Страница 14 из 118
Фаррух-Зад, один из помощников Кардаригана, сказал: «Пусть твой дух не унывает, лорд, ибо, несомненно, этот глупец Маниакес, увидев, что мы уходим, переборщит, как это было в его старой привычке. После победы над мерзкими васпураканцами, с их носами, похожими на серпы, и бородами, похожими на проволочные заросли, мы вернемся и заберем у видессианца все ничтожные части западных земель, которые он сможет у нас украсть. Ибо разве мы не люди Макурана, могущественные люди, которых Богу угодно почитать?»
Он выпятил грудь, подкрутил навощенные кончики усов и принял свирепую позу, темные глаза его сверкали. Он был моложе Абиварда и гораздо более высокомерен: Абивард был готов рассмеяться над его высокопарной напыщенностью, когда понял, что Фаррух-Зад говорит серьезно
«Пусть Фраортиш, старейший из всех, попросит Бога исполнить твои молитвы», - сказал Абивард, и на этом все закончилось. Фаррух-Зад кивнул и уехал, процессия из одного человека. Абивард уставился ему вслед. Вероятно, нога Фаррух-Зада не ступала в Макуран с тех пор, как у него полностью появилась борода, но, похоже, отсутствие ни в малейшей степени не изменило его отношения. Они, вероятно, затвердели, как отлитая бронза, прежде чем он стал достаточно большим, чтобы бросить вызов своей матери.
Примерно половина офицеров в армии были такими; Ромезан был лидером среди них. Они цеплялись за обычаи, которые всегда знали, даже когда эти обычаи сидели на взрослом мужчине, как мальчишеский кафтан. Абивард фыркнул. Он был в другой фракции, тех, кто перенял так много чужеземных обычаев, что они больше не казались макуранцами. Если они вообще когда-нибудь уйдут!дома, чтобы остаться, они были склонны быть белыми воронами в черной стае. Но тогда, подумал Абивард, он обходил макуранские традиции с того дня, как решил позволить Рошнани сопровождать его, когда они с Шарбаразом начали гражданскую войну против Смердиса узурпатора.
Немного позже эти опасения рассеялись, поскольку с запада к макуранской армии приблизился всадник в доспехах, неся выкрашенный в белый цвет щит перемирия. Он не был видессианцем, хотя армия все еще находилась на бывшей видессианской земле, но воином Васпуракана - благородным, судя по его лошади и снаряжению.
Абивард приказал привести этого парня к нему. Он с интересом изучал васпураканца: тот был невысоким мужчиной, но широкоплечим, с бочкообразной грудью и сильными руками. Абивард не захотел бы бороться с ним; по сравнению с ним даже громоздкий ромезанец казался стройным. Черты его лица были сильными и тяжеловесными, с кустистыми бровями, которые сходились над носом поистине величественных пропорций. Его густая борода, черная, слегка тронутая сединой, ниспадала спереди на чешуйчатую кольчугу и отросла на ширину пальца от глаз. Он выглядел задумчивым и властным.
Когда он заговорил, Абивард ожидал басовитого грохота, подобного падающим камням. Вместо этого его голос был приятным, мелодичным баритоном: «Я приветствую тебя, Абивард, сын Годарса, шурин Шарбараза, царя Царей, да продлятся его годы и приумножится его королевство», - сказал он по-макурански достаточно свободно, но с горловым акцентом, совершенно отличным от видессианской шепелявости, к которой Абивард привык. «Я Газрик, сын Бардзрабола, и у меня есть полномочия говорить от имени принцев Васпуракана».
«Я приветствую тебя, Газрик, сын Бардзрабола», - сказал Абивард, изо всех сил стараясь подражать тому, как Васпураканец произносил его имя и имя его отца. «Тогда говори. Расширяй себя; говори то, что у тебя на уме. Мои уши и мое сердце открыты для тебя.»
«Ты так милостив, как говорят люди, господин, какой комплимент может быть выше этого?"» Ответил Газрик. Они с Абивардом обменялись еще одной порцией комплиментов, и еще. Абивард предложил вина; Газрик согласился. Он достал из седельной сумки круглое печенье, приготовленное из рубленых фиников и посыпанное сахарной пудрой; Абивард назвал его восхитительным и не сказал ему, что видессиане называют такие васпураканские кондитерские изделия «шариками принца".» Наконец, с любезностями было покончено, и Газрик начал переходить к сути. «Знай, господь, что делу мира послужило бы лучше, если бы ты отвернул это свое воинство от Васпуракана, земли принцев, земли героев».
«Знай, Газрик, сын Бардзрабола, делу мира послужило бы лучше, если бы ты прекратил свое восстание против Михрана марзбана и передал ему мерзких и порочных негодяев, ответственных за убийство его предшественника, Вшнаспа марзбана».
Газрик покачал головой; Абивард вспомнил черного медведя в горах Дилбат за Машизом, неожиданно напавшего на человека. Васпураканец сказал: «Господин, мы не раскаиваемся в том, что Вшнасп марзбан мертв. Он был злым человеком, и его правление над нами было полно зла».
«Шарбараз, царь Царей, поставил его над вами. По закону вы были обязаны повиноваться ему», - ответил Абивард.
«Если бы он остался в законе, мы бы подчинились ему», - сказал Газрик. «Но ты, господь, если бы мужчина ради собственного удовольствия забрал всех нежелающих женщин из твоего женского квартала, что бы ты сделал?»
«Я не знаю, что Вшнасп делал что-либо подобное», - сказал Абивард, намеренно не думая о некоторых сообщениях, которые он слышал. «Враги человека будут лгать, чтобы выставить его хуже, чем он есть».
Газрик фыркнул, но это был не лошадиный звук, а почти отрывистый, кашляющий рык льва. Абивард редко слышал такое презрение. «Пусть это будет так, как ты пожелаешь, господин», - сказал Васпураканец. «Но я говорю тебе также вот что: любой человек, который попытается увести принцев с Фоса, которые первыми создали Васпур, этот человек умрет и проведет вечность во льдах Скотоса. Если вы поможете тем, кто хочет навязать нам это, мы тоже будем сражаться с вами ».
Абивард с беспокойством ответил: «Шарбараз, царь Царей, предопределил этот курс. Так он приказал; так и будет».
«Нет», - сказал Газрик - всего одно слово, которому невозможно возразить. Он продолжил серьезным голосом: «Мы были верными подданными Царя Царей. Мы платили ему дань железом, серебром и золотом; наши солдаты сражались в его войнах. Мы сделали бы это снова, если бы он не вмешался в нашу веру ».
Абивард надеялся, что его хмурый взгляд скрывает то, о чем он думал, потому что он согласился с Газриком и попытался убедить Шарбараза следовать курсом, предложенным Васпураканцем. Но Царь Царей не согласился, что означало, что Абивард должен был соответствовать политике, установленной Шарбаразом, независимо от того, что он думал об этом. Абивард сказал: «Видессиане заставляют всех своих подданных поклоняться одним и тем же образом: поскольку у них одна империя, у них также одна религия. Шарбараз, царь царей, постановил, что это хорошее соглашение и для Макурана. Пусть все поклоняются Богу; пусть все признают власть Царя Царей.»
Газрик уставился на него свысока - и у него тоже был прекрасный нос для того, чтобы смотреть свысока. С великолепным презрением Васпураканец сказал: «И если бы Автократор видессиан решил прыгнуть со скалы, стал бы Шарбараз, царь Царей, подобным же образом бросаться вниз с мыса?"» Судя по его тону, он надеялся, что так и будет.
Несколько макуранских генералов позади Абиварда сердито зарычали. «Придержи язык, ты, наглый пес!» Сказал Ромезан.
«Однажды мы можем встретиться без щита перемирия, благородный из Семи Кланов», - ответил Газрик. «Тогда мы посмотрим, кто из нас научит других хорошим манерам.» Он повернулся обратно к Абиварду. «Шурин Царя Царей, Микран марзбан владеет только долиной, в которой находится крепость Посх, и то не всей. Если он отступит и оставит нас в покое, мы дадим ему разрешение уйти. Это позволит вам вернуться на восток и продолжить свою войну против Видесса. Но если он останется, а ты пойдешь дальше, между нами будет война ».