Страница 67 из 115
Довольно ты потратил слов, почтеннейший Советник!
Зачем же с этими зверьми вступаешь в разговоры?
Забыл, как обижали нас, водою обливали,
490Как в ванне выкупали нас, в рубашках и без мыла?
Вот видишь, миленький, рукам давать не надо воли!
А тронешь, тут уж не сердись на синяки и шишки.
Скромненько, тихонько сидеть, как девушка, хочу я,
И не обижу никого, травинки не задену,
Пока не трогают меня и, как осу, не дразнят.
Ода
3евс-Отец! Как сразить
Чудищ злых подлый род?
Как стерпеть столько бед?
500Ты приди в помощь нам!
Дай совет, как узнать,
Для чего, почему захватили они
Город наш? Для чего
На высокой горе, недоступный, святой
Твоей дочери храм?
Пляска.
Так задай им вопрос, и не слушайся их, и до корня во всем допытайся!
Ведь постыдно бы было убраться ни с чем, отступить без суда и допроса.
Эпиррема
Зевс свидетель, вы правы, и прежде всего об одном их спросить я желаю,
Для чего захватили Акрополь они и засовами заперли входы?
Для того, чтобы золотом вашим владеть и чтоб вы воевать перестали.
Так ты думаешь, золото — корень войны?
510И войны, и раздоров, и смуты.
Для того, чтобы мог наживаться Писандр 275и другие правители ваши,
Постоянно возню затевают они. Ну и пусть и кричат и хлопочут,
Как хотят, что есть сил, только денег теперь не видать уж им больше — и баста!
Что же делать вы станете?
Что за вопрос? Управлять будем вашей казною.
Что? Казной управлять собираетесь вы?
Что ж ты странного в этом находишь?
А доныне домашнею вашей казной мы, хозяйки, не правили разве?
Это вовсе не то.
Почему же не то?
Для войны нам нужны эти деньги.
Да войну-то вам вовсе не надо вести.
Как себя защитим мы иначе?
Мы спасем вас и мы защитим.
Вот так так! Вы спасете?
Конечно!
О боги!
Хоть ты хочешь не хочешь, а будешь спасен!
Что за речи?
520Сердиться напрасно.
То, что сделать должны мы, то сделаем, знай!
Милый Зевс, вы насилья хотите?
Не насилья — спасенья.
Не просим о нем.
Но нуждаетесь в нем тем сильнее.
Да у вас-то откуда взялась, расскажи, о войне и о мире забота?
Расскажу.
Поспеши, чтоб беды не нажить.
Ты же выслушай речь терпеливо.
И сдержать потрудись свои руки.
Как быть? Не могу, поднимаются сами:
Справедливая ярость клокочет в груди.
Осторожней, поплатишься вдвое.
Нет, старуха, себе это каркаешь ты! Говори же!
Сейчас начинаю.
Ты ведь помнишь, в начале войны и невзгод терпеливо нужду мы сносили.
Запрещала нам женская скромность тогда в ваше дело мужское мешаться.
530Да и вы не давали ворчать и роптать, хоть не по сердцу многое было.
Только вскоре узнали мы вас хорошо — и как часто, за прялками сидя,
Приходилось нам слышать о новой беде и о новых безумиях ваших,
И, печаль глубоко затаивши, вопрос задавали мы, будто с улыбкой:
«Что же нового слышно о мире у вас? Что о мире решили сегодня
На собрании вы?» — «Что за дело тебе? — отвечали мужчины сердито. —
Ты молчи себе знай». Приходилось молчать.
Ну а я б никогда не смолчала!
Не молчала б, так криком кричала, поверь!
Мы молчали и дома сидели.
Но порой уже мы и о худших делах, о постыдных делах узнавали.
И у мужа хотели спросить, почему поступили вы так безрассудно?
540Но, с презреньем взглянув, отвечали мужья: «Принимайся за пряжу скорее!
А не то берегись, заболит голова. А война — это дело мужское!» 276