Миромагия

— Это невероятно! — восхитился Клим.

— Интересное описание мира. — заметил Вальдемар. — И почему же Хранителям не сидится на месте в каком-нибудь одном слое? Я бы на вашем месте выбрал, ммм, слой с брусничным джемом. Он воистину хорош!

— Наша задача охранять артефакт. — ответила Хватка спокойным голосом. — А по слоям мы прыгаем в другое время.

— Как долго нам идти? — спросил Клим.

— Зависит от тех, кого мы преследуем. Может быть, несколько часов.

Сзади застонала Наташенька.

— Я так и умру на этой дороге!

— Я никого не звала с собой! — снова совершенно спокойно ответила Хватка. Клим так и не понял, испытывает ли она хоть какие-нибудь эмоции. Может быть, стоит проверить?

— А кто был в палате, когда мы появились? — спросил он. — Кто убил ваших друзей?

— Ты всегда такой любопытный, юноша?

— Нет. Только когда нахожусь, эээ, рядом с вами. — Клим слегка смутился. Но только слегка. — А можно я перейду на "ты"?

— Ничего не имею против.

— Это были Хранители. Деликатный, Странный и Умник, верно? — Подал голос Вальдемар. — И еще Вор, который лежал на кровати. Я его сразу узнал. Мы, бродячие волшебники, много о нем знаем. Мне вот только интересно…

— Он сошел с ума. — сказала Хватка, не оборачиваясь. — Если тебе именно это интересно. Совсем выжил. Думает, что если уничтожит Брокка, то все встанет на свои места. Он не понимает, какую опасность несет разрушение артефакта и убийство Брокка.

— Я краем уха слышал о конце света. — Сказал Клим.

— Если Ум найдет Брокка и уничтожит артефакт — случится конец света. Мир погибнет без магии.

— Если говорить образно, — Подсказал Вальдемар, — То слой пирога без джема засохнет и развалится.

— Точно. Поэтому нужно остановить и моего напарника и Вора.

— А почему нельзя убить Брокка? — голос Вальдемара едва заметно дрогнул. — Почему он не заслуживает смерти за свои поступки? За ту пустоту в душе, которая не дает мне спать на протяжении многих лет? Почему это существо, похитившее тысячи душ. Исковеркавшее сотни тысяч судеб, не заслуживает смерти? Объяснишь мне?

Хватка помолчала. Клим решил, что она вновь ничего не скажет. Но потом раздался ее тихий голос.

— Я Хранитель, а не убийца. Нас создали, чтобы охранять артефакт. Я никогда не задумывалась о том, что будет, если убить Брокка. В голову не приходило.

— А твоему напарнику, вот, пришло. Может, он правильно делает? Может, не стоит ему мешать?

— Я должна забрать у Вора артефакт. — сказала Хватка твердо. — На напарника мне… наплевать.

— Есть сомнения.

Хватка резко остановилась.

Сейчас она выхватит нож и молниеносным движением снесет Вальдемару голову, — решил Клим. В полной тишине раздастся глухой и частный стук — это отсеченная голова покатиться по дороге в овраг. Вот тебе и Хранитель, а не убийца… На всякий случай, Клим решил не встревать с комментариями.

— Хорошо. — произнесла Хватка, и голос ее был холоднее, чем ветер в Антарктиде. — Мне не наплевать. Мы с Умником шесть лет жили вместе. Мы любили друг друга. Мы купили дом с видом на океан, мы загорали, пели песни, жарили мясо на огне и летали в путешествия на Север и в горы. У нас даже был медовый месяц, хотя мы так и не поженились… но потом появились слухи о том, что артефакт не утерян навсегда, что его кто-то нашел. Деликатный прилетал к нам, он курировал поиски, и оставил координаты. С того момента Умник стал словно сам не свой, замкнулся, часто улетал по каким-то делам… и однажды он не вернулся. От него пришло письмо, что он решил уйти…

— На другой слой пирога. — подсказал Вальдемар.

— Можно и так. Я не знаю, что случилось, но я большего его не видела. Умник пропал. И я постаралась вычеркнуть его из своей жизни. Странный и Деликат несколько раз виделись с ним. Умник был так поглощен идеей поиска артефакта, что препвратился в монстира. А потом он и вовсе решил, что этот мир его не достоин.

— Он просто очень умный. — вновь подсказал Вальдемар. — Была бы у меня такая возможность…

— И еще чертовски красивый. — добавила Хватка.

— Вот это история. — пробормотала Наташенька, которой очень хотелось снять туфли и размять ноги. — Никогда бы не подумала, что можно так любить…

Хватка кивнула.

— Мир такой большой. — сказала она негромко. — Неужели вы думаете, что среди миллиардов людей нет того, в кого можно было бы по-настоящему, крепко, без оглядки влюбиться?

— Может быть…

— Просто надо уметь смотреть по сторонам. А иногда так бывает, что нужный человек уже давно рядом, просто ты слишком рьяно ищешь и не замечаешь естественного хода вещей. Смотришь на горизонт, а не под ноги.

Глаза Наташеньки сделались влажными от слез. Еще секунда — и она бы вновь разрыдалась (в который уже раз за минувшую вечность). Что там говорить, даже Клим ощутил прилив сильнейших чувств, будто увидел перед собой ангела.

— То есть, дело не только в артефакте. — вставил свои пять копеек Вальдемар. — Это месть.

Хватка пожала плечами.

— Сначала я заберу у Вора артефакт, а там посмотрим…

Она развернулась и пошла по дороге, впереди всех. Темные деревья гнулись под напором ветра. Мрак швырял в сторону Хватки неясные тени. Начал накрапывать мелкий дождик.

Больше всего Семен жалел, что нельзя укрыться от дождя. Сначала он подумывал встать под ветки огромного дерева, но не успел — по стволу спускался Человек без имени.

Был это человечек небольшого роста, очень худой, с выпирающими ребрами, четко проступающими позвонками, впалыми щеками и острыми скулами. На вытянутом и остром со всех сторон лице горели два больших красных глаза. Человек больше всего напоминал отшельника из какого-нибудь популярного фильма про отшельников (названий, правда, Семен вспомнить не смог). В одной руке человек держал деревянный посох с себя ростом. В другой руке горел зажженный факел. Человек ловко спустился по стволу, спрыгнул на землю и некоторое время разглядывал присутствующих.

Поток призраков приутих. Полупрозрачная, мутно-зеленая река стала спокойней.

Разговор начала бабушка Фима, которой ужасно надело стоять и кого-то там ожидать. Это было не в ее характере.

— Может быть, представитесь? — произнесла бабушка Фима ледяным тоном.

— У меня так много имен, что я затрудняюсь ответить. — сказал человек. — Поэтому предпочитаю, чтобы меня называли Никак. Или Человек без Имени. Или Безымянный. Многие зовут меня — Многоимен… Другие называют — Морепрозвищ. Как вам будет удобнее, в общем.

— Хм. — сказала бабушка Фима. — Давайте остановимся на Никак. Меня зовут Фима Витальевна, Это мой муж — Ефим Евгеньевич, моя внучка Вячеслава Юрьевна, а это… Семен.

Семен сконфуженно кивнул.

— Теперь к делу. Что происходит? Кто вы такой? Кого надо убить, чтобы вернуться к нормальной, человеческой жизни? Шучу. Мне почти все известно. Вы хотите помешать некоему Брокку уничтожить некий артефакт. А я, стало быть, должна вам помочь. Я тут сказала нашему общему другу Гайозету, что нужно подумать, поэтому мне нужно подумать. Бабуля быстро соображает, не переживайте.

От столь дикого словесного потока Никак растерялся и не сразу нашелся, что ответить. По бледному лицу пошли от волнения красные пятна.

— Хорошо. — пробормотал Никак. — Подумайте.

— Вот и славно. — бабушка Фима подтянула к себе Вячеславу, присела на корточки и принялась заправлять девочке платье. Платье, к слову, было все в грязи, а полы покрылись мокрой зеленой субстанцией — то ли из-за призраков, то ли еще из-за чего.

Никак ткнул факел в мокрую траву, и тот погас, испустив струйку черного дыма.

— А ты что здесь делаешь, друг мой? — обратился Никак к Семену.

— Я? Ну… вроде как пришел на помощь… Вообще-то, я случайно…

— Вижу в тебе силу. — сообщил Никак таким тоном, будто приметил, что у Семена расстегнута ширинка. — От бабушки досталась. А твоей бабушке от ее бабушки. Сила твоя из глубин веков идет, из тех времен, когда сила магии не соприкасалась с этим миром. Бесов изгоняешь, да?