Страница 11 из 71
'Удивится. Очень. И захочет понять причины такого странного поступка. Говори правду - он это оценит…'
- Зачем тебе это надо, берз? В Степи много девушек красивее Жальиз. Потом она… несколько полновата… Да и возраст у нее… не самый подходящий для замужества…
- Завтра утром я буду вынужден дать ответ тем, кто принесет мне Покровы Первой Ночи своих дочерей… Оскорблять вождей сильнейших родов Степи я не имею права, значит, должен выбрать ту, кто станет моей старшей женой. И одну или двух младших…
Как и предсказывал Гогнар, после этих слов в глазах орс-алуга появилось уважение:
- Ты не хочешь давать их отцам возможности влиять на твои решения?
- Я иду на Север. И веду с собой сыновей всех родов Степи. Я собираюсь побеждать, а для этого мне нужно, чтобы армия была единой. А такое единство может дать только один союз. Союз орс-алуга и берза…
Верховный шаман подтянул к себе свой посох, неторопливо встал, прошел вглубь юрты, громыхнул крышкой здоровенного сундука, и, покопавшись в нем некоторое время, вернулся назад.
Замерев над Алваном, он взвесил на ладони какой-то замотанный в потертую тряпку предмет. И тряхнул спутанными седыми волосами:
- Что ж… Моя внучка примет твои дары, берз. И станет твоей старшей женой. А я сегодня ночью увижу вещий сон, посланный мне Субэдэ-бали…
- И что такого будет в этом сне, о Голос Отца Ерзидов?
- Твоя рука, сжимающая вот это… - усмехнулся старик. А потом аккуратно развернул потертую от времени ткань.
- Сабля Атгиза Сотрясателя Земли? - ошалело выдохнул Алван, пожирая глазами простые черные ножны и рукоять, заканчивающуюся головой змеи.
- Она самая… Завтра Гюрза станет твоей…
Глава 7. Коэлин Рендарр, маркиз Честский.
…Терпения графине Оланне де Вайзи хватило ненадолго: после третьего кубка вина она облизнула губки, заложила за ушко непослушную прядь, повела плечами, заставив заколыхаться еле прикрытую платьем грудь, и бросилась в атаку:
- Ваше высочество, вы все о псах, да о псах… А ведь кроме них на свете так много чего интересного! Оглянитесь по сторонам, и вы увидите…
- …вас, графиня… - Коэлин улыбнулся. И, увидев, что его гостья демонстративно облизывает губы, слегка ее поддразнил: - Бездонные озера ваших глаз…
- …в которых так хочется утонуть… - в унисон ему прошипела де Вайзи. Потом сделала паузу и… раздраженно поморщилась: - Скажите, ваше высочество, неужели вам не надоела эта куртуазная чушь? Все эти 'трепетные пальчики', 'покрытые румянцем ланиты' и 'белоснежные плечи, не видевшие света солнца' напоминают мне маневры полководца, осадившего первую в своей жизни крепость. Он заставляет своих солдат вязать фашины и сколачивать лестницы, десять раз на день проверяет, как идет сборка осадных башен, пытается помогать тем, кто роет подкоп… и не замечает, что ворота крепости давно открыты, а ее стенах реют белые вымпелы…
- А вдруг за стенами засада? - усмехнулся принц. И взглядом показал на фамильное ожерелье дю Меленаксов, лежащее на роскошной груди его собеседницы.
- Какая может быть засада, если крепость уже капитулировала? - возмутилась невеста графа Иггера, и, не обращая внимания на склонившегося над кубком принца чашника, медленно 'поправила' декольте. Так, чтобы Коэлин успел увидеть бледно-розовую ареолу и дерзко торчащий вперед сосок…
'И кто из нас капитулировал?' - сглотнув, подумал принц. И попытался смутить свою собеседницу:
- Вы хотите сказать, что ключи от крепости - уже на подушке, а подушка…
- …на кровати в вашей опочивальне… - кивнула де Вайзи. И томно прогнулась в пояснице. - Проверить не желаете?
Коэлин тут же оказался на ногах:
- С превеликим удовольствием… Или, как говорят завоеватели, желаю, и немедленно…
Однако обойти стол и подать руку девушке он не успел - тяжелая портьера, занавешивающая вход в покои, отлетела в сторону, и перед принцем возник мрачный, как грозовое облако, Валтор:
- Ваше высочество, к вам граф Игрен…
- Я занят…
- Дело не терпит отлагательств, ваше высочество! - донеслось из коридора. А через мгновение в комнате стало тесно от ввалившихся в нее Барсов.
Не дожидаясь приказа начальника Ночного двора, двое воинов скользнули за спину чашнику, еще двое - придержали стольника, а четверо самых здоровых зачем-то окружили Валтора.
- Что вы себе позволяете, граф? - сместившись так, чтобы никто из воинов не смог ударить его в спину, холодно поинтересовался принц. А потом демонстративно положил руку на рукоять своего меча.
- Выполняю приказ его величества, ваше высочество! - отозвался Игрен. И, подойдя к Коэлину, с поклоном вручил ему свиток, запечатанный большой королевской печатью…
…Распечатывать свиток левой рукой было неудобно. И читать вполглаза - тоже. Но убирать десницу с рукояти меча принц не стал. Ибо не был уверен в том, что этот свиток - не способ отвлечь его внимание. Впрочем, прочитав текст до конца, он позволил себе слегка расслабиться: судя по тому, что в письме не было ни слова о децимации, отец, скорее всего, действительно пытался обеспечить безопасность собственного сына таким вот странным способом.
- Ну, и как, по-вашему, сочетается 'усиление мер моей безопасности' со сменой моего телохранителя?
- У его величества отца есть основания полагать, что… так будет лучше…
Поняв, что в присутствии посторонних граф Игрен так и будет отделываться общими фразами, принц хмуро оглядел Барсов, ожидающих его решения, и сдвинул брови: - Отец уже во дворце?
- Да, ваше высочество! Только что поднялся в свои покои…
- Отлично… Я иду к нему… И… до моего возвращения я запрещаю вам что-либо предпринимать… Валтор! Дождешься меня. Чего бы это тебе не стоило… Всем все ясно?
Начальник Ночного двора и телохранитель поклонились практически одновременно:
- Да, ваше высочество…
- Вот и отлично… - выдохнул Коэлин. Потом подошел к графине Оланне, и, склонившись к ее уху, еле слышно прошептал: - Помнится, вы говорили, что остановились в покоях Серебряной Гривы? Если вы не против, то искать подушку с ключами от крепости мы будем в вашей постели. После того, как я улажу возникшие проблемы…
- Буду ждать, ваше высочество! - ничуть не стесняясь присутствующих, ответила де Вайзи. Потом встала с кресла и присела в глубоком реверансе…
…Отец сидел за рабочим столом, мрачно вглядывался в расстеленную перед ним карту и нервно крутил между пальцев костяной нож для разрезания бумаги. Услышав приветствие Коэлина, он убрал с лица прядь волос, и, уставившись на сына тусклым, и ничего не выражающим взглядом, поинтересовался:
- Чего тебе надо?
Коэлин задумчиво оглядел четверку телохранителей, замерших по обе стороны отцовского кресла, и, отметив, что среди них нет ни Тарана, ни Уха, негромко пробормотал:
- Я хочу, чтобы ты оставил мне Валтора. Я ему доверяю, и…
Иарус устало поднял правую руку и жестом приказал сыну замолчать:
- Даже не проси. Я убираю из дворца всех, кто общался с Илзе хотя бы раз. И всех тех, кто может оказаться личиной Законника…
- Личиной Законника? - удивленно переспросил Коэлин.
- Утерс-младший меня переиграл… - мрачно вздохнул король. - На моем же поле…
…Вникать в то, что рассказывал отец, оказалось на удивление сложно: принц то и дело ловил себя на мысли, что человек, рассуждающий о причинах 'катастрофического проигрыша в игре', является кем угодно, но не Иарусом Рендарром по прозвищу Молниеносный! Осунувшееся лицо, черные круги под глазами, пустой, потухший взгляд - этот сгорбленный седовласый мужчина, то и дело хватающийся за сердце, сейчас думал не о расширении границ Великой Империи, а о том, как спрятаться поглубже в тину и не вызвать раздражения мальчишки, припугнувшего его своим даром! А ведь еще недавно король, завоевавший треть Диенна, обладал железной волей, изощренным умом и не умел отступать. Каждая его мысль, каждое действие служили одной цели - объединить весь Диенн под его дланью!