. Он лишь услышал, как едва свистнул нож, вылетая из ножен, и в ту же секунду его естество сжала крепкая ладонь, а потом ужасная боль между ног затуманила разум, хриплый крик утробно захлебнулся. Он ещё почувствовал, как что-то страшно обжигающее внутренности вошло в живот, разворотило кишки, пронзив уже всё тело нестерпимой болью. Потом спасительная темнота накрыла его сознание.