Страница 23 из 115
Безобразною забавой губы опозорил он.
Упоенный, увлеченный, все на свете позабыв,
В грязных уличных притонах скверных девок лижет он.
Там же спереди — Эоних, там же сзади — Полимнест.
А кому такой красавец не противен, так уж с тем
Я не стану на попойке пить из кубка одного.
Антода
1290Давно уж в безмолвии ночи 94
Думой одной я терзаюсь,
Размышляя,
Как ухитряется лопать
Так безбожно Клеоним.
Слух идет, что, в дом богача затесавшись
И налегши на обед,
Он от миски не оторвется никак,
Напрасно хозяева просят:
«У ног твоих молим, уйди,
Почтенный, хоть столу-то дай пощаду».
Антэпиррема
1300Как-то, слух идет, триеры собралися на совет;
И одна, других постарше, речь такую повела:
«Не слыхали вы, сестрицы, новых сплетен городских?
Для похода к Карфагену сотню требует из нас
Злополучный полководец, кислый уксус, Гипербол 95»,
Нестерпимым и ужасным показалось это всем.
Говорит одна (с мужчиной не пришлось еще ей быть):
«Отвратите, боги, нет же! Мной не будет он владеть.
Лучше праздной мне остаться и состариться и сгнить».
«Мною тоже, Волнорезой, что Летаем рождена.
1310Той сосной клянусь, что доски мне для остова дала.
Если ж так Народ захочет, мой совет, в Тесеев храм 96
Плыть и в храм богинь почтенных и с мольбой обнять алтарь.
Нет, не будет, нами правя, город наш морочить он!
Пусть плывет, куда захочет, хоть к собакам, да один,
Пусть лотки свои свечные в море спустит ламповщик!»
Входит Колбасник, празднично одетый.
В благоречье священном замкните уста, прекратите допросы и тяжбы!
Пусть закроют суды, что Народ возлюбил, и счастливые новые вести
1320Пусть приветствует ныне веселый театр, и поет, и ликует, и славит!
О, привет тебе, светоч священных Афин! Островов покровитель могучий!
Что за добрую весть ты приносишь? 3ачем ликовать нам на рынках и славить?
Я Народ вам сварил в кипятке и его превратил из урода в красавца.
Где ж теперь он? Скажи! О колдун, о ведун, в изумительных чарах искусный!
Он в фиалковенчанных Афинах живет, в первозданных священных Афинах.
Как увидеть его? Он в уборе каком? И каким ныне стал он, поведай!
Да таким же, как некогда трапезу он с Мильтиадом делил, с Аристидом. 97
Вы увидите все. Вот уж слышится шум, отворились, скрипя, Пропилеи.
Возликуйте ж! Афины являются вам в незабвенной, невянущей славе.
Красота многопетых, чудесных Афин! 3олотая столица Народа!
Открываются двери дома. Виден Народ в праздничном уборе.
«О Афины, Афины, краса городов! 98О Афины, в венке из фиалок!»
1330Покажите же нам господина страны, самодержца счастливой Эллады!
Вот и он! С золотою цикадой в кудрях, в облачениях прадедов древнем.
Уж не тяжебным смрадом несет от него, умащен он елем и миром.
О, хвала! О, привет тебе, эллинов царь! А для нас — ликованье и радость!
Вот теперь ты достоин отчизны своей и святых марафонских трофеев.
Агоракрит! Приди сюда, возлюбленный!
Как счастлив я, что юность возвратил ты мне.
Да, друг мой! Позабыл ты, чем недавно был.
И делал что? Не то меня бы богом счел.
Что ж делал, расскажи мне, и каким я был?
Да если речь кто заводил в Собрании:
1340«Тебе я — друг, Народ мой, и люблю тебя,
И о тебе забочусь, и тружусь один».
Едва такие слышал ты речения,
Сейчас же таял, гордо вскинув голову.
Как, я?
А тот обманывал и был таков.
Что ты сказал?
Да, видит Зевс. И тотчас уши зонтиком
Ты расправлял, а после снова складывал.
Каким же был глупцом я, стариком каким!
1350Ей-богу, да! Когда б из двух ораторов
Один триер постройки новых требовал,
Другой казну на плату расточить хотел,
Так верх бы одержал он над триерами.
Да что с тобой, что голову к земле склонил?
Ах, прегрешений мне прошедших совестно!
Твоей вины и нет тут, не печалься, друг!
Повинны те, кто лгал и соблазнял тебя.
Скажи ж теперь: когда писец негоднейший
1360Грозить начнет: «Не будет, судьи, хлеба вам,
Коль обвиненьем дела не закончите!» —
С таким, скажи, что сделаешь оратором?
Подняв на воздух, брошу со скалы его,
На шею подвязав ему Гипербола.
Вот это славно сказано и правильно.
А вообще, скажи, как станешь править ты?