Страница 29 из 49
— Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс!
Научи нас хоть чему-нибудь…
Первокурсники песню не подхватили, лишь обалдело внимали, бросая по сторонам вопросительные взгляды. К счастью, их петь не заставили, позволив просто слушать. От нечего делать Гарри лениво заскользил взглядом по лицам напротив, рассматривая своих софакультетников. И среди европейцев узрел одно, явно индийское лицо. О, и на Пуффендуе есть индиец! Оживившись, Гарри выпрямился, с неприличной жадностью вглядываясь в круглощекое смугло-масляное лицо, принадлежащее плотному третьекурснику. Выглядел тот неважнецки, даже уныло, всё в нём висело: нос, щеки, веки, плечи и те печально обвисли… Подумав, Гарри вытянул руку через стол и помахал ладонью перед унылым лицом.
— Эй!.. — шепнул он. — Что случилось?
Третьекурсник посмотрел на Гарри со вселенской печалью во взгляде черных влажных глаз. Шмыгнул обвислым крупным носом и трагически прошептал, отчего Поттеру пришлось навалиться грудью на стол, чтобы услышать его голос:
— Я самый неудачливый человек на свете! — горестно пожаловался индиец. — Я оказался анимагом, и моя аниформа — индийский слон. Вот скажи мне, почему именно слон? Почему не кобра или не мангуст? Куда и, главное, для чего может пригодиться многотонное хоботное на улицах Лондона?..
— А зачем тебе превращаться в слона в городе? — осведомился Гарри. Подумал и передумал: — Но даже если и придется, всё равно это будет круто, особенно в критической ситуации. Например, защитить кого-то слабого от плохого и злого, достать с дерева котёнка, потушить пожар на втором этаже… Да мало ли где может пригодиться слон?!
— Думаешь? — оживился третьекурсник, вмиг расцветая. От уныния и следа не осталось. Гарри, видя это, облегченно выдохнул и назвался:
— Я Гарри Поттер, а ты кто?
— Балрам Варма, — с благодарной готовностью отозвался индус, приподнимаясь и протягивая руку через стол. Подумав, уточнил на всякий случай: — Моё имя не значит, что я из брахманов, но семья у меня богатая, мой отец владелец сети ресторанов, не таких знаменитых, как «Кофейня Хиндинстани» или «Вирасвами», но не хуже их.
— А какие? Может, я заходил? — поинтересовался Гарри.
— «Яшмовый тигр». Заходил? — Балрам прищурился. Гарри засмеялся.
— Это тот, что на Парк-Лейн семь? Конечно заходил, мы с тётей постоянно наведываемся туда каждый раз, когда заезжаем в Лондон за покупками.
От стола Гриффиндора на них оглянулась девочка, окинула взглядом Поттера и его собеседника и озабоченно сообщила:
— А я там живу, как раз над рестораном. Мой отец постоянно ругается с директором Вармой по поводу шума, когда в ресторан привозят продукты. А теперь выясняется, что вы тоже из магов… Мне уже надо бояться? А ну как доругаются и перейдут к военным действиям?..
— А ты дочка того самого мистера Брауна? — ощетинился подросток. Потом смерил девчонку с ног до головы и, успокоившись, буркнул: — Ну, если они за столько лет не поубивали друг друга, значит, в противостоянии заключается смысл их совместного бытия.
Гермиона и Невилл с самого начала знакомства-разговора сидели тихо, как мышки, и знай хомячили кусочки того-сего, навострив ушки. А когда пир закончился, Гермиона присоединилась к своим соседкам по комнате, Ханне, Сьюзен и Салли-Энн с Лили Мун, чему Гарри с Невиллом только порадовались: их подружка не будет одна. Сами они оказались в одной компании с Найджелом Диггори, Джастином Финч-Флетчли и Захари Смитом. И, боже, с каким недоверием смотрел Найджел на попугая, сидящего на руке у Поттера, умора, да и только!.. Весь путь до теплых подземелий шел и дергался от малейшего движения птицы в его сторону. А Бермуд, хитрец этакий, быстренько просек, что парнишка боится, и то и дело выстреливал головой в направлении трусишки, заставляя того подпрыгивать, шарахаться и ударяться таким образом о стену. В конце концов Гарри пришлось приструнить пернатого тролля. Взял его за клюв, покачал в кулаке птичью голову и шепнул в ушное отверстие:
— Бермуд, прекрати ради Бога, он уже весь в синяках, наверное…
— Ха, да я ж его не трогаю, ни единым пальцем! — сказал чистую правду шельмец-попугай. Гарри хихикнул и, наклонив голову, скользнул в проход, открытый старостой для первокурсников. Очутившись в круглой просторной гостиной, присвистнул. Попугай же, оглядев закопченные дубовые балки, одобрительно причмокнул, предвкушая понятные удовольствия. Гарри знал, что это за удовольствия, и рывком руки вверх отпустил попугая.
Братья Диггори, Седрик и Найджел, отошли к дивану, поговорить перед сном, так что Гарри с Невиллом пошли устраиваться без него. Пять кроватей, поставленные полукругом к камину, в изголовье имели гардеробные шкафчики и прикроватные, весьма вместительные тумбочки. И на одной из них обнаружился небольшой аквариум с жабой.
— Ну во-о-от, — вытянулся лицом Невилл. — А я-то благополучно забыл о нём ещё в поезде.
— А кто это? — поинтересовался Гарри.
— Тревор, — Невилл совсем скис. — Мне его подарили, когда у моего младшего брата в трехлетнем возрасте случился первый магический стихийный выброс. Сам-то я до восьми лет никак себя не проявлял и рос как самый обычный мальчик.
— Не вижу связи, — не понял Гарри.
— Ну, — Невилл пнул пуфик. — Мне его в качестве утешения подарили, мол, раз я сквиб, то с меня жабы и хватит…
— Но… А потом? Потом-то, когда стало понятно, что ты волшебник? — заволновался Гарри.
— Потом… — Невилл проследил за перемещениями Огарка по спальне и вздохнул: — К тому времени, когда у меня проснулась магия, вниманием родителей и бабушки полностью завладел Дэсси. Весь мир отныне принадлежал только ему, всё самое лучшее — ему, всё самое новое — ему. Так что тот факт, что я волшебник, никого даже не всколыхнул, у них был свой центр, свой пуп земли: несравненный, великий Дэсси. Ему сейчас десять, и в Хогвартс он поступит в следующем году, — договорив, Невилл снова пнул многострадальный пуфик.
— Невилл… Э-э-э… — Гарри стеснительно запыхтел, не зная, как выразить сочувствие парню, живущему, как только что выяснилось, в тени младшего братишки.
— Да ничего! — отмахнулся Невилл. — Мне обидно, конечно, но сейчас его здесь нет, а я предоставлен сам себе, и к тому же, смею надеяться, успел обзавестись другом… Мы же друзья, Гарри?
— Конечно мы друзья! — Гарри пылко треснул Невилла по плечу, испытывая огромное облегчение. Огарок, краем уха слушая разговор мальчиков, неслышной тенью скользила по комнате, исследуя и обнюхивая новую территорию, по-своему тихо радуясь тому, что в этом месте может оставаться в живой ипостаси. Бермуд готовился к собственному счастью: сидел на балке, обозревал каменную кладку ошалелым взглядом и точил клюв об окаменелый от времени дубовый брус, собираясь обрушить долото на стены старой крепости. Боги мои любезные, да чтоб я так жил — столько природного минерала вокруг! Грызи — не хочу!..
Джастин и Захари облюбовали себе две кровати с краю, оставив свободной одну посередке, ставшую границей от Гарри и Невилла, так что появившемуся Найджелу пришлось эту свободную и занять. Поняв, что выбирать не из чего и нет виноватых, Найджел только вздохнул, кротко доставая из сундука пижаму. Облачился, уселся на кровать и обвел взглядом спальню в поисках красного «феникса».
— Кстати, а из какого мира явилась эта волшебная говорящая птица? — спросил он в пространство.
— Ты меня удивляешь, это обыкновенный попугай, — скептически произнес Джастин.
— Разве? — недоверчиво сощурился Найджел. — В мире магглов есть говорящие птицы?
— О, у нас даже во́роны разговаривают, — хмыкнул Джастин. — Ещё скворцы и майны. Надо только терпения набраться, чтобы научить попугайчика говорить.