Тысяча городов

Проблема заключалась в том, что Абивард считал курс, предложенный Газриком, наиболее целесообразным для Макурана. Он медленно и сердито выдохнул. Он мог либо подчиниться Шарбаразу, несмотря на то, что считал его заблуждающимся, либо восстать против Царя Царей. Он насмотрелся на восстания как в Макуране, так и в Видессосе, слишком разоренном восстанием за восстанием, чтобы противостоять силам Царя Царей.

И поэтому, желая поступить иначе, он сказал: «Газрик, сын Бардзрабола, если ты мудр, ты распустишь свои армии, отправишь своих людей домой, в долины, где они родились, и будешь умолять Шарбараза, Царя Царей, проявить к тебе милосердие на том основании, что ты восстал против назначенного им марзбана только из-за бесчинств, которые он совершил по отношению к твоим женщинам. Тогда, возможно, вы обретете покой. Если вы продолжите вооружаться против Шарбараза, царя Царей, знайте, что мы, его солдаты, перемелем вас, как жернова перемалывают пшеницу в муку, и ветер унесет вас, как мякину».

«Сейчас у нас война», - сказал Газрик. «У нас будет больше. Ты заплатишь кровью за каждый шаг, который продвинешься на земли принцев.» Он поклонился в седле Ромезану. «Когда придет время, мы увидим, кто говорит о наглости и собаках. Скотос уже сейчас вырубает для тебя место в вечном льду».

«Пусть Пустота поглотит вас - и так оно и будет», - крикнул Ромезан в ответ. Газрик развернул коня и ускакал, не сказав больше ни слова.

Соли, расположенный на восточном берегу реки Рамнос, был последним городом на территории Видессии, через который прошла армия Абиварда, прежде чем официально войти в Васпуракан. Каменный мост через реку был разрушен в одной из кампаний войны между Макураном и Видессосом, или, возможно, в ходе раунда гражданской войны в Видессии. Но командир макуранского гарнизона, энергичный офицер по имени Хушанг, перекрыл разрушенную арку бревнами. Лошади нервно фыркали, когда их копыта барабанили по доскам, но они и тяжело груженные фургоны с припасами переправились без труда.

Абивард не чувствовал, что вступает в новый мир, когда достиг западного берега Рамноса. Горы стали немного выше, а склоны долин казались немного круче, чем на видессианской стороне реки, но разница пока была невелика. Что касается людей, то люди с кровью васпураканцев были далеко не редкостью к востоку от Рамноса. Рыночная площадь в Соли была полна смуглых, коренастых мужчин, многие из них были в трехконечных шапочках с разноцветными лентами, которые были национальным головным убором Васпуракана.

«Какая уродливая шляпа, не так ли, отец?» - Сказал Вараз однажды вечером, когда васпураканец уезжал, продав несколько овец макуранской армии." «Если ты не собираешься надевать шлем, тебе следует надеть пилос, как это делаем мы.» Его рука потянулась к фетровой шапочке в форме усеченного конуса, которая сидела у него на голове.

«Ну, признаю, мне не очень нравятся шапки, которые носят васпураканцы, - сказал ему Абивард, - но это то же самое, что с лошадьми и женщинами: не все считают одни и те же шапки красивыми. На днях я узнал, что жители Васпуракана называют пилос.» Вараз выжидающе ждал. Абивард сказал ему: «Ночной горшок, который надевается на голову.»

Он ожидал, что его сын почувствует отвращение. Вместо этого Вараз захихикал. Для мальчиков определенного возраста грань между отвратительным и веселым была тонкой. «Они действительно так это называют, отец?» Потребовал Вараз. Пожалев, что упомянул об этом, Абивард кивнул. Вараз захихикал еще громче. «Подожди, пока я не скажу Шахину».

Абивард решил не ставить пилос в течение следующих нескольких недель, не перевернув его сначала.

Он и его армия продвигались к долине Посх. Поначалу, несмотря на угрозы Газрика, никто им не противостоял. Васпураканские нахарары - аристократы, чей статус во многом напоминал статус дихганов Макурана, - сидели взаперти в своих крепостях из серого камня и смотрели, как проходят макуранцы. Чтобы показать им, что он вознаграждает сдержанность сдержанностью, он свел грабежи своих людей к минимуму.

Это было нелегко; долины Васпуракана были полны рощ с абрикосами, сливами и персиками, только что достигшими сочной спелости, полны лоснящегося скота и сильных, хотя и не особенно красивых лошадей, полны всевозможных растений.

Большая часть долин тянулась с востока на запад. Абивард усмехнулся, переходя от одного к другому. Великое множество макуранских армий вступило в битву, направляясь на восток, с ревом прорываясь через Васпуракан в западные земли Видессии. Но никогда прежде, за все времена мира, у менестрелей не было возможности спеть о макуранской армии, идущей на битву с востока: из Видессоса в Васпуракан.

Его всадники въезжали в долину, в которой находились город и крепость Хлиат, когда принцы впервые нанесли по ним удар. Это не была атака всадников против всадников, которую его силы встретили бы с радостью. Но васпураканцы не горели желанием встретиться с ними лицом к лицу. И поэтому, вместо того, чтобы обнажить копья и броситься домой на своих некрасивых лошадях, они сбрасывали камни со склона горы, вызывая лавину, которая, как они надеялись, похоронит их врагов без необходимости сталкиваться с ними врукопашную.

Но они были немного чересчур нетерпеливы и начали толкать валуны слишком рано. Грохот и треск ударов камня о камень привлек внимание макуранцев к склонам над ними. Они отчаянно натянули поводья, за исключением нескольких человек в фургоне, которые поскакали вперед, надеясь обогнать падающие камни.

Не все спаслись. Люди кричали и выли в агонии, когда их били; лошади со сломанными ногами кричали. Но армия, как таковая, не сильно пострадала.

Абивард мрачно смотрел вперед, на стены Хлиата, пока его люди расчищали дорогу от валунов, чтобы фургоны с припасами могли проехать вперед. Солнце сверкало на оружии и доспехах воинов на этих стенах.

Он повернулся к Кардаригану. «Возьми своих солдат и сожги здесь поля и сады. Если васпураканцы не встретятся с нами в битве как мужчины, пусть они узнают цену трусости, как мы научили этому видессиан.»

«Да, повелитель», - покорно сказал великий капитан, хотя и без особого энтузиазма. Вскоре языки пламени уже лизали ветви фруктовых деревьев. Огромные черные клубы дыма поднимались к голубому куполу неба. Лошади скакали по пшеничным полям, топча растущее зерно. Затем поля тоже были подожжены. С приходом зимы в Хлиате станет голодно.

Васпураканцы, запертые в крепости, выкрикивали проклятия в адрес людей Абиварда, некоторые на макуранском, некоторые на видессианском, но большинство на своем родном языке. Абивард не понял почти ни слова из этого, но звучало это свирепо. Если звук имел какое-то отношение к силе проклятия, то васпураканский был прекрасным языком, на котором можно желать зла своим врагам.

«Перчатки сняты», - сказал Ромезан. «С этого момента мы упорно боремся за все, что получаем.» Казалось, он обрадовался такой перспективе.

Он также оказался таким же хорошим пророком, как и любой другой со времен Четырех. Хлиат был не в состоянии удержать захватчиков от продвижения на запад; это показывало, что он был построен в страхе перед Макураном, а не Видессосом. Абивард и его армия смогли обойти его, отбросить заслон васпураканских всадников, пытавшихся заблокировать проход впереди, и пробиться в долину Ханзит.