Страница 48 из 86
Действительно, в Кабуле имелись влиятельные силы, которые не были заинтересованы в сотрудничестве с Ахмад Шахом, ведь и ранее всякий раз, когда намечался какой-то прогресс в контактах с ним, проводились как бы случайно провокационные действия (то накануне правительственные ВВС нанесут удары по отрядам Ахмад Шаха или по району, где встреча должна была состояться, то афганская артиллерия обстреляет кишлаки в зоне, контролируемой Масудом, и т. д.). Это, конечно, не способствовало доверию, а только повышало нервозность «льва Панджшера», который и так всегда был настороже.
Впрочем, подобные действия совершались и против других полевых командиров, с которыми у советских представителей намечались контакты. Например, когда советником МВД полковником Ю.К.Плугиным был установлен контакт с полевым командиром Басиром в Бадахшане, то афганские власти сделали все возможное, чтобы этот контакт не получил дальнейшего развития.
Функционирование магистрали Кабул – Хайратон имело для страны (особенно для столицы) жизненно важное значение. Вот почему руководство РА выражало крайнюю обеспокоенность действиями Ахмад Шаха, высказывало опасения, что он блефует, а на сотрудничество не пойдет. Настойчиво повторяло: нужно принимать какие-то меры.
И тогда Масуду предложили заключить договор с правительством РА: взять под охрану совместно с частями правительственных войск участок дороги на магистрали Кабул – Хайратон или охранять его только своими силами, дав при этом письменное обязательство пропускать беспрепятственно все колонны. Последний вариант для него был наиболее приемлем, но он тоже остался нереализованным.
Для ведения переговоров с представителями Ахмад Шаха была назначена советско-афганская комиссия. В ее состав вошли: первый заместитель командующего 40-й армией генерал-майор А.Г.Шеенков; заместитель начальника разведки армии подполковник С.Ф.Харламов; от ОГ МО СССР в РА полковник Е.А.Пешков; от аппарата главного военного советника в РА полковник Н.А.Гончарук; заместитель начальника Генерального штаба ВС РА генерал-майор Амин; капитан Д.Х.Раджанов (переводчик).
Ахмад Шаху было предложено подписать протокол 32об основах взаимоотношений между руководством советских войск в Афганистане и вооруженной оппозицией Панджшера (ИОАП), в котором говорилось: «Руководствуясь доброй волей и стремлением к упрочению мира в Афганистане, договаривающиеся стороны подписали настоящий протокол, в соответствии с которым принимают на себя следующие обязательства:
1. Полностью прекратить боевые действия на Южном Саланге и в других районах, прилегающих к магистрали Кабул – Хайратон, в том числе обстрелы мест расположения отрядов и групп ИОА, кишлаков, сторожевых застав и постов советских и афганских войск, МГБ и царандоя из любых видов оружия.
2. С целью недопущения обстрелов, грабежей, других акций против советских и афганских колонн, одиночных транспортных средств ответственность за охрану коммуникации на участке от Таджикана до Чаугани берут на себя вооруженные отряды Панджшера.
3. Для обеспечения населения Панджшера, прилегающих к указанному участку магистрали районов советская сторона обязуется поставить по взаимной договоренности необходимое количество продовольствия, товаров первой необходимости, других материальных средств — в согласованные между сторонами сроки.
4. Не допускать выхода в договорной район отрядов, групп других партий с целью обстрела советских и афганских колонн, проведения террористических актов, диверсий на трубопроводе. При попытках вооруженных лиц других партий осуществить указанные акции советская сторона выражает готовность оказать отрядам Панджшера по их просьбе поддержку артиллерией и авиацией.
5. Обмениваться информацией и предпринимать совместные усилия для розыска исчезнувших в договорном районе советских и афганских граждан.
6. В случае резкого обострения обстановки проводить встречи с целью взаимных консультаций по недопущению возобновления боевых действий в интересах сохранения мира в договорной зоне.
7. Действие настоящего протокола распространяется на территорию, прилегающую к коммуникации Таджикан – Чаугани (30 км с обеих сторон).
За пределами этого района советские войска и вооруженные отряды Панджшера вправе проводить операции по ликвидации вооруженных отрядов и групп любой партийной принадлежности, не прекративших вооруженную борьбу против договаривающихся сторон.
8. Настоящий протокол вступает в силу с момента его подписания».
Этот документ был завизирован командующим 40-й армией генерал-лейтенантом Б.В.Громовым и министром обороны РА генерал-полковником Шах Навазом Танаем.
Александр Ляховский: «Мы надеялись, что предлагаемый протокол устроит Ахмад Шаха Масуда, так как в нем содержались, на наш взгляд, приемлемые для него условия. Однако все предложения Ахмад Шахом были отвергнуты. Тогда ему в ультимативной форме заявили: охрана магистрали все равно будет выставлена, но теперь только из состава правительственных сил, а ему рекомендовали не мешать этому. Было назначено время проведения этого мероприятия». Для разъяснения шагов военного командования, в надежде предотвратить кровопролитие с обеих сторон, Масуду вновь было направлено письмо 33 следующего содержания:
«Уважаемый господин Ахмад Шах Масуд!
Руководствуясь доброй волей и стремлением не допустить вновь вооруженных столкновений между правительственными войсками РА и советскими войсками, с одной стороны, и отрядами ИОАП — с другой стороны, представители советского руководства, находящиеся в Афганистане, неоднократно направляли Вам письма, которые содержали конкретные предложения по целому ряду вопросов, в том числе по стабилизации обстановки в зоне расположения Ваших отрядов и, в частности, на магистрали Кабул – Хайратон на участке Калавулаг – Джабаль-ус-Cирадж.
Поскольку вопросы являются непростыми и требуют определенного времени для принятия Вами решения, представители советского руководства длительное время проявляют терпение. В то же время на протяжении всего этого периода Вы давали понять, что готовы встретиться. Об этом многократно передавали Ваши помощники. Об этом говорил и уважаемый Мохтат. Однако прошло более двух месяцев. Встреча не состоялась не по нашей вине. Очевидно, мы вправе расценивать Ваши действия как нежелание идти навстречу. В связи с этим отпадает возможность в деловой обстановке, с позиций заинтересованности сторон и во имя интересов народа Афганистана обсудить все проблемы. Начинает складываться такая ситуация, когда все достигнутое в течение 1987–1988 годов может быть утрачено. Нет переговоров — нет взаимного понимания. В этих условиях каждый действует по своему усмотрению.
Не затрагивая другие крупные проблемы, важно отметить необходимость рассмотрения одного конкретного вопроса — обеспечение безопасности движения колонн автомобилей по магистрали Кабул – Хайратон в интересах бесперебойного снабжения жителей Кабула и многих провинций продовольствием, товарами первой необходимости. Некоторые недальновидные люди считают, что можно, даже нужно нарушать перевозки, и нападают на колонны. Этими действиями они наносят ущерб не отдельным личностям РА, как считают, а тысячам мирных жителей, в том числе детям, женщинам, старикам, больным и слабым людям. Этими действиями они нарушают основные положения священного Корана. Вот почему советские и правительственные войска вынуждены усиливать охрану маршрута и колонн. В то же время мы понимаем, что поставляемая Советским Союзом помощь продовольствием, различными товарами должна доводиться до всего народа Афганистана. Поэтому на нее одинаковое право имеют также жители Южного Саланга и Панджшера, но получать ее можно мирно, без кровопролития.
В связи с этим делаем следующие предложения:
1. В течение ближайшей недели (то есть до 25.12.88 г.) наш представитель и представитель правительственных органов готовы встретиться с Вашим полномочным представителем в советском гарнизоне Джабаль-ус-Сирадж или в другом, по Вашему желанию, месте и конкретно решить: кому, когда, куда и сколько необходимо подать продовольствия, другого имущества. Это можно было бы осуществить в полном объеме за декабрь и январь.